— Не гони, Винс. Ты бы на его месте тоже перетрусил, — сказал я ему.
— Я? Никогда! — огрызнулся он, как большой ребенок.
Посмотрим, подумал я — и вдруг понял, что предвкушаю дальнейшее с удовольствием. Зря я расслабился. Винс внезапно перемахнул на заднее сиденье ко мне и Питеру.
— Давай-ка глянем на него, — заявил он, срывая одеяло.
— Оставь его в покое, Винс, — сказал я, быстро натянув одеяло обратно.
— Что с тобой? — набычился Винс, оттолкнув меня в сторону.
А дело было в том, что до сих пор мы с Сидом умудрились не показать Питеру своих лиц. Если ему повезет остаться в живых, он и знать не будет, как мы выглядим.
И Винса он, по идее, не должен видеть, поскольку иначе шарики в голове сержанта Иванса покатятся в правильном направлении, даже если копы не найдут убитого. Сперва мы хотели завязать ему глаза, но Сид верно заметил, что Винса это насторожит. Ведь ты пытаешься остаться невидимым, только если планируешь оставить кого-то в живых. Это был опасный момент, причем не столько для нас, сколько для бедняги Питера. Несмотря на свою непроходимую тупость, Винс вполне мог забрать его с собой в могилу.
— Подожди, дай добраться до леса. Мы еще не приехали в укромное местечко, — сказал я Винсу.
— Пошел на хрен! — рыкнул он и снова содрал одеяло.
Глаза у Питера были полны такого дикого ужаса — вы себе не представляете! Винс схватил его лапищей за шею и приподнял, поднеся к собственной ухмыляющейся роже.
— Мы убьем тебя! — прошептал он, сжимая бедняге горло.
Мне пришлось наброситься на него с кулаками, и лишь тогда он ослабил хватку.
— Ты прикончишь его, Винс! У тебя что, крыша поехала? Это Сид должен его замочить! — сказал я, тут же мысленно выругав себя за то, что упомянул при Питере имя Сида.
— Убери грабли, гаденыш! — взревел Винс, яростно оттолкнув меня.
— Ты чуть не придушил его.
— Ничего подобного, я просто поигрался. Я бы и сам его отпустил.
— Он в шоке, Винс! Ты так его запугаешь, что он отдаст Богу душу, прежде чем мы доедем до места.
— Я не могу убить его второй раз, — бросил Сид с переднего сиденья. — Так что уймись.
Минут через пять мы все наконец успокоились и выдворили Винса на переднее сиденье, подальше от Питера, который, должно быть, совсем спятил от страха, слушая, как банда убийц спорит о том, кому выпустить из него дух.
До леса — большого, тенистого, заросшего папоротником — мы доехали в начале восьмого. Мы с Сидом уже вырыли (и замаскировали) там вчера глубокую, но узкую яму в трех четвертях пути к вершине скользкого крутого холма. Хорошее место для трупа, изолированное и недоступное, к тому же поросшее такой густой растительностью, что никто, кроме ботаников и убийц, туда не полезет. Фургон остановился среди деревьев, на маленькой тропинке влюбленных, которая вилась среди стволов на несколько дюжин ярдов вперед. Сид спрыгнул на землю и после короткой разведки доложил нам, что все чисто.
— Ладно, давайте поскорее покончим с этим, — сказал он, вытащив Питера с заднего сиденья и натянув ему на голову мешок для муки.
Питер пытался кричать, но изолента, мешок и звонкое птичье пение сводили его усилия на нет. Мы с Винсом взяли из фургончика лопаты и все вместе направились в чащу. Питер твердо вознамерился покинуть сей мир безо всякого достоинства, а потому делал все, дабы оттянуть процедуру: спотыкался о корневища, отказывался вставать, хватался за деревья и кусты и не отпускал их. Через несколько минут довольно напряженной борьбы Винс шагнул вперед, вручил Сиду лопату и оттолкнул его.
— Теперь я его поведу, Флоренс Найтингейл[15], — сказал он, схватив Питера за локоть. — Хватит дурака валять!
Винс сорвал с головы Питера мешок и сунул его в карман куртки. Это произошло настолько неожиданно, что я остолбенел.
— Тебе он больше не нужен, — заявил Винс.
— Не надо, Винс! — выпалил я, быть может, слишком быстро. — Оставь его!
— В чем дело, Крис? — поинтересовался Винс. — Не можешь смотреть в глаза человеку, которого собираешься замочить?
И он развернул Питера так, что тот уставился на меня. Я инстинктивно отвернулся, но было уже поздно. Питер увидел меня, Сида и Винса. Наши лица отпечатались в его памяти навсегда. Мы будем преследовать его в ночных кошмарах, будем глядеть на него из каждой проезжающей мимо машины, мы никогда не покинем его.
— Смотри ему в глаза! — приказал мне Винс, повернув голову Питера к нам с Сидом. — Вы двое — жалкие трусы! Ладно, пошли!
Мы с Сидом переглянулись, без слов понимая друг друга. Винс непременно хотел изгадить нам все на свете, даже свое собственное убийство. Вот сука!
Все вчетвером мы пошли вверх по косогору. Склон был крутой, заросший кустарником и скользкий, однако Винс крепко держал Питера за руку, не оставляя ему ни малейшего шанса упасть.
— Шевелись, сволочь! Живее! — орал на него Винс по пути.
Знаете, мне всегда становится смешно, когда люди в этой стране рассуждают о Второй мировой войне, газовых камерах, концлагерных охранниках и их зверствах. «У нас этого произойти не могло! — заявляют они. — Мы в нашей стране не такие».
Что за чушь! Я немало повидал на своем веку и могу присягнуть, что некоторые люди (кстати, я вовсе не имею в виду Винса) — настоящие звери, независимо от того, какому флагу они салютуют по утрам. По-моему, если бы Гитлер дал в местной газетенке объявление о том, что ему нужны охранники, от желающих не было бы отбоя. Они стояли бы в длиннющей очереди за газетой.
Сид показал Винсу, где мы вырыли яму. После недолгих поисков мы нашли ее и открыли. Питер уже ничего не соображал от страха. Лицо его покраснело от слез, джинсы намокли от мочи. Он так рыдал, что ему совершенно заложило нос, вследствие чего Винсу пришлось содрать с его рта липкую ленту. Впрочем, теперь это уже не имело значения, поскольку мы углубились в лес, а Питер так тяжело дышал, что выдавить из себя хоть что-нибудь похожее на крик был не в состоянии. Винс пинком поставил его на колени у могилы и вытолкнул Сида вперед.
— Давай кончай его! — сказал Винс.
— Прошу вас! — взмолился Питер. — Прошу вас, не надо! Сандра, помоги мне!
— Пристрели его, Сид, — приказал Винс, вытащив пистолет.
Сид обернулся на меня — хотел увидеть, извлек я свою пушку или нет.
— Ладно — сказал он. — Приступим.
Сид прицелился Питеру в голову. Питер закрыл глаза и умолк. Винс был так поглощен предстоящим зрелищем, что не заметил, как я взял его на мушку. «Вот и славно, — подумалось мне. — Прощай, маньяк проклятый!»
— Винс! — позвал я его из-за спины.
Он неохотно оглянулся, опасаясь пропустить захватывающее зрелище. Наши взгляды скрестились всего на мгновение — и тут он вдруг заметил мою пушку.
Увидел, сукин сын? А теперь умри!
Монетка судьбы приземлилась слишком поздно и не смогла спасти Винсу жизнь. Не успел он повернуться на пол-оборота, как я выстрелил ему в живот. Удар был такой сильный, что Винс свалился в яму прежде, чем Сид успел открыть по нему огонь. И снова ирония судьбы! Мы с Сидом договорились, что убьем Винса оба — три пули моих, три его, — чтобы полицейские, даже если они когда-нибудь найдут труп, поняли, что убийц было двое. Кроме того, таким образом мы с Сидом гарантировали друг другу молчание.
Кстати, именно таким был изначальный план Винса, если я не ошибаюсь.
Но я так увлекся, что выпустил в Винса весь магазин — и как раз перезаряжал пушку, когда Сид остановил меня.
— Мне кажется, он мертв, Крис.
Я очнулся, посмотрел на гору кетчупа, бывшего когда-то Винсом, и затрясся от ярости.
— Этот подонок не может быть слишком мертвым! — сказал я, выпустив в яму еще две пули. — Черт! Где Питер?
Мы огляделись и увидели, как Питер, обливаясь потом, лихорадочно карабкается вверх по склону.
— Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! Нет! — орал он не переставая, даже когда мы поймали его.
Сид схватил беглеца за один локоть, я — за другой, и мы стащили его вниз. Он так устал от нескончаемого ужаса, что даже не сопротивлялся. Мы бросили его в паре дюймов от ямы. Сид посмотрел на меня.
— Давай! — сказал он. — Я не могу.
— Мы сделаем это вместе, как договорились, — отозвался я.
Сид глянул на Питера, побелевшего, как саван, и почти готового занять место в могиле. Мне до отвращения не хотелось в него стрелять, но разве у нас был выбор? Он видел наши лица, знал имена, был свидетелем убийства и мог привести полицию прямиком к месту преступления. Мы вовсе не собирались его убивать, нас вынудил Винс. И теперь мы ничего не могли поделать.
— Прости, Питер, — сказал я, приставив пушку к его виску.
Сид снял свой пистолет с предохранителя и глубоко вдохнул. Только я собрался спустить курок, как произошла странная вещь.
Винс спас Питеру жизнь.
