— Со звонка Прохорову. А будет время, посмотри это, — Гущин протянул толстый конверт.
— Что это?
— Фото людей из окружения Феро. Все, что я смог достать в управлении.
…В тот же день Седов отправил в Нью-Йорк, в адрес Джеймса Стюарта, «И-мэйл» следующего содержания:
«Дорогой Джеймс, я открываю в Москве частное охранное агентство. Руководить деятельностью этого агентства я буду под именем и фамилией Алексей Федоров, что продиктовано профессиональными интересами. На это же имя и на эту же фамилию, для успешной деятельности агентства, я хочу взять кредит в размере миллиона долларов у московского „Нового Коммерц-банка“, функционеры которого наверняка будут интересоваться моей кредитоспособностью. Прежде всего они обратятся к Ларри Голдсмиту. Если Вам не трудно, предупредите Ларри, чтобы он нашел в этом случае нужную формулировку. Думаю, моя просьба не очень обременит Вас. С уважением, искренне Ваш Юрий Седов».
Гущин сидел за столом в своем кабинете, просматривая дела. В дверь постучали. Продолжая листать папку, Гущин бросил:
— Входите.
В кабинет вошел Дерябко. Подождав, пока начальник отдела посмотрит на него, сказал:
— Зорик коланулся, Виктор Александрович.
— Зорик? — Гущин потер лоб. — Где он сейчас?
— Здесь, у нас, в комнате для допросов.
— Кто с ним там? Гринев?
— Гринев. Он только что позвонил и сказал, что Зорик «запел». Вы просили доложить, когда это случится, — я докладываю.
— Гринев продолжает допрос?
— Продолжает.
Гущин снова потер лоб. Кивнул:
— Ладно. Оставайся здесь, нам надо потом переговорить. А я хочу услышать лично, что говорит Зорик.
— Понял, Виктор Александрович.
— На всякий случай предупреди по телефону Гринева, пусть, когда я войду, не изображает понт.
* * *
Когда Гущин вошел в комнату для допросов, военный следователь майор Гринев, сидящий за столом к нему лицом, сказал, обращаясь к Зорику:
— Секундочку, Алиев. — Посмотрел на Гущина. — Пожалуйста, Виктор Александрович, садитесь.
Гущин, пройдя в угол, сел на стул — так, чтобы видеть лицо Зейнуллы Алиева в профиль. Зорик, разглядывавший пол, покосился в его сторону — и снова опустил голову.
Обменявшись с Гущиным взглядами, Гринев легко постучал по столу шариковой ручкой.
— Алиев, давайте вернемся чуть-чуть назад.
Подняв голову, Зорик несколько секунд молчал. Потом сказал:
— В каком смысле назад?
— В том смысле, что повторите то, что вы только что сказали. Как произошло убийство Балмакова?
— Как… — Зорик снова покосился в сторону Гущина. — Ну как… Мы приехали на трейлере… На Вятский рынок… С картошкой… Слон нам сказал, нужно завалить одного мужика… Все.
— Слон — то есть Таллят Ибрагимов?
— Да, Таллят…
— Попрошу рассказать подробней, Алиев. Значит, Ибрагимов сказал вам, что нужно убить одного человека? Так?
— Да, сказал. Потом показал на этого… Ну, на Балмакова. Он как раз в павильоне что-то там покупал. Слон говорит, подготовьте для него один мешок.
— Какой мешок?
— Картошка, которую мы привезли на трейлере, была в больших мешках, длинных… Мы один мешок сняли с трейлера, занесли в разделочную, ну, там, где мясо разделывают, и высыпали полмешка… Там никого не было, у мясников был выходной… Когда Балмаков стал выходить из павильона, Сулик, в смысле Саидов Вагиф, затащил его в разделочную.
— Балмаков не сопротивлялся?
— Сулик его затащил со смешком, будто это его кореш… Тот не просек сразу, в чем дело… А там уже стоял Слон… Ну, Ибрагимов… С ножом… Слон его одним ударом завалил, мы тут же тело положили в мешок, потом туда же засыпали картошку. Мешок зашили, перетащили в трейлер, положили рядом с другими мешками. Потом, ночью, отвезли тело в крематорий. Там сожгли. Все.
Гринев посмотрел на Гущина. Помолчав, Гущин спросил:
— Вы сообщили следователю, кто поручил вашей группе убить Балмакова?
Повернувшись к нему, Зорик резко замотал головой:
— Нет, гражданин следователь. Я не знаю, клянусь, не знаю, вот чем хотите клянусь.
— Не делайте из нас дураков, Алиев. Кто поручил вашей группе убить Балмакова?
— Да говорю же, не знаю, гражданин следователь. Клянусь, не знаю.
— Да все равно придется это сказать.
— Не знаю я этого.
— Знаете.
— Гражданин следователь, откуда я могу это знать? При таких делах знает все только пахан. Остальные выполняют. — Выждав, Зорик отвернулся. Опустил голову. — У нас пахан был только один — Слон. Что он говорил, то мы делали. Он ничего не говорил, кто заказал Балмакова. Клянусь чем хотите.
Показав глазами Гриневу «продолжайте допрос», Гущин вышел.
* * *
Когда на следующее утро Дерябко по поручению Гущина позвонил в ИВС и попросил доставить подследственного Алиева на допрос, ему сказали, что сделать этого не могут — час назад Алиев был найден на полу своей одиночной камеры мертвым. Случилось это вскоре после завтрака, который Алиеву принесли в камеру. Поскольку на губах у умершего была обильная пена, у ведущей следствие оперативно-следственной группы есть предположение, что подследственный Зейнулла Алиев, он же Зорик, умер от отравления. Но выяснить, как именно был отравлен Алиев — сам ли он принял бывший при нем яд или отрава была подмешана в картофельное пюре и кофе, полагавшиеся ему на завтрак, оперативно-следственной группе пока не удалось…
* * *
Сейчас, в разгар ночи, казино «Огни Тверской» было забито народом. Опытный глаз Чала скользнул по сидящим за столами для игры в бинго и покер крупнякам в коже и вечерних костюмах, по нанятым ими на вечер путанам, по шелупони из шоу-бизнеса, а также их женщинам, пришедшим сюда в основном для того, чтобы поразить всех своими тряпками.
Колесо рулетки остановилось, за столиком зашумели. Не испытывая никаких чувств, Чал увидел: шарик лег на цифру 14.
Крупье, собрав лопаточкой фишки, пододвинул их к Чалу. Сказал бесстрастно:
— Ваш выигрыш.
— Чалик, тебе везет, — проворковала путана, сопровождавшая его сегодня. Он даже не знал, как ее зовут, поскольку взял девчонку в казино лишь для декора.
Выигрыш был крупным, по идее надо было продолжать ловить фарт. Но Чал, бросив путане: «Лапа, получи бабки и свободна», встал из-за стола и двинулся к бару. Показал бармену два пальца, что означало — заказ обычный, оглядел небольшой уютный зал бара. Все столики были заняты, лишь за самым дальним, рассчитанным на четверых, сидел один человек. Чал присмотрелся — это Шлепа.
Шлепу Чал знал давно и охотно с ним общался. Этот невысокий лысоватый юркий и оборотистый парень работал шефом в ресторане «Балчуг», занятом долгопрудненцами, но считавшемся вотчиной его главного врага, Тофика Бакинца. Однако Чал знал, что на Бакинца Шлепа не работает, а если и работает, то никогда не выступает при этом против его солнцевской бригады. О том, что Шлепа любит играть ни нашим ни вашим, придерживаясь нейтралитета, знали, в общем-то, все. Некоторым это не нравилось, но в основном Шлепу уважали и считали честным кустарем.[4]
Показав бармену взглядом, куда нужно подать заказ, Чал подсел к Шлепе.
— Здорово, корефан.
Шлепа заулыбался:
— Кого вижу… Здравствуйте, Василий Петрович.
— Ладно, не пендюрь… Выдумал тоже, Василий Петрович…
— А что?
— Да ладно, пошел знаешь куда… Зови, как все, Чалом. — Подошедшему официанту жестом показал, куда поставить заказ. Переместив с подноса на стол виски со льдом, стакан апельсинового сока и бутерброд с икрой, официант ушел.
— Хорошо, буду звать Чалом.
— И на «ты». — Чал отхлебнул виски. — Что слышно?
— Да много чего слышно.
— Ты вроде редко здесь бываешь?
— Да. Работа не отпускает.
— Ты же шеф? Какая работа у шефа?
Шлепа огорченно покачал головой:
— Чал, кончай шутить…
— Не любишь шуток?
— Ну что ты вообще… Не знаешь, что ли, какая у меня работа?
— Ладно, знаю. Играл здесь сейчас?
— Играл.
— Как?
— А… — Шлепа махнул рукой. — В нулях. Я ж не для выигрыша прихожу. Так, поторчать, расслабиться.
— Что слышно-то? Ты ж среди народа крутишься…
Придвинув стоящий перед ним стакан с коктейлем, Шлепа сделал солидный глоток через соломинку. Посмотрел искоса:
— Много чего слышно… Знаешь, Слона завалили?
— Слона?
— Да. И двух его чумазых.
О том, что кто-то расправился с «дикой бригадой», как называли четверку талышей, Чал узнал одним из первых, поскольку Баковка входила в его сферу влияния. Свой человек в местной милиции, наряд которой первым обнаружил убитых талышей, сразу же ему позвонил. О том, что Слон, Мамо и Сулик убиты, а четвертый из группы, Зорик, бесследно исчез, Чал узнал одним из первых. Информатор, помимо прочего, сообщил Чалу, что на месте убийства найден зеленый «Додж-Караван» и что владельцем машины записан Слон. Для Чала это было важной информацией. В круг людей, которых он подозревал во взрыве желтой «Ауди», входили и талыши. Люди Чала опросили всех, кто был так или иначе связан с подземным гаражом дома на Дорогомиловской улице, где жил Луи. Выяснилось, что там незадолго до взрыва несколько раз парковался «Додж-Караван» зеленого цвета. После взрыва «Додж-Караван» парковаться там перестал. Проверка списков ГАИ показала, что ни у одного из жильцов дома, где жил Луи, зеленого «Додж-Каравана» никогда не было. Дошедшие до Чала слухи, что Слон, уже год ездивший на зеленом «Додж-Караване», в последнее время хотел избавиться от этой машины, привели его к серьезным подозрениям.
