Прозвеневший звонок заставил Загорского отбросить всякие мысли.
– Слушаю, – живо отозвался майор.
– Только что грабители проникли в банк «Витязь».
– Проклятье! – невольно выругался Павел Загорский. Вытащив рацию, громко приказал ожидавшим команду спецназовцам: – Всем к банку «Витязь»!
Глава 18. Учебная граната, или Кто напал на банк
Потрескивая битыми кирпичами, разбросанными по всей строительной площадке, «Рено» вкатил на заброшенную постройку, в центре которой грандиозным красным памятником возвышалось двухэтажное здание из красного кирпича. Оно напоминало разбитый войной дом: проемы окон выглядели амбразурами, а поломанный экскаватор, стоявший подле глухого алюминиевого забора, походил на подорвавшуюся на минном поле военную технику.
Илларион Лобарь, увидев подъехавшую машину, вышел из инкассаторского микроавтобуса и направился к Семену, бодро выскочившему из остановившегося «Рено».
– Как все прошло?
– Как и планировалось, – ответил Чурсанов. – Алешкевича уже сцапала охрана. – И, усмехнувшись, добавил: – Думаю, ему здорово наподдали за разбитую витрину. А как у тебя?
– У «Московита» в автофургоне прячется отряд СОБРа. Ждут нападения на банк.
– Пускай подождут, это им на пользу. В машине с ювелирного магазина я прихватил кое-какое золотишко, оно нам пригодится. Нужно будет спрятать его где-нибудь здесь на стройке, а потом при случае заберем.
– Сделаем, – кивнул Илларион.
– Я торопиться не буду, поеду тихо. К банку вы должны подъехать первыми. Не забыли, что делать?
– Разве это возможно? – широко улыбнулся Лобарь.
– Вот и славно. Не забудьте поменять номера. А у меня еще одно дельце. – Вытащив телефон, Чурсанов быстро набрал номер: – Вадим Петрович?
– Он самый, а кто это? – отозвался Приходько.
– Это Семен беспокоит.
– Слушаю тебя, Семен, – прозвучало после некоторой паузы.
– За тобой должок, ты не забыл?
– Не самое подходящее время для разговора. Давай перенесем его на завтра.
– Боюсь, что у меня не будет времени. Ответ мне нужен сейчас. Когда я смогу получить свое? Я слишком долго ждал. Накопились проценты.
– Я не готов к разговору.
– Тогда не обижайся.
Не сказав более ни слова, Семен отключил телефон и уверенно забрался в инкассаторский микроавтобус. Кивнув на прощание стоявшему рядом Лобарю, повернул ключ. Клапаны умеренно застучали, отбивая такт. Двигатель наполнялся силой, через спинку сиденья Чурсанов ощущал дрожь, исходящую от машины. Казалось, что бронированный металл знал о своем предназначении и слегка волновался, заставляя сердце биться учащенно.
– Что ж, поехали. Не подведи, дружище!
Банк «Витязь» – грандиозное сооружение в виде башни, возвышающейся над микрорайонами, своими исполинскими размерами и в самом деле напоминал былинного богатыря. Этот банк был предметом гордости генерального директора Юрия Владимировича Щербина – в охранную систему хранилища вложено столько денег, что можно было построить целый микрорайон. Предусмотрены все меры безопасности, начиная от возможного возгорания где-нибудь в глубине здания и заканчивая заурядным грабежом. А потому на верхнем этаже была оборудована вертолетная площадка – на случай если вдруг придется эвакуировать сбережения клиентов воздушным путем.
– Начинается самое интересное, – натянул на голову шапочку Семен.
Микроавтобус, съехав с главной дороги, на полной скорости устремился к банку. Продолжительно просигналил, заставив разбежаться людей, стоявших у входа, и, подскочив на высокой ступени, в прыжке въехал в стеклянные двери, расшибая их на большие куски. Броневик крутанулся на кафельном полу и, взревев, крепким капотом прошиб металлическую дверь, опрокидывая ее внутрь коридора. Посетители, оказавшиеся в этот час в банке, испуганно жались к стенам. Подрастерявшаяся охрана оторопела, расширенными от удивления глазами глядя на машину, заехавшую в холл.
– Назад! Назад! – выскочил из машины Семен, размахивая над головой рукой с каким-то круглым металлическим предметом. – Сейчас рванет! Подняли все руки! Взорву всех!!
Охранник, стоявший у входа, потянулся было к кобуре, но, заметив стиснутую в ладони налетчика гранату, в знак добрых намерений выставил вперед ладони. На лице, искаженном от страха, запечатлелась угодливая гримаса. На полу в россыпи злобно сверкающих осколков стекла валялась покореженная дверь.
– Не делай глупостей, – миролюбиво произнес охранник, отступая на шаг. Потревоженное стекло под его подошвами захрустело, пустив блики на стоявших рядом людей.
– Всем лечь на пол! Взорву! – бросил Семен на середину зала «лимонку».
Глухо ударившись о кафельный пол, граната высекла осколки и подкатила к ногам побелевшего охранника. Тот с ужасом взирал на рифленую поверхность гранаты. Освободившись от кольца, «лимонка» вела себя невероятно расторопно, подобно воздушному шарику с оборванной ниткой.
Рифленый кусок металла в одно мгновение сделался средоточием вселенского зла, возможно, этот крутящийся на полу предмет станет последним, что охраник видит в своей жизни. Через какие-то секунды разлетевшиеся куски начинят окружающее пространство кусочками смертоносного металла. Единственное, что он успеет сделать, так это закрыть глаза, чтобы не видеть ослепительный свет, который разорвет крепкий металл на тысячи больших и малых осколков.
Ожидая взрыва, охранник простоял с закрытыми глазами бесконечно долго. За это время несколько раз рождалась и умирала Вселенная, а потом совсем рядом послышалось похрустывание стекол, и кто-то с другого конца галактики негромко сообщил:
– Стервец! Учебную гранату бросил. Перепугал всех… Вот только на хрена ему это было нужно?
Охранник открыл глаза и увидел людей, продолжавших стоять с застывшими побелевшими лицами. Их сознание заплуталось где-то в черных дырах космоса, – нечто похожее он испытал и сам всего лишь несколько мгновений назад, – им предстоит проделать немалый путь, чтобы вернуться в действительность.
– Где он? – надломленным голосом спросил охранник, с неприязнью осознав, что ладони повлажнели и слегка подрагивали. А ведь он всегда считал себя крепким малым. А вот стоило только костлявой заглянуть в глаза, так сразу дрогнул.
– Выскочил за дверь! Теперь его не достанешь.
– Потап, кто это был?
– А кто его знает?
Все, надо бросать, к черту эту работу!
Герасимов, начальник службы безопасности, находился в своем кабинете, где на противоположной стороне от двери было установлено восемь мониторов, шесть из которых контролировали коридоры банка, седьмой наблюдал за движениями во дворе, а последний проверял вход и подъездные дороги к зданию. Пожалуй, в рабочие часы это был напряженный участок работы. Нельзя сказать, что здесь возникали какие-то особые проблемы, но надлежало следить за порядком, чтобы клиенты грамотно парковались, не занимали места служащих и не создавали препятствия другим въезжающим машинам, не загораживали коридор, ведущий во внутренний двор, куда заезжали с наличкой инкассаторские машины, еще нужно было смотреть за людьми у банкоматов. В общем, по большому счету, работы набиралось немало, и все это для того, чтобы обезопасить банковское хранилище, которое размещалось под самой крышей.
В этот раз Герасимов наблюдал за двумя клиентами, разговаривавшими на повышенных тонах у самого входа в банк. Страсти накалялись с каждой секундой, если так дело пойдет и дальше, надо будет сказать охране, чтобы их спровадили с крыльца куда-нибудь подальше. Ссоры, а тем более стычки в столь значительном заведении, как банк «Витязь», не нужны.
Нельзя портить имидж!
На службу Герасимов пришел без должного настроения. Восемнадцатилетняя дочь задержалась допоздна и, не пожелав объясниться, закрылась в своей комнате. За последний год она коренным образом переродилась, все больше превращаясь в чужого человека. Все его попытки поговорить с ней начистоту и узнать, что же все-таки творится у девушки в душе, ни к чему не приводили – она резко обрывала разговор, отдаляясь от него все больше. У дочери вдруг появились интересы, которых он не разделял, приятели, которые ему не нравились. Даже ее собственная жизнь протекала в каком-то непонятном измерении, с отсутствием всяких жизненных ориентиров. Трудно было поверить, что невыносимую боль ему причиняет милая девочка, которую он любил больше всего на свете.
Прозвеневший звонок вырвал его из оцепенения. Посмотрев на экран телефона, он увидел, что это звонила дочь.
– Слушаю тебя, Вика.
– Прости меня, папа, я очень перед тобой виновата. – Слова давались девушке с трудом, она едва не плакала. Герасимов физически чувствовал ее отчаяние. – Я не знаю, что со мной происходит, просто я… Понимаешь, папа, я беременна. – Его пальцы невольно сжались в кулак. – Я об этом не говорила даже маме… Почему ты молчишь?
