Соня сломала букет цветов, засунула его в пакет с продуктами и выбросила пакеты в мусоропровод.
Снова надев резиновые перчатки, она принялась натягивать одежду на безжизненное тело Ухова.
За окном уже практически расцвело, когда в дверь позвонил Павел.
— Ну и чего тебе не спится в шесть утра? — У Павлика был растрепанный вид. Судя по выражению его лица и стойкому запаху перегара, спать он лег совсем недавно и был еще подшофе.
К моменту, когда Павел появился на пороге ее квартиры, Соня успела взять себя в руки. И теперь действовала хоть и на полном автомате, но решительно. У нее созрел план действий.
Первым делом надо было вывезти труп из ее квартиры.
— Ты валерьянку принес? — Соня остановила друга на пороге.
— Да, — Павел достал из кармана небольшой пузырек и протянул его подруге.
— Выпей.
Паша смотрел на Соню с недоумением.
— Паша, пожалуйста, сделай глоточек, — Соня открыла пузырек и теперь протягивала его обратно Павлу.
Сонный Паша продолжал смотреть на Соню и непонимающе моргать глазами.
— Ты продолжаешь экспериментировать? — Паша чувствовал, что у него не хватит сил противостоять напору решительно настроенной подруги. — Я сегодня уже столько всего выпил, что осталось только валерьянкой залить.
Он взял пузырек, закрыл одной рукой себе нос и отхлебнул прямо из горлышка. Скривившись, закашлялся. Он все еще ругался, когда Соня завела его в комнату.
На Ухове были надеты брюки, носки и ботинки. Паша смотрел на него, хмурил брови, силясь понять, что это. Ему никогда не доводилось видеть мертвых людей, поэтому он был уверен в том, что Сонин поклонник просто в глубокой отключке.
— Что с ним?
— Он мертв.
Паша отшатнулся и попятился к выходу. В комнате образовалась напряженная тишина. Откуда-то вылетела крупная черная муха и стала кружить в воздухе. Звук ее монотонного жужжания казался Павлу, громче грохота пропеллера вертолета, идущего на посадку.
— Как? — никакой другой вопрос не приходил ему на ум.
Соня опустилась на стул рядом с кроватью.
— Я не знаю. Я спала.
— Боже… — Павел съехал по стене вниз.
— Помоги мне его одеть. Нам надо вывезти его отсюда.
Павел посмотрел на синеватый труп и представил, что сейчас ему придется дотрагиваться до него. Соня, как будто читая его мысли, кинула ему пару хозяйственных резиновых перчаток. Рука Павлика полезла в карман куртки за валерьянкой.
Андрей с радостью отметил, что Соня теперь не одна. Она справилась с собой и смогла взять себя в руки. Зная, что от ее друга решительных действий ждать не приходилось, он многое бы отдал, чтобы сейчас оказаться на его месте.
Андрей надел деловой костюм, его портфель лежал под рукой. Он готов был выскочить из дома в любую минуту. А пока продолжал слушать разговор друзей через радар-прослушку.
— Зачем ты его прислал сюда? — Соня надевала рубашку, пока Павлик, брезгливо морщась, держал тяжелое тело Ухова.
— Я хотел как лучше, — его голос дрогнул. Казалось, он вот-вот расплачется.
— Успокойся. Сейчас не время нюни распускать. Держи его, я надену пиджак.
Расслабленные конечности Ухова то и дело выскальзывали из слабых рук Сони. С трудом натянув пиджак, Соня обмотала его шею шарфом, прикрыв следы от удушения, и всунула початую бутылку коньяка ему в карман.
— Ты как? — Соня посмотрела на трясущегося Павлика.
Вместо ответа Павел поднял на Соню полные отчаяния, влажные глаза.
— Держись. Сейчас предстоит самое сложное. Надо сделать вид, что несем пьяного товарища домой. Постараемся погрузить его в машину, не привлекая внимания.
Соня выглянула в окно. Во дворе было еще тихо. В элитном доме большинство жильцов могли себе позволить не просыпаться «с петухами».
— Соня, а почему мы не можем вызвать милицию?
Девушка перевела взгляд на своего друга, который имел довольно жалкий вид.
— Это никогда не поздно. Я еще хочу пожить на свободе. Хоть чуть-чуть.
— Но ты же не…
— Пошли, — Соня оборвала друга, не дав ему возможности договорить. Она знала, что признайся она Павлику в том, что задушила Ухова своими руками, ей пришлось бы выносить из своей квартиры два трупа.
Расслабленное тело взрослого мужчины, каким бы худым он ни был, казалось, весило тонну. Соня и Павлик закинули руки Ухова себе на плечи. За счет того, что Павлик был намного выше Сони, основной вес пришелся на него, и он громко покряхтывал, обливаясь потом. Пока Соня закрывала дверь, Павлик опер труп о стену на лестничной площадке. В этот момент Соболев вышел из своей квартиры, надев на лицо приветливую улыбку.
От неожиданности Павлик чуть не уронил Ухова на пол.
У Сони сердце ушло в пятки.
«Свидетель номер один», — мелькнуло у нее в голове.
— Доброе утро! — Андрей повернулся к Соне.
Соня растерянно кивнула, продолжая запирать ключом дверной замок.
— Ого-го! Ваш приятель, я смотрю, перебрал слегка!
— Да, хи-хи-хи, мы это… того… — Павлик начал нервно хихикать. Соня пришла ему на помощь и закинула другую руку Ухова себе на плечо.
— Ничего. Не впервой. Пару-тройку часов здорового сна, и будет как огурец. — Соня направляла Павлика и их ношу к лифту.
— Да я и не сомневаюсь. Парень-то молодой! — закрыв свою дверь, Соболев подошел к Соне. — Дайте-ка помогу. Не женское это дело пьяных мужиков таскать.
С этими словами, Андрей ловко подхватил мертвое тело Ухова, обхватив его торс под плечом. У Сони потемнело в глазах, она схватила Павлика под руку, чтобы не упасть. Но доброжелательный вид соседа, который бодро нажал на кнопку вызова лифта, в конце концов произвел небольшой расслабляющий эффект на Соню и Павлика.
— Я вам завидую, — Андрей продолжал «светскую» беседу в лифте, в тайне души надеясь, что никто из жильцов дома не подсядет к ним. — Мне бы тоже хотелось вот так, среди недели напиться и забыться. Но… здоровье уже не то… да и с работой этой особо не повыпиваешь, в такую рань надо вставать, чтоб через весь город в офис к девяти доехать…
Соня выдавила из себя слабую улыбку. Павлик был сосредоточен на том, чтобы не было заметно, как у него трясутся коленки, поэтому он часто переминался с ноги на ногу.
Спуск лифта на первый этаж казался всем троим вечностью.
Соня выдохнула с облегчением, когда поняла, что охранников нет на месте. На уличной парковке тоже никого не было. Андрей поднес Ухова к Сониной машине и водрузил его на заднее сиденье.
— Фух! Пусть отоспится в машине. Вы его вряд ли куда-нибудь в таком состоянии дотащите. Я думал, что не справлюсь, хоть я и покрепче тебя буду. — Андрей постучал по плечу Павлика, от чего тот зашатался.
Вытерев пот со лба, Андрей направился к своей машине.
— Удачи!
— Спасибо вам большое, — крикнула Соня вдогонку Андрею и села за руль. Павел уселся рядом.
Как только Соболев отвернулся, улыбка тут же сползла с его лица.
Андрей поехал к офису. Пробка на дорогах в этот раз была ему на руку. Он должен был продумать план дальнейших действий.
Прежде всего Соболев хотел понять, на что рассчитывал Краско? Что, по его мнению, должен был видеть Андрей, и что, он считал, удалось скрыть.
То, что ночной вызов в офис был причиной выманить его из дома, Андрей понял тогда же. По задумке Краско, он не должен был видеть Власову ни в Сониной, ни в своей квартирах. Андрей соврал начальнику, что был на шиномонтаже. По идее, он должен был вернуться к моменту, когда Соня проснется рядом с убитым Уховым. Краско рассчитывал на то, что Андрей, так же как и Соня, будет думать, что убийца — она. Значит, от Соболева ждут, когда он забьет тревогу.
Андрей понимал, что на свободе Соне осталось гулять считаные часы.
Соня и Павлик ехали молча по забитым машинами московским улицам. Соне казалось, что автомобиль превратился в катафалк. Павлик открыл окно и подставил лицо холодному осеннему ветру.
— Соня, что происходит?
Журналистка не отвечала. Она сосредоточенно вела машину.
— Я сейчас остановлюсь около хозяйственного. Ты пойдешь и купишь крепкую бельевую веревку, — хрипло произнесла Соня.
— Что ты задумала?
— Мы поедем за город и повесим его на каком-нибудь дереве.
— Ты получше ничего не можешь придумать?
— Пока нет.
Серебристый мини-Convertible остановился около старого магазина советских времен.
— Что тебе вчера говорил обо мне Ухов? — Соня бросила взгляд на труп, лежащий на заднем сиденье.
Не говоря ни слова, Павлик открыл дверь машины, выскочил на улицу и подошел к машине со стороны водителя.
— Прости, я не могу больше находиться рядом с ним, — Павлик кивнул на тело Ухова.
— Что? Он? Обо мне? Говорил? — повторила Соня.
— Я сказал, что не могу больше это выносить! — истерично взвизгнул Павлик.
