– Вы хотите сказать…
– Да, я хочу сказать, что его надо остановить, – резко заявил Часовщик. – И делается это элементарно. У него есть женщина… любовница! Довольно молодая и симпатичная! Он часто ночует у нее. И надо же, вдруг с ним может случиться неприятность! Какая? Например, выйдет ночью покурить на балкон и ни с сего ни с того свалится вниз. А этаж там восьмой! Насмерть свалится! Я бывал в этом доме и обратил внимание, что в квартире не курят. Только на балконе. Молодая особа не переносит табачного дыма.
– Я не буду этим заниматься. – Сергей встал.
Часовщик побелел.
– А я тебя и не прошу. К тебе прибыло десять головорезов. Зачем? Московских шлюх трахать да по дискотекам шляться? Пусть работают, они за это у тебя деньги получают!
Нажал на кнопку звонка, и в кабинет тут же вошла секретарша.
– Сумского сюда!
До прихода финансового директора ни Часовщик, ни Сергей не проронили ни единого слова. Наконец дверь открылась, и в кабинет вошел спокойный, весьма достойный рыжеватый господин с небольшой бородкой.
– Вот это и есть наш финансовый гений! – воскликнул хозяин, показывая на Сумского. – А это… неужели вы до сих пор не были знакомы? Это моя защита, моя охрана, моя надежда по имени Кузьма! Хотя по паспорту его величают не Кузьмой, но это не имеет никакого значения. Кузьма! И я бы хотел, чтобы вы запомнили друг друга, господа!
Сумский со спокойным достоинством приблизился к Сергею, подал влажную и мягкую руку:
– Сумский.
– Кузьмичев.
Сумский, словно по мановению волшебной палочки, сразу же забыл о нем, целиком переключился на хозяина.
– Надо подписать несколько бумаг… – Достал из папочки стопку документов, выложил их на столе.
Часовщик внимательно принялся изучать, пару бумаг отодвинул в сторону.
– Это самые важные документы. Их следует подписать сегодня же, – заметил Сумский.
– Сначала их нужно как следует изучить.
– Их уже изучили.
– Еще раз.
– Я могу подумать, что вы мне не доверяете.
Часовщик поднял глаза на своего экономического «гения», какое-то время внимательно смотрел на него, улыбнулся.
– Ну как я могу тебе не доверять? Мы сколько лет вместе?
– Много. С самого начала.
– Вот ты сам и ответил. – Хозяин незаметно подмигнул Сергею. – Давай, Илюша, все-таки еще раз перепроверим их.
– Воля ваша.
Сумский с обиженным видом собрал документы и, забыв раскланяться с Кузьмой, покинул кабинет.
– Вот такая падла, – заметил Часовщик. – Подпиши я эти бумажки – сто тысяч ему в карман. Автоматически! Я же вижу. – И решительно заявил: – Нет, все-таки его любовница живет на самом удачном этаже. Последний этаж дома.
* * *
Дом был кирпичный, восьмиэтажный, одноподъездный. На улице было уже достаточно темно, когда ко двору дома подрулил «жигуль» бежевого цвета, припарковался в небольшом скверике, как раз напротив подъезда. Один из пассажиров – крепкий парнишка из команды Кузьмы – остался за рулем, второй направился в подъезд. В руках он держал небольшой кейс.
В подъезде парень недолго поколдовал над кодовым замком, открыл дверь и сел в лифт.
На последнем этаже было тихо и спокойно.
Парень поднялся по неширокой лестничке к чердачной двери, отмычкой открыл замок, вышел на крышу.
Было уже по-настоящему темно.
С крыши отлично просматривался двор, были видны бежевые «Жигули», в которых сидел «коллега».
Парень достал из кейса маленький фонарик, коротко мигнул. В ответ получил такой же сигнал.
Пришлось проследовать по крыше почти на противоположную сторону, чтобы найти тот самый балкон, на который выйдет покурить финансовый директор.
Из кейса парень извлек тонкий капроновый трос, принялся привязывать его к вентиляционной трубе.
…Наручные часы показывали уже почти полночь, когда во двор дома неторопливо въехал шикарный автомобиль. «Жигуленок» на мгновение вспыхнул сигнальчиком, и парень на крыше стал внимательно следить за происходящим.
Из приехавшего автомобиля вышли два охранника, огляделись и лишь после этого выпустили Сумского.
Проводили его к подъезду, открыли входную дверь, и до слуха донесся шум лифта.
Парень на крыше, держась за трос, свесился так, что ему практически было видно всю квартиру любовницы Сумского.
Любовница была миленькая молоденькая брюнетка.
Она услышала звонок, выпорхнула в прихожую, повисла на шее любимого.
Он расцеловал ее, вручил букет цветов и еще что-то в коробке, прошел на середину комнаты.
Балконная дверь квартиры была закрыта, и о чем они толковали, слышно не было.
Стол к приезду Сумского был накрыт, они подняли фужеры, выпили.
Финансовый директор нежно поцеловал девушку в щеку, включил музыку, и парочка стала танцевать. Освещение в комнате было интимным, любовники страстно и с удовольствием целовались, а парень на крыше, свесившись вниз головой, не сводил с них глаз.
Они выпили еще, и Сумский достал из кармана висевшего на спинке стула пиджака пачку сигарет. Открыл дверь, вышел на балкон.
– Черт возьми, – произнес довольно громко, – все-таки у вас здесь воздух чище, чем в центре. Каждый раз удивляюсь.
Девушка что-то ему ответила, он засмеялся.
– Перееду, обязательно перееду. Надо только подыскать подходящее жилье.
Покуривая, он стал смотреть во двор, увидел свою машину, зачем-то помахал рукой.
Парень уже бесшумно спускался вниз. Легко, по-кошачьи спрыгнул рядом с Сумским, тот услышал непонятный шум, оглянулся, и в этот миг парень подхватил его, резко поднял и с силой столкнул вниз.
– Вы что? – закричал, падая, финансист. – Наденька!
Девушка услышала его крик, выскочила на балкон и тут натолкнулась на парня. Коротко от испуга взвизгнула, распласталась на стене.
– Упал… Случайно, – прошептал парень, подставив ей к шее нож. – Поняла? Вышел покурить и выпал… Будешь жить.
Отступил от нее, вцепился в свисавший трос и мгновенно, упираясь ногами в стену, поднялся на крышу.
К упавшему уже бежали от автомобиля охранники.
Сумский лежал на асфальте, разбросав руки и приняв какую-то совершенно нелепую позу.
Парень тихонько по черной лестнице сбежал на площадку восьмого этажа, пользоваться лифтом не стал, быстро заторопился вниз по лестнице.
На первом этаже раздался топот ног, затем хлопнула лифтовая дверь и раздался шум самого лифта.
Парень на миг замер, пропустил освещенную кабину с человеком внутри и поспешил дальше.
Перед тем, как вынырнуть из подъезда, прислушался, выглянул и опрометью бросился к своим «Жигулям».
Нырнул в салон, машина тронулась.
Во дворе остался лежать труп финансового директора, над которым растерянно склонился охранник.
Второй охранник долго и настойчиво звонил в дверь, пока ему не открыла бледная заплаканная любовница.
– Что? Что случилось? – заорал охранник.
– Не знаю… Вышел покурить… как всегда… и упал. Ничего не знаю. Боже, я ничего не знаю.
Утром Кузьма еще не успел подойти к своему рабочему столу, как раздался телефонный звонок.
Звонил хозяин.
– Зайди!
– Что-нибудь случилось?
– Случилось! Конечно случилось! – заорал Часовщик. – Погиб мой друг… Сумский Илюша погиб. Мой финансовый гений! Давай срочно ко мне!
Кузьма только положил трубку, направился к двери, как снова звонок.
– Слушаю.
В трубке помолчали, затем женский голос несмело произнес:
– Здравствуйте. Это Маша.
Сергей от неожиданности замер.
– Честно? Не может быть!
– Может. Я вам звоню.
– Машенька, я невероятно рад звонку. Просто бегу, шеф вызывает. Назначайте время, день, место – я буду! Я просто счастлив вас слышать!
В приемной Часовщика сидели заплаканные секретарши, шептались о чем-то какие-то люди, и никто не среагировал на вошедшего Сергея.
Он прямиком направился в кабинет хозяина.
Часовщик был один и находился в состоянии ярости.
– Ты! – заорал он. – Ты виноват! Потому что отвечаешь за режим! При тебе погиб Кипа! При тебе падает с балкона Сумский! Это что, случайность? Не думаю! Это результат твоей бездарной работы! Месяц такой службы – и будешь уволен! А этих козлов, которые проморгали гибель Ильи, уволить сегодня же! В шею, без компенсации!
Сел за стол, внимательно посмотрел на Кузьму.
– Ладно, погибшего не вернешь. Хотя жаль. Работник был отличный… Что у нас с «Мандарином»?
– Работаем, – ответил тот.
– Ответ неконкретный! В какой стадии работа?
– В ближайшие дни должен быть результат.
– Что-нибудь вам мешает?
– Просчитываем маршруты Бесика. Достать его очень непросто.
– Как ведет себя Пантелеев?
– Как овца, которую ведут на заклание. Готов ко всему.
– Может, и его кем-нибудь… заменить?
