Мебель в доме старая, но в маленьком каминном зале было все – диван с креслами, гарнитур, ковер на стене. Из окна на пол косыми снопами падали солнечные лучи, в них плавали невесомые пылинки.
– И куда ты меня привезла? – невесело спросил Михаил.
– В гнездо разврата, – обласкав его чуточку виноватым взглядом, без покаяния сказала Алла.
– Куда?!
– Или в обитель порока. Как тебе больше нравится.
– Здесь жил этот твой? – Жилкин скривился.
– Да, это его дача.
– Зачем ты меня сюда привезла? – зло спросил он. – Хочешь узнать о себе что-то новое? Так я скажу!
Но Алла ничуть не смутилась. Игриво улыбнулась, с похотью во взгляде подошла к нему, расстегнула пуговицы на его рубашке.
– Можешь назвать меня сукой!
– Сука!
– Да, я сука. И хочу, чтобы ты был моим кобелем.
– А не пожалеешь? – Он взял Аллу за плечи, развернул ее к себе задом.
– Ты самец. – Она покорно встала коленями на диван и облокотилась на спинку. – Тебе придется переметить это место.
Жилкин усмехнулся в ус. Именно этим он и собирался заняться.
Опера обыскали весь дом, а результата не получили. Но Горохов напрасно ухмылялся. Архаров был настроен серьезно, поэтому в его распоряжении появился кинолог с собакой. Пес почти сразу взял след.
Архаров заметил, как напрягся Горохов, когда собака стала копать лапой под сосной, которая росла неподалеку от бани.
Кинолог отвел пса. Пирожников склонился над этим местом, ощупал руками траву, погрузил в нее пальцы и вынул квадратик дерна, под которым находился тайник. Надо было видеть, как скрипнул челюстью Горохов.
Но, увы, он переживал зря. Тайник оказался пуст, и Паше пришлось отвернуться, чтобы скрыть свою радость.
– Куда делся пистолет? – спросил Архаров.
– Достал ты меня, майор! – зло, сквозь зубы процедил Горохов. – Ты мне ответишь за свой беспредел! По закону с тебя спрошу!
Он снова вывернулся, но ничего, и по его собачьей улице пройдет похоронный марш.
Тяжелый выдался день. В больнице майору прогул уже поставили. Пора и честь знать. Архаров разрядил пистолет, поставил его на место, расписался в журнале.
Он уже собирался выходить из оружейной комнаты, когда появился Пирожников.
– Егор Васильевич, как пистолет? В порядке?
Архаров оторопело глянул на него.
– Не понял.
– Проверить надо. Вдруг боек сломан.
– Ну да, солнце сегодня жаркое, нагрело.
– У Яркина тоже боек сломался.
– Когда?
– Еще до того, как он к Жилкиным залез.
– Хочешь сказать, что пистолет не боевой?
– Так и говорю, никакой. – Последнее слово Семен выговорил едва ли не по слогам. – Старый ствол, в земле долго лежал. С войны, наверное. Нигде не засвечен.
– Яркина давай ко мне!
«С больницей придется повременить», – подумал Егор, но вслух ничего не сказал.
Яркина привели к нему в кабинет. Парень с угрюмым видом опустился на стул, уронил голову.
– Чего такой невеселый? – осведомился Архаров.
– А чему радоваться?
– Героизму своему, слабоумию и отваге.
– Да, переклинило чуток. Я не собирался Горохова убивать. Хотел морду ему набить. Во двор к нему залез и пожалел. Зачем, думаю…
– Ты это бабушке своей расскажи. Может, она расплачется.
– Да при чем здесь бабушка?
– Вот я и узнаю, при чем, когда поговорю с ней. Может, и не было у нее никакого пистолета?
– Так она и не знает про него! – встрепенулся Никита.
– Конечно, не знает. Где ствол взял?
– Да говорю же, у бабушки в сарае!
– Хорошо, – сдался Архаров.
Пистолет действительно старый, с войны. Такой и впрямь можно было найти в сарае.
– Я его на всякий случай взял, чисто напугать.
– А если бы выстрелил и убил?
– Да не стал бы я.
– А пистолет-то мог пальнуть?
– А что, не мог? – с зыбкой надеждой в глазах спросил Яркин.
– Ты когда из него в последний раз стрелял и боек сломал? Не рабочий у тебя пистолет.
– Что это значит?
– А то, что патроны в твоем нерабочем пистолете вполне себе боевые. А это все та же двести двадцать вторая статья. Но мы можем закрыть на это глаза.
Еще Архаров мог закрыть глаза на незаконное проникновение на территорию, являющуюся частной собственностью. Хотя бы потому, что в Уголовном кодексе такое понятие фактически отсутствует. Там есть незаконное проникновение в жилище, совершенное против воли лица, проживающего в нем. Во двор дома Жилкиных Яркина никто не звал, но эта территория жилищем не считалась. Вот если бы Никита проник в дом!..
– Что я должен сделать?
– Убить Горохова, – невозмутимо сказал Архаров.
– Что?! – Парень ошеломленно глянул на него.
– В своих мыслях, конечно. Ты должен забыть о нем. Нет Горохова, все, ты уже убил его. Я знаю, за кого ты мстил. За себя, за свою девушку. Очень хорошо, что не смог. Не нужно тебе это. Возвращайся к своей Марине и живи с ней долго и счастливо.
– Я не против. – Яркин расплылся в улыбке.
– А о Горохове забудь, если получится.
– А может не получиться? – Никита нахмурился.
– Горохов – опасный преступник, – совершенно серьезно сказал Архаров. – Пока он на свободе, вы с Мариной должны держаться от него подальше. Мой тебе совет: забирай Марину и уезжай с ней к своей бабушке. На все лето.
Егор хотел надеяться, что Горохов споткнется и упадет еще до наступления осени. Возможно, он совершит ошибку в самом ближайшем будущем. Надо будет организовать наблюдение за ним.
Неймется Архарову, черным вороном вьется он над головой. Но жизнь продолжается. Тюлень и Абзац все еще под стражей, но Филата и Поршня уже выпустили.
Встречал их Горохов не где-то, а у ворот городского УВД, Архарову назло. Он усадил пацанов в машину, сам устроился за рулем. Выезжая на дорогу, Паша глянул в зеркало заднего вида. Вдруг менты на хвосте?
– Они совсем оборзели! – колотился Филат. – Я им говорю, алиби у меня, а им по фигу!
– Они такие.
– Мочить их надо!
– Волыну тебе в руки! – с усмешкой проговорил Горохов.
– Да легко! Но не сейчас.
– А когда?
– Пусть волна спадет, – стушевался Филат. – У них теперь задницы в мыле. Ищут, кто Архарова заказал.
– А кто так отличился?
– Менты на меня думали.
– Архаров пусть живет, – сказал Горохов, немного помолчал и добавил: – Пока. Сейчас главное – Жилкина найти.
Он не простит Архарову те унижения, через которые ему которые пришлось пройти по его ментовской воле. Неплохо было бы разобраться и с Яркиным. Но Жилкин прежде всего. Пока этот живчик ножками топает, Горохов не мог чувствовать себя в безопасности.
Уютный зал, мягкая волнующая музыка, полуголая девушка у шеста. И обед вкусный. Томленная в паприке баранина – пальчики оближешь. Это не голимая баланда за столом с видом на парашу.
Султан за свою жизнь сделал три ходки в зону. Пожалуй, хватит. У него в Белоковске насиженное место и бизнес, как легальный, так и теневой. Здесь все схвачено. Дела идут хорошо. Вот если бы еще ментов нелегкая забрала!..
– Алексей Макарович, тут к вам Архаров со своими архаровцами, – шепнул ему на ухо начальник охраны.
Султан скривился. Вспомни черта, он и появится.
– Ты его на три буквы не послал?
– В свой УВД пусть идет, – заявил мордастый Буян.
Султан улыбнулся, вытянул руку с поднятой ладонью, и его верный второй номер шлепнул по ней с радостью холопа, обласканного барской милостью.
– Я могу им сказать, – предложил Фаянс и пожал плечами.
– А потом УВД само к нам зайдет, – сказал Султан. – В полном составе.
Архаров мужик спокойный, терпеливый, но с ним лучше не шутить. Едет он, не свистит, а наедет – опустит и закроет. Тем более что он сейчас, после ранения, злой. Уж лучше Султан девочками у шеста любоваться будет, чем петухами на зоне.
– Сюда его давай.
– Да он уже…
Архаров шел по залу неторопливо, спокойно, без позерства, мороз в глаза не напускал. Но его внутренняя сила чувствовалась и без того. За ним шагали два его опера, не слабые на вид ребята.
Архаров остановился, вопросительно посмотрел на начальника охраны. Он не давил на него взглядом, но Фаянса проняло. Он стушевался, кивнул, выдвинул кресло из-за стола, и майор занял место, предложенное ему.
– Что это у тебя такое, Алексей Макарович? – Майор кивком показал на танцовщицу.
– Законом не запрещено.
– Для «Романтика» номер готовишь?
Кафе, помянутое Архаровым, было с секретом.
– Там рулетку по пятницам все еще крутят?
– Гонево это, начальник!
– Может, и мне в рулетку сыграть? В ментовскую, – гнул свое Архаров. – На черное поставлю, и нет казино. Или на красное – есть. А там как фишка ляжет.
– Говорю же, нет там ничего.
– На самом деле я в азартные игры не играю и удачу пытать не буду. Лучше наверняка сработать. Запустим спецназ, пусть разбираются.
– Чего ты хочешь?
– Крови твоей. Мы же люди серьезные. Око за око. Ты моей кровушки попил, теперь моя очередь.
