Не прошло и нескольких минут, как из подъезда вышли трое. Возле двери горела дежурная лампа, поэтому Оксана даже на значительном расстоянии узнала в одном из троих Володю. По его напряженному лицу и походке она догадалась, что он идет с этими людьми не по своей воле. Сердце ее учащенно забилось.
Володю впихнули в «вольво», и машина тронулась. Почти тут же за ней отъехали бежевые «Жигули», Оксана чуть выждала и тронулась следом. На ночной улице трудно было остаться незамеченной, и она старалась держаться как можно дальше от преследуемых машин и пару раз чуть не потеряла их из виду. Но ехали они все не очень долго: чуть покрутив по городу, они свернули к недостроенному дому. Машина с приятелем Гржемского тоже завернула следом, водитель тоже старался не попадаться на глаза людям в иномарке, и оставив свою машину на улице, крадучись дошел до забора стройплощадки и пролез в щель между досками.
Оксана обдумала ситуацию. Кто были люди из «вольво», она не знала, но для чего маклера повели на стройплощадку, не сомневалась: ночью в такое место человека могли привести только с одной целью – чтобы убить. Несмотря на все подозрения в Володиной двойной игре, Оксана его смерти не хотела. Она немедленно приняла решение. Немного отъехав по улице, она увидела будку телефона и набрала номер милиции. Затем, оставив машину подальше от строящегося дома, вернулась к нему пешком и пробралась за забор.
Пробираясь между бетонными плитами и грудами строительного мусора, Оксана пыталась, оставаясь незамеченной, найти находящихся на стройке людей.
Спустя несколько минут на улице возле забора раздался шум подъезжающих милицейских машин, голоса переговаривающихся оперативников. Ворота распахнулись, площадка осветилась светом автомобильных фар и переносных фонарей. Оксана завернула за угол, стараясь остаться на неосвещенном пространстве, и тут увидела, как с верхнего этажа дома с глухим ударом упал человек. Оксана застыла, пораженная ужасом. В этот момент из-за строительных конструкций вышел приятель Гржемского, его звали Алекс, Оксана вспомнила.
Алекс увидел лежащее на земле тело и, подойдя к нему, наклонился. Голова мертвеца при падении ударилась о кусок ржавой арматуры, и Алекс, пытаясь понять, жив ли лежащий перед ним человек, приподнял его голову и взял эту арматурину в руки.
«Идиот!» – мелькнуло в голове у Оксаны.
Увидев, что кусок арматуры весь в крови, он отбросил его и в ужасе заметался по площадке. Как видно, то, что человек упал с большой высоты, видела только Оксана, иначе Алекс бы ни за что не приблизился к мертвому телу. План возник у Оксаны мгновенно. Она выскользнула из своего укрытия, вытащила из кармана носовой платок и, обмотав им брошенный Алексом кусок железа, подняла его с земли и спрятала под плащом. Затем она окликнула Алекса. Он оглянулся в ужасе, но, увидев женщину, не стал убегать.
– Мистер Ильичевски!
– Откуда вы меня знаете?
– А вы меня разве не знаете? Сейчас не время для вопросов. Вокруг полно милиции, а тут этот труп…
– Но я не убивал его!
– Разговоры потом. Пойдемте, я уведу вас отсюда. Ваша машина стоит слишком близко от стройплощадки, вам не удастся уехать на ней незамеченным, а моя машина за углом.
Ильичевский, совершенно лишившийся воли от страха, пошел за ней как привязанный. Оксана привела его к щели в заборе, выходившей на улицу далеко от ворот. Они выбрались на улицу и добежали до ее машины. Оксана быстро сорвала машину с места, немного покрутила по городу и остановилась в тихом переулке. Включив в салоне свет, она повернулась к Ильичевскому, который безмолвно сидел, парализованный страхом.
– Ну что, Алекс, вы меня так и не узнали? Алекс встряхнулся, сбросив с себя оцепенение и вгляделся в нее.
– Вы ведь следили за мной по поручению старого хрыча Гржемского!
Алекс выглядел смущенным.
– Ах, вы та дама, которая… с господином Хрущаком…
– Вот-вот, с господином Хрущаком, которого вы сегодня убили!
– Я его не убивал! – лицо Алекса снова побледнело. – Когда я к нему подошел, он был уже мертв!
– Да? Уже мертв? А это как вы можете объяснить? – Оксана вынула из-под полы плаща кусок арматуры, осторожно держа его за обернутый платком конец.
– Что это? – в глазах Алекса были испуг и недоумение.
– Это – железный прут, на котором с одной стороны – волосы и кровь убитого, как вы выражаетесь, господина Хрущака, а с другой – ваши отпечатки пальцев.
Сказав это, Оксана тут же испугалась, как бы Алекс в отчаянии не хватил бы и ее по голове тем же прутом, и не сбежал, во всяком случае она бы на его месте сделала именно это, ведь вокруг ни души, глубокая ночь, вернее, очень раннее утро, но Алекс был настолько парализован страхом, что подобная мысль просто не пришла ему в голову. Оксана вынула из «бардачка» полиэтиленовый пакет и на глазах белого от ужаса Алекса убрала в него орудие убийства.
– Я не убивал его! Я только взял это в руки, чтобы рассмотреть, чтобы убедиться.
– Вот это вы и расскажете следователю!
– Не надо следователю, не надо! Чего вы от меня хотите?
Оксана посмотрела на него с легким презрением: с таким слабаком и бороться неинтересно!
– Я хочу от вас сотрудничества. Ведь мы с вами заняты поисками одной и той же вещи. Но теперь вы убили моего компаньона…
– Я не убивал его! – горячо перебил ее несчастный американец. – Не убивал!
– Слушайте, вы мне надоели. Короче, я осталась без компаньона. А слабой, беззащитной женщине (на этих словах Оксана перехватила взгляд американца, полный искреннего возмущения) – слабой, я повторяю, женщине трудно действовать в одиночку в наше время. Так вот, мое предложение такое: вы посылаете к черту этого старого маразматика Гржемского и работаете на меня. Вопрос о вашем гонораре мы решим позже.
– Но позвольте…
– Не позволю! – гаркнула Оксана командирским голосом. – Если вы будете выпендриваться, эта железяка мигом окажется у следователя!
– Я согласен, – обреченно ответил Алекс, у него была только одна мысль в голове: поскорее убежать от этой страшной женщины и спросить совета у Гржемского, тому он доверял больше.
– Вот и славно, – промурлыкала Оксана, – я всегда знала, что вы разумный человек и прислушаетесь к серьезным аргументам.
– Да уж, к серьезным… А как же Гржемский?
– Гржемский – козел, – ответила Оксана лаконично.
Больше Алекс вопросов не задавал. Оксана довезла его до гостиницы, высадила и поехала к себе. Доехав до своего дома, она не вышла из машины, а уронила голову на руль и заплакала едва ли не первый раз за всю свою сознательную жизнь. Теперь она смогла наконец сбросить напряжение сегодняшней страшной ночи, и до нее дошло, что сама она запросто могла закончить свою жизнь так же, как убитый бандитами Володя.
Ранним утором Гржемского разбудил звонок в дверь. Когда старик после долгих предосторожностей раскрыл двери, он увидел на пороге своего компаньона Алекса Ильичевского в ужасном виде. Глаза его безумно перебегали с одного предмета на другой, волосы были всклокочены, он потерял весь свой заграничный лоск. Его темно-серый плащ был здорово помят и испачкан не то глиной, не то цементом. Теперь уже никто не принял бы его за иностранца, а скорее, за сумасшедшего.
– Что случилось, Алекс? – всполошился Леопольд Казимирович.
– Вы, вы, – Алекс не находил слов, – вы меня подставили, вы втянули меня в грязную историю.
– Ну-ну, успокойтесь, давайте выпьем кофе, и вы мне расскажете все по порядку. Снимите плащ, а где это вы так испачкались? – заметив, что Алекс грозно сверкнул на него глазами, старик счел за лучшее не продолжать.
Пока Алекс умывался в ванной, Леопольд Казимирович заварил кофе, себе послабее, Алексу черный, крепкий, пусть немного взбодрится. Он достал было из шкафчика чашки и молочник из сервиза фабрики Кузнецова, но передумал и заменил их чашками попроще – Алекс в таком состоянии, еще разобьет чашечку, а у него этот сервиз и так уже неполный. Алекс вышел, выпил две чашки кофе с печеньем и рассказал старому коллекционеру, как его прихватила, прижала к стенке и буквально взяла в клещи та самая молодая дама, по выражению Гржемского, за которой это старый дурак Гржемский приставил его, Алекса, следить непонятно за каким чертом.
Алекс, пребывая довольно долго в России, вполне освоился с некоторыми непечатными оборотами русского языка, и даже легкий американский акцент из его речи почти исчез.
– Но, дорогой мой друг, следили-то вы не за этой молодой дамой, а за маклером, ее, так сказать, приятелем…
На это мистер Ильичевский грубо прервал Леопольда Казимировича, замахнулся на него вазочкой для печенья, по счастью, уже пустой, и сказал, что если Гржемский при нем еще раз назовет это чудовище, этого крокодила в юбке, эту пиранью дамой, хоть молодой, хоть старой, то он, Алекс, за себя не ручается. После этого он довольно спокойно передал Гржемскому все события предыдущей ночи.
