«Нет, — твердо сказала Труда. — Ты достаточно поиграл. Сейчас мы будем распаковывать подарки. Затем ты вежливо, как я тебе показывала, поблагодаришь гостей».
Она взяла ближайший пакет, открыла вложенный конверт с поздравительной открыткой, явно растроганная, с глазами, увлажнившимися от слез, взглянула на соседей и зачитала: «В этот торжественный день, дорогой Бен, прими самые лучшие пожелания от Отто и Хильды Петцхольд».
Хильда, застеснявшись, улыбнулась компании за столом, смущенный Отто принялся раскуривать сигару. Между тем Труда освободила подарок от обертки и положила Бену в руки картонную книжку-раскраску с картинками. И тогда произошла первая катастрофа.
Прежде чем подарить Бену подарок, супруги Петцхольд все основательно обдумали. Им хотелось продемонстрировать не только доброе отношение, но, прежде всего, чтобы подарок доставил Бену радость. Хильда Петцхольд остановила свой выбор на книжке с картинками, решив, что картон достаточно крепок, чтобы выдержать руки Бена, а к тому же на страницах было нарисовано то, что она сама любила больше всего на свете, — кошки. Маленькие и большие, черные, белые и серые в полоску.
Одна серая в полоску кошка была как раз изображена на обложке сидящей и облизывающей переднюю лапу. Едва Бен бросил на рисунок взгляд, как просто взорвался. Он помчался к столу, накрытому для кофе, и хлопнул книгой по стоявшей перед Хильдой Петцхольд тарелке с остатками сливочного крема. Затем с такой силой ударил кулаком по обложке книги, что тарелка под ней с явственным хрустом раскололась. И прокричал во все горло:
— Руки прочь! Сволочь! — одновременно почесав правую руку о левую.
Труду как кипятком ошпарило от нахлынувших воспоминаний давно забытого случая. Ожило все, что давно уже прошло. Но Якоб часто говорил: «У него память как у слона».
Ее голос немного дрожал, когда она приказала сыну:
— А сейчас вернись, Бен. Все прекрасно. Книга принадлежит тебе, Хильда не станет ее у тебя отнимать.
— Руки прочь! — закричал он снова и зарычал, как собака, опять схватил книгу и с силой впился в нее зубами. Затем положил ее обратно на осколки тарелки и схватил вилку для торта Хильды Петцхольд. К счастью, ножей на столе не оказалось. Бен наносил удары вилкой с такой силой, что тонкие зубцы согнулись, а на прочном картоне на месте живота кошки появилось множество вмятин. Затем Бен стал царапать живот кошки изогнутыми зубцами.
Смущенные гости с интересом смотрели на мальчика. Только Илла фон Бург, проинформированная Гретой Франкен об участи одной беременной домашней кошки, опустила голову. Подозрительным взглядом Якоб рассматривал Труду, когда она с покрасневшим лицом взялась за следующий пакет, второпях сорвала упаковочную бумагу, но не стала зачитывать прилагающуюся открытку с именами поздравителей. Труда высоко подняла разноцветный резиновый мяч и несколько охрипшим голосом обратилась к сыну:
— Посмотри, Бен, этот подарок тоже для тебя.
В самом деле, Бен оставил в покое книгу с кошками. Но только потому, что Дитер Клой устремился к Труде и мячу. Дитеру не удалось достать мяч, который Труда, не обращая внимания на усилия мальчика, двумя руками держала высоко над головой, и Дитер ударил ее обоими кулаками в живот и пнул по правой ноге. Труда вскрикнула скорее от удивления, чем от боли:
— Ай!
Бен обошел стол, сильными руками схватил Дитера за горло спереди и у затылка, потряс его, оторвав где-то на сантиметр от пола, и снова прорычал:
— Руки прочь!
Якоб вскочил, разнял детей, врезал сыну пощечину и потребовал, чтобы тот тотчас же попросил прощения. Но с этим его опередила Рената Клой при поддержке Антонии. Обе женщины были единодушны в том, что Дитеру пора понимать: он не может иметь все, что ему хочется, и не смеет никого пинать ногами, стараясь добиться своего.
Тем временем Бэрбель, не теряя времени, постаралась разъяснить Уве фон Бургу, что в это воскресенье она единственная девушка поблизости и в свои пятнадцать лет ни в коем случае не слишком молода для него. Тогда молодые люди воспользовались случаем и, прежде чем кто-либо успел им воспрепятствовать, отправились на прогулку.
Вместе с тем общее возбуждение немного улеглось, Сибилла Фассбендер взяла всхлипывающего Бена за руку и отвела в пекарню. Там поставила перед ним на стол кусок торта, забыв от волнения убрать нож для разрезания тортов.
Тем временем Труда установила, что объектом спора был мяч, подаренный Бруно и Ренатой Клой. Со своей стороны, она нашла для Дитера оправдание: он, вероятно, видел, как Рената упаковывала мяч, и не мог понять, почему игрушка теперь должна принадлежать Бену. Когда позже Сибилла с Беном вернулись в зал, осколки тарелки и деформированная вилка были убраны и все оставшиеся подарки распакованы.
От сестер Рюттгерс Бена ждал подарок — коробка собственноручно приготовленных домашних конфет и несколько цыплят из пластика с наклеенными пушинками, оставшихся от пасхальных украшений. Подарок пришелся Бену по душе. Со страхом, вопрошающе взглянув на Якоба, он засунул игрушечных цыплят себе в карман брюк, а две конфеты в рот.
Затем подошел с коробкой к Якобу, что Антония расценила как знак доброй воли, с желанием, чтобы тот позволил откусить кусочек конфеты малышке Тане. Кроме того, Бен угостил шоколадными конфетами Марлену Йенсен, Аннету Лесслер, маленькую Бритту и также протянул коробку Хайко Клою. Только ничего не хотел давать Дитеру. За него мальчика угостил Якоб.
От Пауля и Антонии Бен получил коробку со строительными кубиками «Лего». Хорошая задумка, однако подарок не достиг желаемой цели. Мария Йенсен банкнотой в конверте поблагодарила за безмятежную вторую половину дня. От себя лично Сибилла Фассбендер на стол с подарками поставила плюшевую обезьянку. Если игрушку завести ключом, обезьянка начинала лапками бить в тарелки и одновременно танцевать. Первая попытка привести механизм в действие произвела адский шум. От неожиданности перепугавшийся Бен нанес обезьянке могучий удар и на всякий случай спрятался за спину Труды, оставаясь там до тех пор, пока не заметил, что, ударяя в тарелки, обезьянка вращается только вокруг собственной оси.
Тони и Илла фон Бург сделали свой выбор в пользу функционального ящика, в котором различные геометрические фигуры нужно было просовывать через соответствующие отверстия. В то время как Сибилла Фассбендер показывала Бену, какая фигура подходит к какому отверстию, Тони фон Бург с грустным выражением лица и подозрительно блестящими глазами рассказывал Паулю Лесслеру, что давным-давно с похожим ящиком его маленькая сестра Криста, которую Пауль еще определенно помнил, могла играть целыми часами.
В разговоре Тони упомянул только свою младшую сестру и ни разу даже намеком не выразил неприязни собеседнику, из-за которого, после разрыва помолвки, его старшая сестра ушла в монастырь.
В то время как Андреас и Ахим Лесслер, явно скучая, подавали мяч Дитеру Клою, а Аннета отдала своей маленькой кузине последние две конфеты из коробки Бена, в то время как Уве фон Бург и Бэрбель Шлёссер с размазанной на губах помадой и разгоряченными лицами вернулись с прогулки, а Рената Клой показывала младшему сыну кошек в книжке с картинками, Бен просунул одну за другой все фигуры через отверстия ящика, захлопнул крышку и, никем не замеченный, отошел от стола.
Все были чем-то заняты. Якоб возился с младшей дочкой, которую ему крайне редко удавалось подержать на руках. Сибилла Фассбендер говорила с Тони и Иллой фон Бург о том, что дети невиновны, если в запале игры переходят границы поведения. Пауль Лесслер, охраняя сон уснувшего на руках младенца, все еще радовался душой милой, овеянной грустью беседе с Тони и в то же время не спускал глаз с сыновей и Дитера Клоя, готовый в крайнем случае предотвратить возможный спор о мяче.
Антония занялась выведением шоколадных пятен с одежды племянницы. Труда помогала сестрам Рюттгерс с уборкой кофейного стола. Бэрбель и Уве фон Бург держались под столом за руки и не спускали друг с друга глаз. Младший брат Уве фон Бурга, Винфред, и Аннета Лесслер из дальнего угла с любопытством наблюдали за парочкой, посмеиваясь над ними.
Хильда и Отто Петцхольд шепотом обсуждали физическую силу Бена, с которой он согнул зубцы вилки, и пропажу своей серой в полоску кошки, бесследно исчезнувшей два года тому назад.
И никто не обратил внимания, как Бен распахнул вращающиеся створки двери, ведущие в пекарню. На столе еще лежал нож для разрезания тортов. Бен почти тотчас же вернулся, так что его отсутствие никому не успело броситься в глаза. Только когда Хильда Петцхольд закричала, Якоб понял, в какой последовательности разворачивались события.
Нож с широким лезвием Бен, вытянув руку, нацелил на Дитера Клоя, который в тот момент стоял рядом с матерью и обеими руками дергал к себе книгу с кошками. Бен поднял руку, нанес удар и попал ножом не только в живот серой в полоску кошки, но и скользящим ударом — по двум пальцам Дитера.
