– На мобильник.
– Номер телефона должен был высветиться.
– Не высветился. Просто «новый вызов»...
– Как деньги она тебе перечислила?
– Да как? Почтальонша приходила. Грубая такая, не волосы, а патлы. Морда красная, как с перепоя, глаза косые. Получите, мол, бандероль и распишитесь... Я еще тогда подумала, что это грим был на ней...
– Думаешь, это она сама и приходила?
– Да подумала так. Только выяснять ничего не стала... Вот если бы она второй раз пришла. Но не приходила...
– А как же ты тогда деньги получила?
– Так она просто позвонила. Поблагодарила за хорошую работу и сказала, что деньги в почтовом ящике. Я мигом вниз, и точно, лежат, хорошенькие...
– Дура ты. Полная дура... Из-за этих хорошеньких тебе хорошенький срок влепят...
– А ты не дура? – вскипела вдруг Лида.
– За разговором следи! – одернула ее Лариса.
– А ты за Игнатовым следи... Думаешь, умная такая, да. Принц к ней подошел, она же отвернулась. Он к ней пристает, она ушла... Думаешь, до паники его довела, да?.. Довела. До белого каления ты его довела, вот что... Ты когда у него дома последний раз была?
– Когда надо, тогда и была.
– Да не бываешь ты у него. Динамишь ты Игнатова... Дура, потому и динамишь. Он же в тебя как пацан сопливый втюкался. Ни на кого он так не западал, как на тебя. Я б на твоем месте уже давно под венец его потащила...
– Но ты ж не на моем месте.
– Жалко, что не на твоем... Да ты не переживай. Игнатов – мужик коммуникабельный. Комфорт любит, как внешний, так и внутренний. Без тебя у него дискомфорт. Так он уже нашел, чем вакуум этот заполнить... Ты думаешь, почему я про его дом тебя спрашивала?
– Почему?
– Да потому, что я к нему на днях приезжала. Думала, что он меня пригреет, приласкает. Ан нет, у него уже другая утешительница была.
– Кто?
– Что, задело?
– Да нет, просто спрашиваю, – стараясь сохранять невозмутимость, сказала Лариса.
– Знаю я это просто. Ты, может, и бой-баба. А замуж-то тебе все равно хочется. И не за мента какого-нибудь, а чтобы побогаче был... Зря ты с Игнатовым играешься. Смотри, как бы на бобах не остаться...
– А мне и на бобах неплохо.
– От бобовой диеты пучит.
– А это смотря кого... Кстати, в изоляторе сегодня гороховый суп дают.
– Подкалываешь?
– Ну так и ты же мне какой-то утешительницей голову морочишь.
– Так я правду говорю. Есть у него утешительница. Не знаю, любовь ли у них, но одну ночку они точно вместе провели...
– А какое мне до этого дело? – пожала плечами Лариса. – Игнатов взрослый мужчина, половозрелый и к тому же свободный. Он вправе ночевать, с кем сочтет нужным...
– Все равно не поверю, что тебе все равно... Ты вот Эдика из больницы не забирала.
– А он что, маленький, чтобы его из больницы забирать? Или он – роженица, чтобы его с ребенком цветами встречать...
– Не знаю, не знаю. Лично я за ним заезжала...
– Потрясающе. Ты его в больницу отправила, ты же его и забирала...
– Да не получилось у меня его забрать. Опять эта сучка помешала. Он с ней уехал...
– Смотри, какой мужчина! Женщины за его милостью в очередь выстраиваются.
– Но тебе-то можно пройти без очереди. Пока можно... А то эта мадам его к рукам-то приберет... Кстати, дама она состоятельная. И очень-очень красивая. Может, чуть постарше тебя. Зато ездит на роскошном «Лексусе». И одета как модель Пьера Кардена...
Из всех знакомых Ларисе женщин только Белла Бакатина ездит на «Лексусе».
– Машина какого цвета?
– Бежевого... А тебя что, только это интересует? Лучше бы ты спросила, какие у нее параметры. Девяносто—шестьдесят—девяносто...
– Ты что, измеряла ее?
– Да нет, у меня на это глаз наметанный... А одевается как! Даже представить невозможно в форме почтальона...
– При чем здесь почтальон?
– Да есть соображение... – задумчиво протянула Лида.
В ее голосе не было ни одной истерической нотки.
– Я тут прокручиваю в голове ту «почтальоншу», которая мне деньги приносила, и эту, которая на «Лексусе». Небо и земля. А вот глаза... Глаза одни и те же... Может, я ошибаюсь...
– А если не ошибаешься?
– Тогда я совсем чокнутая... Если эта дамочка хочет замуж за Эдика, зачем она его заказала? Ведь его могли и убить...
– Тогда бы ты привлекалась за убийство. А сейчас за тяжкий вред...
– Зато эта дамочка чиста и невинна. И еще с Эдиком трахается... Нонсенс какой-то, загадка двадцать первого века... Знаешь, я бы постаралась решить эту загадку. Если бы вы меня отпустили...
– Чего не могу, того не могу. К тому же криминальные загадки в нашей компетенции...
Появился Жаворонков. Показал на часы – пора закругляться. Лариса его поняла.
Толик проводил ее до машины.
– Отличная тачка, я погляжу.
– Можешь за руль сесть.
– А прокатиться?
– Прокатись.
– По Садовому можно?
– Не заплутаешь?
– Да ты что, я Москву как свои пять пальцев знаю. У отца машина, так я по вечерам...
– Бомбишь?
– Хуже. Девчонок катаю. Сама понимаешь, молодой, неженатый...
– Это ты на что намекаешь?
– А то, что тебя прокатить хочу, да с ветерком.
– Прокати. Парень ты хороший. Чего с тобой не прокатиться... Только не знаю, что Игнатов скажет, если мы с тобой далеко-далеко вдруг заедем...
– А что, можем заехать?
– Надежды юношей питают... Я тебе для чего про Игнатова сказала?
– Про какого Игнатова ты говоришь?
– А которым ты занимаешься... Да, Толик, да, такая вот она, судьба-злодейка.
– Так ты неспроста Игнатова ведешь?
– Неспроста.
– Значит, вы с ним...
– Мы с ним просто друзья, Толик... А ты чего не едешь? Вроде катать меня собирался... Или уже расхотелось?
– Да нет, поехали...
Толик выехал из Кривоарбатского переулка в Плотников. Оттуда в Глазовский.
– Здесь твоего Игнатова помяли.
– Не моего, а нашего... Толик, я же тебе говорю, мы с Игнатовым просто друзья...
– Друзья так друзья, я что, против?
– Кое-кто против. Лида, например.
– Ну да, она говорила, что Игнатов бросил ее ради какой-то красотки, ну она ему и отомстила...
– Отомстить-то она ему отомстила. Но сама бы она до этого не додумалась. Она про заказчицу тебе ничего не говорила?
– Говорила. Да только враки это. Чтобы участь свою облегчить.
– А если не враки?
– Честно сказать? Как сыскарь сыскарю?
– Так и скажи.
– Не буду я этой таинственной заказчицей заниматься. И без того мороки хватает. Лиду с ее мальчиками закроем – по заслугам. И дело закроем. У меня, между прочим, еще пять мордобоев на полке. Сама понимаешь, Арбат обслуживаем, а тут разгульный люд собирается...
– Толик, я тебя понимаю. Я тебя очень хорошо понимаю. Занимайся своим разгульным людом. А про заказчицу забудь. Мы с ней сами разберемся...
Жаворонков остановил машину на Смоленской площади. Дальше Лариса поехала сама, а он по Арбату пешком отправился в свой отдел. Покатался, и хватит. Надо делами заниматься. И ему, и ей.
Лариса созвонилась с Фокиным. У него тоже был сегодня отгул.
– Ты где?
– В Караганде... Дома я у себя.
– Один?
– А разве можно в мою конуру Беллу привести?
– А меня пригласить можно?
– Тебя можно.
– И чем же я хуже твоей Беллы?
Лариса обнаружила в своем голосе нотки ревности.
– Ты что, с левой ноги сегодня встала? Чего к словам цепляешься? Ты если едешь ко мне, то езжай. А то я долго ждать не буду...
– Собираешься куда?
– Да по делу одному надо съездить.
– Дело это у Беллы?
– Ларис, я не понял, ты что-то имеешь против нее?
– Что имею, то и скажу. Жди.
До его дома она рассчитывала добраться за полчаса. Но пробки были везде, где только возможно. Поэтому на дорогу у нее ушло часа два, не меньше. И все это время Фокин ее терпеливо ждал.
– Чисто у тебя здесь, – осматривая его жилище, оценила она. – В прошлый раз такой бардак здесь был. Все-таки приводишь сюда свою ненаглядную...
– Ну, в прошлый раз я ее сюда привел. А сегодня она сама ко мне пришла...
Фокин был гладко выбрит, благоухал хорошим одеколоном. Спортивный костюм чистый, отутюженный.
– Это ты про меня?
– А про кого?
– Так это я у тебя ненаглядная?
– Ну да, наглядеться на тебя никак не могу. Завтра зачем в отдел побегу? Чтобы на тебя лишний раз поглядеть...
– Шутник ты, однако.
– А если это не шутка?
– Тогда, видно, тебя Белла голодом долго морила, раз ты со своей напарницей заигрываешь.
– А тебе это, конечно, не нравится.
– Мне не нравится твоя Белла.
– С каких это пор?
– А с тех, как она с Игнатовым спелась... Ты знаешь, что она его из больницы забирала?
– Знаю, – ошарашил ее Фокин.
– И ты мне об этом не говорил?
– А зачем?
– Сам-то откуда узнал?
– От нее и узнал. Она от меня ничего не скрывает...
– Но и лишнего ничего не говорит... Много ты узнал от нее про Бакатина, про его бизнес, про его родного брата.
