– Она не любит об этом рассказывать.
– Погоди, но ты же оперативник. Тем более что ты занимался ее мужем. Тебе должна быть интересна эта тема...
– Видишь ли, когда я у нее дома, я не мент, я – обычный человек. И к тому же приличный. А приличный человек ужинает в ресторане, а пьет в баре...
– Чувствуется влияние твоей дражайшей Беллы. В каком журнале она эту чушь вычитала?.. Наши люди и ужинают и пьют в ресторане... Говорят, раньше Стас Фокин «Валенки, валенки» на радио заказывал. А сейчас вам, уважаемый Станислав Павлович, «Фантазию до минор» Моцарта подавай. Ставлю вам «Валенки, валенки», слушайте и не понтуйтесь...
Лариса поймала себя на желании взять Фокина на прием, швырнуть через бедро на пол, уложить на спину, а потом... Ей и самой хотелось знать, что будет потом. Интересно. До неприличия интересно...
– Кое-что знаю... У тебя, между прочим, милый друг есть.
– Ты ждешь, что я начну оправдываться?
– С чего ты взяла, что я этого жду?
– Да по глазам вижу.
– И что ж ты еще там видишь?
– А то, что твоя Белла тебя не очень-то и волнует.
– Это, интересно, почему?
– Да потому... Ты сегодня где ночевал?
– Здесь.
– А почему не у нее? То-то же!
– Тебе не все равно?
– Да хоть с Бабой Ягой ночуй, мне до лампочки... Просто интересно знать, почему ты не был с ней этой ночью.
– Это мое личное дело.
– А то, что Игнатов уезжал из больницы вместе с Беллой, это тоже твое личное дело?
– Именно.
– Она тебе все рассказывает... А рассказывала она тебе, где она ночью была, когда мы с тобой по ресторанам шоблались, маньяка Горчихина ловили...
– Вообще-то я ее не контролирую.
– А зря. С Игнатовым она была, понял... Врать не буду, не знаю, спала она с ним или нет. Но в доме она у него на ночь оставалась...
– Откуда сведения? – сухо спросил Фокин.
Лариса не заметила в его поведении признаков надвигающейся паники.
– От бывшей любовницы господина Игнатова... Помнишь, я тебе рассказывала, как она мне тысячу долларов давала...
– Теперь она тебя лапшой насчет Беллы загрузила.
– В том-то и дело, что она даже не знала, про кого говорит. Сказала, что у Игнатова была женщина, которая забирала его из больницы. Красивая стильная женщина на бежевом «Лексусе». Угадай с трех букв, кто это может быть...
– И с одной ясно... Что она еще говорила?
– Ты считаешь, что она еще должна была что-то сказать? Так вот, могу тебя обрадовать... Любовницу Игнатова взяли оперативники из ОВД «Арбат». В связи с избиением господина Игнатова...
– Не понял. Так это что, было местью любовницы?
– Если бы... Игнатова ей заказала некая женщина.
– Может, Татьяна, любовница Елагина?
– А ты думаешь, у Татьяны есть лишние пять тысяч долларов? А именно столько получила Лида за исполненный заказ... Деньги ей передала сама заказчица. Она явилась к ней в образе почтальонши. Но, судя по всему, сбить Лиду с толку не удалось. Она опознала эту женщину. Так вот, почтальонша и твоя Белла – одно и то же лицо...
Лариса и сама не была уверена в этой версии. Но профессиональное чутье требовало ее развития.
– Быть такого не может, – ошарашенно уставился на нее Фокин.
– Что, с трудом верится?
– Вообще не верится... Официальное опознание проводили?
– Нет... Белла вообще не знает о том, что ее раскусили.
– Лариса, что тобой движет, глупость или уязвленное женское самолюбие?
– При чем здесь самолюбие?
– Да при том, что ты зла на Беллу.
– Уж не из-за тебя ли?
– Из-за Игнатова. Если тебе верить, Белла спит с ним.
– Чтоб ты знал, Игнатов меня не волнует. И ты вместе с ним... Кстати, насчет самолюбия. Как тебе уже известно, не Белла бросила Елагина, а наоборот. Вот тебе и уязвленное женское самолюбие...
– Но, если тебе верить, Белла заказала Игнатова, а не Елагина.
– Правильно. А под раздачу кто попал? Елагин... Между прочим, она знала, в чем обвиняют Елагина. Возможно, она знала про его подпольные заводы. И, зная о том, что в конце концов произошло, можно с уверенностью сказать, что Белла добилась своей цели. Елагину сейчас ой как несладко...
– Скажи еще, что Белла тех девушек в Крылатском убивала, чтобы Елагину насолить...
– Как ты сказал? – всколыхнулась Лариса. – Ты считаешь, что Белла могла убивать, чтобы подставить Елагина?
– Я так не считаю! – запротестовал Фокин. – Ты, пожалуйста, меня не передергивай...
– Но ведь она в самом деле могла убивать.
– Лариса, может быть, я тебя домой отвезу? Дам снотворного, чтобы ты хорошо выспалась. Хочешь, у меня оставайся. А я к маме поеду...
– А почему не к Белле? Она что, тебя сегодня не ждет?
– Могу и к Белле поехать. Хотя мы с ней на сегодня не договаривались...
– А с кем она на сегодня договаривалась? Может, с Игнатовым?
– Это ты у него спроси.
– Да я-то спрошу. Я к Игнатову ровно дышу.
– И я бы не сказал, что сгораю от страсти...
– К Игнатову?
– Лариса! Ты невыносима!
– Ну почему невыносима? Меня можно связать и вынести. К тому же Игнатову. А можно оставить. У тебя...
Она смотрела на Фокина скованным немигающим взглядом. Внутри все напряжено, нервы натянуты как струны. Такое ощущение, будто кровь не течет по жилам, а томится в них, как горячее молоко в термосе. И только Фокин мог вытащить ее из этого пластилинового состояния. При всех его недостатках он был единственным мужчиной, который ее хоть как-то волновал.
– Я же и говорю, оставайся у меня, – сказал Стас.
С ним тоже что-то происходило. Взгляд замаслился, губы разомкнулись, дыхание учащенное. Видно, что волнуется.
– Ты напоишь меня снотворным и уйдешь? – спокойно, без вызова, спросила она.
– К маме.
– А к Белле ты не пойдешь, потому что не хочешь.
– Не хочу...
– А со мной остаться хочешь?
– Хочу.
– Ты напоишь меня шампанским?
– Напою.
– Я буду пьяная-пьяная, и ты уложишь меня в постель.
– Уложу.
– Тогда иди сюда, – словно на последнем издыхании, потребовала она.
Фокин был старшим и по должности, и по званию. Но подчинился. Не мог не подчиниться... От волнения он покрылся капельками пота, глаза как две газовые конфорки, сам как раскрытая духовая камера – жаром от него так и пышет.
Фокин нежно обнял ее за плечи, мягко привлек к себе. Попытался губами поймать ее губы, но поймал пустоту. Лариса тоже обняла его. Извернулась и швырнула его через бедро. Бедняга Стас от неожиданности крякнул, как подстреленная утка... Лариса очень хотела знать, что будет потом. Интересно до неприличия... И она совершила неприличный жест. Выставила кверху средний палец.
– Фак...ю, Фок...ин!
Не очень интересное продолжение. Лично она рассчитывала на куда более волнующий финал. Но врожденная зловредность внесла свои коррективы. К тому же они не закончили деловой разговор, чтобы отвлекаться на всякие разности.
– Ну и зачем ты это сделала? – потирая ушибленную руку, спросил Стас.
– Да так, для поддержания разговора... Кстати, мы оборвали его на самой высокой ноте... Как эксперт по Белле Бакатиной, ты считаешь, что не могла она убивать, чтобы подставить Елагина.
– Лариса, ты хоть думай, что говоришь!
– А ты считаешь, что твоя Белла – ангел?
– Я этого не говорил.
– Но подразумеваешь... Давай-ка попробуем снять ангельский нимб с ее головы... Помнишь, как она мужа своего любила? Бразильские сериалы отдыхают. А как не стало Даниила, так и поскакала наша Изаура по кочкам. С Елагиным ай лав ю, с тобой шашни завела... Кстати, как вы с ней сошлись?
– Да случайно встретились. Я с работы домой вернулся, машину в «ракушку» поставил, мимо первого подъезда прохожу, а оттуда Белла. Вся из себя, к «Лексусу» своему идет...
– Мимо ты, конечно, пройти не мог. Женщина-то интересная. К тому же свободная. И в любовь поиграть не прочь, да?
– Интересная женщина, – кивнул Фокин. – И невредная. А я сам, знаешь ли, не железный...
– Насколько я помню, вы не очень хорошо с ней расстались, чтобы хорошо потом встретиться. Она при встрече никуда тебя не посылала?
– Нет. Обрадовалась даже... Может, я и не совсем галантно с ней тогда себя вел, когда с обыском к ней приходили. Но мы же с тобой напарники. А ты ей жизнь спасла...
– Жизнь-то ей спасла я, а отблагодарили тебя. Молодец ты, Фокин, умеешь ловить момент... Только, помнится, ты говорил, что ты сам нашел Беллу. В больнице, мол, справки навел...
– Ну говорил.
– Выходит, ты мне врал. Зачем?
– Надо, зачем, – отвел в сторону взгляд Стас.
Лариса помнила, с каким благоговейным трепетом он говорил о Белле. Как будто влюблен в нее до беспамятства. Может, он тогда нарочно выдавал себя за влюбленного идиота, чтобы Лариса ревновала его и проклинала себя за собственную несговорчивость?.. Так это или нет, но Фокин, похоже, уже остыл к своей Белле. Нет былого огня. А возможно, никогда и не было...
