— Ой! — только и успела опять ойкнуть Светлова.
Дело в том, что, явно привлеченный аппетитным грибным запахом, Ионыч споро подсеменил к Аниной тарелке и ткнулся носом в то, что на ней лежало. Защечные мешочки у толстого зверька энергично задвигались.
Очевидно было, что, живя на природе — на своей исторической родине, — хомячки питаются именно грибами.
— Извините! Извините! — водила перехватил Ионыча своей огромной ладонью. — Просто я ему разрешаю есть со своей тарелки, и он, по-видимому, решил…
— По-видимому…
— Если вам неприятно, я вам закажу сейчас замену.
— Ну, в общем… Никогда, знаете, не ела из одной тарелки с хомячком, — хмуро согласилась с его предложением заменить блюдо Светлова.
Но водила ее уже не слушал.
Он с ужасом смотрел на свою огромную ладонь, на которой, дергаясь в конвульсиях, мучился, откинувшись на толстую спинку, Ионыч.
— Я.., что я наделал! Может, я его сильно схватил?! Придушил ненароком?
А Светлова с недоумением смотрела на свою тарелку с грибами…
Впрочем, смотрела она недолго.
— Я заменю.
Елена довольно оперативно подхватила оскверненную Ионычем тарелку и быстро унесла на кухню.
Между тем конвульсии несчастного зверька прекратились.
Ионыч затих.
— Он что — умер? — с недоумением и ужасом возопил водила.
— Кажется, да. — Светлова никогда не видела, как спят хомячки. Но на глубокий и крепкий сон это явно было не похоже.
Анна уже почти с ужасом смотрела на то место на столе, где только что стояла тарелка… В чем дело? Что сие означало? Покушение?
Ионыч храбро погиб вместо нее, отведав грибков?
Вряд ли дело в том, что в Еленино блюдо затесалась нечаянно какая-нибудь поганка. Хомячок все-таки почти дикий зверь.., зверь просто обязан в поганках разбираться.., и уж никак не может ему от поганок поплохеть. Ионыч ел с таким аппетитом!
Значит… Значит, это был настоящий яд, не случайно попавший в тарелку! И судя по скоропостижности того, что случилось с Ионычем — из разряда быстродействующих. То есть без шансов на спасение!
И что это означает? Неужто кое-кто перешел в наступление?
Неужели?..
"Лифтинг-жабинг…” — пробормотала Светлова, припомнив определение Кудиновой.
Впрочем, сейчас ей казалось, что Туровская и на свет появилась с этой жабьей, до ушей, ухмылкой, не сулящей ничего доброго.
Светлова резко встала из-за стола и поспешила на кухню.
Судя по всему, Туровская всерьез пыталась отправить Анну на тот свет…
Вот это грибочки!
Может быть, может быть… Чего не сделаешь, Елена Прекрасная, ради спасения, правда?
Значит — горячо. Фокус с бойлерной подействовал.
Интересно, что она всыпала в эти грибочки для Светловой?
А водила с Ионычем, получается, Светлову спасли. Один — ценой своей маленькой жизни… А водила — тем, что по случайности оказался рядом и имел в компаньонах такого героического хомячка. Спасители!
Впрочем, с той же степенью точности можно утверждать, что с грибами было все в порядке. И эти домыслы — всего лишь фантазии на детективную тему…
А Ионыч погиб, потому что водила действительно, не соразмерив силы, слишком туго его схватил? Нажал ненароком на какую-нибудь там хомячью сонную артерию… Или — что там у них? Перехватило дыхание у бедняги — и вот результат. Много ли грызуну надо?..
Проверить это уже было невозможно.
Как Туровская объяснила заявившейся на кухню Светловой, грибы, которые она тут же унесла, уже выброшены на помойку.
— А это что у вас за книга? — разочарованная ее ответом, Светлова заглянула в раскрытую книгу, лежащую рядом с плитой. — По книжке готовите? Поваренная?
— Да это так… — Елена немного смутилась. — Читаю из любопытства — в свободные минуты…
— Вот как?
Анин взгляд невольно упал на выделенные жирным шрифтом строчки: “Некоторые сведения об отравленных пище и питье и веществах, делающихся вредными, когда они потребляются в пищу одновременно”.
— Любопытная книженция!.. — заметила Аня.
— Знаете, ждешь, пока что-нибудь закипит — и от скуки страницу-другую пролистываешь…
— Можно я тоже одну-другую пролистаю? — Аня, не дожидаясь, пока ей откажут, прихватила бесцеремонно книжку и удалилась из кухни.
* * *
А Фофанов в ресторане “Ночка” так и не появился.
* * *
Вскрытие хомячка, увы, не состоялось. Анин спаситель, водитель-дальнобойщик, устроил над бездыханным телом зверька настоящую истерику — рыдал и сокрушался, как по ближайшему родственнику. И все повторял:
— Опять, опять, опять…
Когда Светлова попыталась заикнуться о том, чтобы “провести исследование” — так она, стараясь помягче выразиться, назвала вскрытие, чтобы не травмировать ухо сокрушенного горем человека, — ей показалось, что он ее сейчас убьет.
— Не дам! — заорал водила. — Резать Ионыча не дам!
И не дал.
Возможно, он Ионычу устроит пышные похороны, думала Светлова. Если, конечно, не мумифицирует. С такого станется. Кстати, говорят, что лаборатория при Мавзолее, которая этим занимается, сильно нуждается в деньгах и принимает частные заказы.
Мумия Ионыча… Это сильно!
Впрочем, в истории любви человека к мумиям чего только не случалось…
Вот, например, португальский король Педро даже выкопал свою любимую жену из земли, чтобы короновать на престол. При этом придворные должны были во время церемонии коронации целовать ей руку.
* * *
— Теперь, Анюта, присядь, чтобы не рухнуть, я тебе сейчас что-то новенькое сообщу, — предупредил Богул.
— Я вся внимание!
Светлова послушно присела на казенный стул в кабинете Богула.
— Ну, проверили мы этого Бритикова, с которым ты грибы ела… Как ты думаешь, кто он такой, этот твой спаситель-избавитель — благородный рыцарь с хомячком?
— Кто?
— Вот именно! Кто?! Угадай с трех раз!
— Богул, у вас такая торжествующая физиономия, что и дураку понятно: тут и с сотой попытки не угадаешь…
— Так вот! Ваш спаситель-избавитель, это, оказывается, не кто иной, как брат.
— Брат?
— Вот именно!
— А чей брат? — осторожно поинтересовалась Аня. — В общем-то, все мы, в конечном счете, братья и сестры… Особенно если считать и дальнее родство — с Адамом и Едой.
— А вот чей он брат — тут и кроется самое интересное!
— Не тяните, лейтенант!
— Так вот! Бритиков Анатолий Изотович — родной брат своей сестры…
— Потрясающая фраза! Клянусь, Богул, лучше не скажешь…
— Своей сестры… Бритиковой Маргариты Изотовны…
— А это кто такая?
— А вот такая! — торжествующе возвысил голос лейтенант. — Бритикова Маргарита Изотовна — продавец ларька…
— Да что вы, Богул!
Светлова ухватилась за край стола и оценила, насколько был прав Богул, предусмотрительно предлагая ей присесть и держаться покрепче.
— Именно так и не иначе!
— Неужели та самая продавщица?!
— Да, та самая продавщица из ночного ларька, которую укокошила развеселая компания тинейджеров во главе с Ниной Семерчук, впоследствии Фофановой.
— Вот это да! — изумленно выдохнула Светлова.
— Разделяю ваше изумление.
— А что же он тут делает, этот Бритиков Анатолий Изотович?
— Ну, если он при встрече скажет вам, что осматривает достопримечательности нашего края, то не верьте… И, знаете, почему?
— Почему?
— Потому что в нашем крае достопримечательностей нет. Культурная, так сказать, пустыня.
— И поэтому…
— Да, и поэтому я собираюсь сам с ним встретиться и невежливо поинтересоваться, что он тут, собственно говоря, делает, если речь не идет о достопримечательностях?
— А вы не догадываетесь?
— Думаете, мстит за сестру?
— Думаю, да.
— Значит, Фофанова — его рук дело?
— Вполне возможно. Он так странно обмолвился: “С некоторых пор — это моя дорога! Обычный маршрут”. Теперь мне стали понятны его слова. Возможно, Бритиков специально выбрал этот маршрут, чтобы постоянно бывать там, где отбывают срок те, кто убил его сестру. И, возможно, он знал, что Фофанова приезжает в колонию.
— Но это.., как бы сказать.., не совсем нормально, — Богул почесал в затылке.
— Да чего уж там нормального! Скорее всего он не в себе — крыша поехала. Убийство сестры стало тем пунктиком, на котором он свихнулся. И он Нину убил. И при этом выбрал для нее мучительную, медленную смерть.
— Да, тогда, если убийца Бритиков, понятно, почему Фофанова умерла так странно… Это все объясняет.
— Конечно!.. Для мстителя такая изощренность в выборе способа умерщвления — подходит. “Вот помучайся, как я мучаюсь…” Он, очевидно, — просто сумасшедший. Но если это он — это ужасно…
— В каком смысле?
— В таком!.. Это путает все, что выстроилось с таким трудом.
— А что у вас выстроилось-то, я не понял?
— Богул! — вдруг спохватилась Светлова, не ответив на вопрос лейтенанта. — Ведь Фофанов сейчас в городе! Нельзя, чтобы Фофанов узнал про этого парня. Он наверняка рассудит точно так же, как и мы. Пойдет по той же дорожке. И тогда Бритикову не позавидуешь… Несдобровать ему!
