— Документы тебе! — не унималась старушка, не-. смотря на миролюбивое поведение сыщиков. — Ты б лучше тот «жигуль» поймал, куда бандюк запрыгнул. А теперь — ищи ветра в поле. У мово соседа Мишки, такого же хулигана, точь-в-точь такая машина. Он, гад, под окнами ее специально поставит и давай заводить: дыр-дыр, дыр-дыр… Тьфу, зараза!..
В конце концов старушонку удалось утихомирить, выяснив, что машина была красного цвета, в ней находились только шофер и «бандюк», бросивший бомбу в окно. А автомобиль, судя по описаниям, скорее всего, не «жигуль», а старенький «Москвич». Это удалось выяснить, когда бабуля, пройдя немного с сыщиками по улице, указала на одну из припаркованных машин:
— Вот, точно такая же. Только цвета другого. И номер у бандюков тех был не четыре цифры, а три. Это от лукавого — три раза по шесть! — безаппеляционно заявила под конец старушка.
Сыщикам ничего не оставалось делать, как, поблагодарив свидетельницу и сунув ей полтинник, отправиться назад в разгромленное агентство. Там они застали Женевьеву, смазывающую йодом сотрудника фирмы, принадлежащей Арчи. Оказалось, что тот находился в коридоре и получил ранение осколками оконного стекла, на которое налетел во время взрыва. Раненый мог бы еще долго переносить эти страдания, исподтишка рассматривая стройные Женькины ножки и вырез ее блузки, который заманчиво приоткрывался, когда девушка нагибалась. Но, увидев начальство, сыщик снова заохал и прикрыл бесстыжие глаза.
— Не фиг окна в коридоре нараспашку открывать, — буркнул Николай, облегченно подумав, что на этот раз обошлось без жертв. После этого он велел Женевьеве срочно убраться в какой-нибудь музей, и та на удивление покорно выполнила это требование.
Запоздало прикатила ПМГ, а следом — местное милицейское начальство, желавшее лично выяснить, что же произошло. Сыщики, конечно, сказали, что ничего не ведают, претензий ни к кому нет и никаких «заяв» они давать не собираются, понимая сложности бывших коллег. Несмотря на это, в агентстве был проведен тщательный осмотр, скорее напоминающий повальный обыск, у всех присутствующих взяли объяснения: «Не видел, не знаю, не предполагаю, претензий не имею». Затем милицейское начальство уехало восвояси.
На прощание дежурный опер попросил, чтобы Арчи подготовил на всякий случай списки возможных подозреваемых, сотрудников и клиентов фирмы и зачем-то — испорченного имущества, мол, сами должны знать: у вас своя бухгалтерия, у нас — своя, а справки по делу нужны…
Арчи и Юрий, оставшись одни, некоторое время молча сидели и курили. Им не надо было объяснять, что «случайных» взрывов не бывает. Явно кому-то сыщики крепко наступили на хвост. И хорошо еще, если это кто-то из оставшихся «быков» успешно повязанного Слона — с ними найти общий язык будет легче. А если был прокол в поисках заказчика убийства? Если в «конторе» завелся болтун или, еще хуже — оборотень? В общем, бывшим оперативникам было, над чем поразмышлять. Правда, были и версии, которые следовало отработать…
* * *
«Телки» так и не дождались своих кавалеров. Ни в этот вечер, ни позднее. Подвал, в котором оказались двое очухавшихся бандитов и тело их неудачливого подельника, с которым поработал «спасатель», побывавший в Тузле, не располагал к молчанию. Рэкетиры живо поняли, что попали в очень неприятную передрягу, и наперебой рассказывали, как «докатились до такой жизни». При этом они все валили на погибшего, дескать, он — главный, и идея «тряхнуть» водочный цех принадлежала только ему.
Поняв, что от этих недоносков больше добиться ничего не удастся, «главбух» лично решил их участь. Никакой опасности для охраняемого объекта «отморозки» не представляли, но руководитель охранной фирмы не хотел выпускать этих тварей, чтобы они снова жили среди людей.
— Ключ, на который закрыта дверь, у меня в кармане, — сказал «главбух», когда его помощники покинули помещение, — Я один, вас двое. Сумеете пробиться к выходу — ваше счастье. А не сумеете, — он ткнул пальцем в лежащее на полу тело, — будет вас здесь трое.
Чтобы успокоить пленников и спровоцировать их на решительные действия, руководитель фирмы изобразил некую пародию на стойку, в которой находиться подобало разве что перепившему подростку, посмотревшему пару фильмов про карате. Бестолково растопырив пальцы и повторив пару раз: «Йя-я!», «главбух» несколько раз дрыгнул в воздух ногами, отчего бандиты немного успокоились, решив, что «замочить» этого мужика большого труда не составит.
Они небыстро, но угрожающе пошли с двух сторон к двери подвала. Один из рэкетиров даже умудрился по дороге вооружиться обрезком трубы, валявшимся на грязном полу. Но «главбух», нырнув под занесенную для удара руку, раздробил нападавшему шейные позвонки, после чего, даже не подумав поднять упавшую палку, коротким ударом хладнокровно вогнал осколки носовых хрящей оставшегося бандита в его череп. Затем он негромко позвал:
— Василий.
Дверь в подвал тут же открылась, и в проеме появился один из сотрудников, участвовавший в захвате:
— Я.
— Сколько раз говорил тебе, чтобы не мешал работать? — укоризненно отчитал вошедшего «главбух». — А ты прячешься за дверями, как мальчишка перед родительской спальней.
— Но, товарищ подполковник, я только подстраховать хотел. Я думал…
— В твои годы уже и соображать надо, а работать с подстраховкой и дурак сможет… Ладно, — примирительно проворчал руководитель охранной фирмы, — организуй, чтобы это дерьмо куда-нибудь убрали, а потом зайди — нам еще переговорить надо будет.
* * *
Джеф, открывший дверь на условные три звонка, на миг вылетел на лестничную площадку от сильного рывка снаружи, а потом вновь очутился в собственной прихожей, грохнувшись затылком о дверь ванной. Буквально «на плечах» Джефа в квартиру ввалились двое мужиков, вид которых не предвещал ничего доброго. Следом за ними грациозно впорхнула какая-то девица, аккуратно прикрывшая за собой дверь.
«Все, писец, доигрался!» — подумал Джеф, сжавшись в комок, пытаясь защитить голову от возможных ударов и причитая, чтобы его не убивали. Точно также недавно причитал старый знакомый хозяина квартиры — Гришаня, когда Джеф и Скелет пришли к нему требовать должок. Гришаню его мольбы не спасли, и подельники, жестоко избив его, вынесли из квартиры все более-менее ценное, что можно было найти у мелкого поставщика наркоты.
Джеф считал, что Гришаня сам виноват, «втюхав» Скелету вместо нормальной маковой соломы «вторяк». Собрав тогда в несколько сумок всякие шмотки, подельники уже собирались уходить, когда Гришаня, придя в себя, сдуру пообещал им потом «разобраться». Скелет впечатал каблук в бессовестную рожу и начал деловито пинать хозяина квартиры, пока тот не затих. После этого вместе с Джефом он затолкал тело Гриша-ни в ванну и напустил в нее воды: «Пускай охладится, придурок»…
Сейчас же Джеф чувствовал — пришла расплата. Когда первый из вошедших двинулся к скрючившемуся хозяину с угрожающим: «Что скажешь на прощание?», он постарался перевести все стрелки на Скелета и начал, торопясь и глотая от волнения слова, закладывать своего подельника по полной программе.
Гости, прикрыв за собой входную дверь, внимательно слушали и, казалось, угрожающе молчали. Их поведение еще больше напугало Джефа — он решил, что хозяева Гришани каким-то образом прознали о его судьбе, а наркодельцы не сопливые пацаны, они шутить не будут.
— Я думаю, этот парень надо быстро-быстро топить в ванна, — странно грассируя, заявила девица.
Она и не представляла, что своей импровизацией попала в самое больное место хозяина квартиры — со дня, когда он со Скелетом убили Гришаню, Джефу чуть ли не каждую ночь снился кошмарный сон, будто бы это не он с подельником топит должника, а именно его, Джефа, окунают головой в воду какие-то страшные существа. Теперь сон, кажется, становился явью.
— Здесь не Италия, — отозвался один из мужиков. — У нас свои методы.
Третий гость, вытащив из кармана тонкий капроновый шнурок, задумчиво вертел его в руках, время от времени негромко требуя:
