Тихонов устроился рядом со Слуцким, выложил на стол кожаную папку.
– Докладывай, – кивнул Александр Фатьяныч сопровождающему его лицу.
– В процессе оперативной разработки криминального авторитета Михаила Константиновича Дрёмова, известного также под кличкой Доктор, нами было установлено… – начал Тихонов, но Самсонов остановил его коротким жестом.
– Подожди, не части, – развернулся к старому приятелю: – Речь пойдет о ком-то из моих?
– Да, – коротко ответил тот.
– О ком?
Слуцкий на какое-то время задумался. Через несколько секунд, решив, видимо, что процесс уже начат и имя все равно будет названо, сказал:
– Михайлов.
Владимир Семенович откинулся в кресле. По губам пробежала нехорошая, ехидная ухмылочка.
– А чего мы парня за глаза обсуждать будем? – насмешливо поинтересовался полковник. – Сейчас я его приглашу, и вы ему все выскажете прямо в лицо.
Визитеры переглянулись. Что-то шло не так… Самсонов своим оперативникам прощал многое, если, конечно, человек работал. Даже очень многое. И всегда готов был прикрыть «залетевшего» по мелочи. Но к предателям, к тем, кто, погнавшись за житейскими благами, вступал в какие-то альянсы с представителями той стороны, был беспощаден. И продемонстрированное только что легкомыслие не соответствовало давно уже сформировавшемуся в глазах сослуживцев имиджу полковника ни в коей мере.
А Самсонов, не дожидаясь согласия борцов за чистоту рядов, нажал клавишу селектора:
– Рая?.. Найди-ка мне Михайлова. Пусть зайдет…
После этого демонстративно уткнулся в разложенные на столе перед ним бумаги. В кабинете повисла пауза. Почти полная тишина, нарушаемая только тихим шепотком кондиционера да жужжанием какой-то ошалелой мухи, кружащейся под потолком.
Тихонов, опустив глаза, перекладывал с места на место солидную на вид пачку бумаг. Слуцкий, глядя в окно, отбивал пальцами что-то ритмичное на столешнице. Разговор не складывался… Или, наоборот, складывался. Но не в том направлении, в каком хотелось бы уэсбэшникам.
– Разрешите, Владимир Семенович? – В кабинет заглянул Игорь.
– Проходи, Михайлов! – обрадовался Самсонов. – Присаживайся!
Жестом радушного хозяина он указал оперативнику на стул у приставного стола для совещаний – поближе к месту хозяина кабинета и – напротив сотрудников УСБ.
Слуцкий недовольно поморщился. Сейчас все, кто собрался в кабинете начальника криминальной полиции города, разбились как бы на два лагеря. На две пары. Самсонов и Михайлов… И Александр Фатьяныч с Тихоновым. То есть Владимир Семенович яснее ясного дал понять, что Михайлова он просто так, за здорово живешь, не отдаст. Что победа не будет простой – а в своей победе Слуцкий ни в коей мере не сомневался. Не хотелось, конечно, идти на обострение отношений со старым приятелем… Но если он того хочет…
– Давай, – Александр Фатьяныч кивнул Тихонову. Тот, откашлявшись и, не поднимая головы, начал монотонно:
– В процессе оперативной разработки криминального авторитета по кличке Доктор службой собственной безопасности УВД области были получены данные о неделовой связи старшего оперуполномоченного ОУР УВД города Красногорска, старшего лейтенанта полиции Михайлова Игоря Николаевича с данным криминальным лидером. Так…
– Погоди-ка! – остановил уэсбэшника Самсонов. И, протянув руку, не попросил – потребовал: – Дай-ка сюда!
Тихонов покосился в сторону Слуцкого – что делать? Тот чуть качнул подбородком – дай. Ничего страшного не случится.
Тихонов передал бумаги Самсонову. Тот небрежно их пролистнул, отложил в сторону:
– Ну-ка, посмотрим…
С этими словами он выбрался из-за стола и направился к сейфу, занимавшему весь угол кабинета. Несколько секунд копался в темных недрах, после чего вернулся к столу, на свое место. В руках Владимира Семеновича были несколько стандартных листов, сколотые скрепкой. – Ага!
Обосновавшись за столом, Самсонов положил перед собой документы, полученные от Тихонова и добытые им из собственного сейфа. Попеременно заглядывая то в одну пачку, то в другую, что-то удовлетворенно бормотал себе под нос. Наконец-то поднял голову, но обратился не к Слуцкому, как того следовало ожидать, а к Игорю:
– Молодцы, ребята! Почти все правильно! Кроме основного…
Слуцкий и Тихонов, не сговариваясь, взглянули друг на друга. Потом Александр Фатьяныч обратился к старому приятелю:
– Может, ты, Владимир Семенович, объяснишь все по-человечески? Вместо того, чтобы цирк тут устраивать…
– Объясню, – широко и довольно улыбнулся Самсонов. – Почему бы и не объяснить? Дело в том, что, вступая в контакт с Доктором, Михайлов действовал в рамках ранее утвержденного мной плана…
– Не понял… – Впрочем, Слуцкий быстро справился с растерянностью. И с нескрываемой надеждой спросил: – Я так понимаю, что речь идет об операции внедрения?
Теперь настала очередь переглядываться Михайлову и Самсонову. Дело в том, что в подтексте этого вопроса был заложен некий подвох…
Об операциях внедрения обыватели знают из кинофильмов. В частности, того же «Места встречи…» Унылый комсомолец Шарапов пошел – и внедрился к Горбатому. Сбацал в «малине» «Мурку» на пианино – и сразу всем бандюкам стало понятно: свой в доску пацан. Можно торжественно принимать в «Черную кошку»…
В современных кинофильмах и того проще – оперативному работнику для успешного внедрения даже не надо овладевать основами игры на клавишных. Заскучал киношный мент, почесал в затылке или еще в каком зудящем месте, пошел – и внедрился куда-нибудь. Просто потому, что так захотелось. Решил человек жизнь себе разнообразить.
На самом же деле любая операция внедрения становится бессмысленной еще на стадии подготовки. Почему? Да хотя бы потому, что мало одной только голой воли исполнителя-оперативника. Нужно еще и согласование в невероятном количестве инстанций, вплоть до министра МВД. Система запредельно бюрократизирована. И, начиная любое новое дело, первый вопрос, на который ищут ответ, это не «чего мы сможем добиться». Большое начальство в первую очередь волнует другое – кто будет отвечать за неудачу. Поэтому пишутся планы, разрабатывается «легенда», назначаются ответственные и кураторы на всех возможных уровнях. Создается «буферная зона», благодаря которой большой чин, утвердивший в конце концов операцию, в любом случае не будет отвечать ни за что.
Ну, да если бы только министр и оперативные службы… Кадры. Каким образом числить внедренного оперативника, по какой графе его проводить?.. Бухгалтерия. На основе чего начислять положенное денежное довольствие и компенсационные выплаты? Числить сотрудника в командировке или в отпуске?.. Хозяйственное управление. На какой орган внутренних дел направлять положенное внедренному сотруднику вещевое довольствие: рубашки, свистки и чехлы на фуражку?.. Медицинская служба – обязательная ежегодная диспансеризация… Автотранспортная – бензин, резина… Служба по работе с личным составом – а не нарушает ли внедренный сотрудник между делом моральный кодекс строителя капитализма?.. Добросовестно ли обучается – в свете нововведений очередного министра-«реформатора» – танцам и изящным манерам?.. МВД – это огромный аппарат бюрократов, которые не занимаются непосредственно борьбой с преступностью или охраной общественного порядка, а только согласовывают, пересылают, указывают и направляют деятельность личного состава.
Наверняка на одном из «этапов большого пути» согласований пройдет утечка информации – эта масса людей не ощущает себя сотрудниками полиции, стоящими на страже правопорядка в стране, на защите прав ее граждан. Просто выполняют бюрократическую работу за довольно приличные, по обывательским меркам, деньги, сопровождаемые разного рода льготами. И в близких контактах с другими гражданами, не имеющими ни малейшего отношения к системе, не видят ничего дурного. Вот тогда внедрение не просто проваливается – оно становится смертельно опасным для исполнителя.
Но это еще не самое главное. Дело в том, что те же киношники бездумно копируют американские полицейские боевики, не понимая того, что между российским и штатовским законодательством пролегла бездна. И если в законе США прямо прописана возможность внедрения полицейского в банду, ему разрешено при этом совершать противоправные действия, то в российском законе этого нет. И внедренный российский полицейский – по закону – автоматически становится преступником. И закон не волнует, было ли им совершено преступление из благих побуждений или из обычной корысти. Таким образом, разоблачая криминальную группу, внедренный полицейский сам становится для следствия и суда одним из ее активных членов.
Все это и подразумевал Слуцкий, задавая свой вопрос.
– Не-ет! – Самсонов покачал вытянутым указательным пальцем из стороны в сторону. – О каком внедрении идет речь? Обычная оперативная комбинация в рамках работы по оперативно-поисковому делу. И не более того…
