По пути я завернул в один французский ресторанчик, где заказал дорогой обед с изысканным вином, чтобы отпраздновать благополучное возвращение из царства мертвых. К тому времени, как я добрался до Лoc-Анджелеса, уже совсем стемнело. К дому Манатти я подъехал около половины девятого. Пару раз позвонил у дверей и стал ждать. Наконец дверь распахнулась.
Мне с самого начала казалось, что ночь выдалась на редкость теплая. Но я не предполагал, что кто-то может настолько страдать от жары. Стоявшая передо мной блондинка по-прежнему была в том же белом бикини, причем ей достаточно было разок чихнуть, и этот лоскуток мгновенно оказался бы на полу.
— Привет, Трикси, — непринужденно поприветствовал я ее.
Нижняя губка девушки обиженно задрожала.
— Я Дикси! Вот вы уже и забыли!
— Прощу прощения, — извинился я. — Это все из-за ужасного освещения.
— А? — Ее лицо приняло глуповатое выражение.
— Мало света, чтобы я смог разглядеть ваши роскошные золотые волосы, — объяснил я. — Что, Старик дома?
— Сидит где-то, — буркнула она. — Вам именно он нужен? А то мы с Трикси уже чуть ли не лезем на стенку, чтобы хоть как-то убить время.
Я заметил, как в ее серо-голубых глазах вспыхнул интерес.
— А вы как раз смахиваете на парня, у которого всегда полон карман идей, как провести время.
— Не сейчас, милочка! — с сожалением сказал я. — Так где же мне отыскать Старика?
— Скорее всего, в кабинете. — Она отступила в сторону, пропуская меня в дом, и захлопнула дверь. — Когда закончите с делами, может, спуститесь к бассейну выпить с нами по рюмочке? Подумайте только — мы с Трикси лежим там день-деньской и мечтаем. Надеемся на что-то!
С ослепительной улыбкой она вдруг повернулась ко мне спиной и направилась в противоположную сторону. Ее бедра изящно покачивались, а аппетитные округлости грозили в любую минуту разорвать узкую полоску ткани и вывалиться наружу. Я проводил ее восхищенным взглядом, подождал, пока мои глаза привыкли к темноте, и направился на поиски кабинета.
Это помещение представляло собой мечту сумасшедшего педераста-декоратора о чисто мужском уединенном клубе. Все вокруг, включая письменный стол, было обтянуто кожей. Висела здесь и голова оленя с покрытыми густой пылью рогами. Весь интерьер чудесно сочетался с подставками для охотничьих ружей и курительных трубок. Правда, обе они были пусты. За письменным столом сидел Манатти. Перед ним лежали какие-то бумаги, что-то отдаленно напоминающее сценарий фильма, открытый как раз на середине.
— Какого черта вам тут надо, Холман? — подняв голову, спросил он.
— Так, заехал поболтать, — отозвался я. — Встреча старых друзей. Захотелось пооткровенничать на сон грядущий.
Он раздраженно сорвал с мясистого носа очки и бросил на меня убийственный взгляд.
— Когда у вас будет важная для меня информация, позвоните. Я назначу вам время встречи. Вам же хорошо известно, что я никогда не принимаю без предварительной договоренности.
— У меня был достаточно бурный день, — заявил я. — Познакомился с целой кучей интересных людей. Действительно, любопытный зверинец — Грегори О’Нил, Дафна Вудроу и даже знаменитый Аксель Барнаби.
— Вы виделись с Барнаби? — В пронзительных голубых глазах появился тревожный блеск.
— А то как же. Всего пару часов назад имел честь побывать в его домишке под самым небом. Он просил передать вам кое-что, — хмыкнул я. — Акселя страшно утомила вся эта история. Поэтому он предупреждает, что, если не получит Анну в течение следующих сорока восьми часов, вашей сделке конец.
— А вы, случайно, не решили переметнуться на его сторону? — поинтересовался Манатти. — Можете утверждать, что Анну не припрятали где-то в том доме?
— Нет, — честно признался я. — Но тем не менее чутье подсказывает мне, что Барнаби говорит правду. А может, правду говорите вы оба и Фламини действительно ускользнула от вас? Кто знает.
Он в задумчивости выдвинул нижнюю челюсть.
— Ну а что вы скажете, если я предположу, что Анна в последнюю минуту просто передумала и решила на время исчезнуть?
— А не мог ли вмешаться в эту историю кто-то еще? — в свою очередь предположил я. — Кто-то, кровно заинтересованный в вашем с Барнаби разрыве? Или тот, кому позарез нужна сама Анна?
— Все возможно, — согласился он.
— Знаете, о чем я думаю, Винс? — ухмыльнулся я. — Я всегда придерживался твердого правила — посылать ко всем чертям клиента, если он врет прямо в глаза! Так что пока, удачи вам, друг мой!
Пронзительно зазвонил телефон. Манатти отвечал междометиями, затем просто бросил трубку.
— Сюда сейчас приедет один человек. Хочет поговорить со мной. Дело чрезвычайной важности, он будет с минуты на минуту.
— Пожалуйста, не волнуйтесь, — любезно успокоил его я. — Через секунду меня здесь уже не будет.
— Нет! — Огромная ручища с грохотом опустилась на крышку стола. — Вы мне понадобитесь, Холман. Наши с вами проблемы мы обсудим потом. Может быть, вы и правы и мне действительно следовало быть откровеннее. Но у меня были свои Соображения. Давайте обсудим все через час, идет?
— Ладно, — угрюмо кивнул я, — но ни минутой позже.
— Вы очень добры, — с мрачной иронией усмехнулся он. — Почему бы вам не присесть, пока он не приехал? А хотите, присоединяйтесь к Дикси и Трикси! Там отличный бар. Уверен, вы останетесь довольны!
Я уже был почти у двери, когда Манатти вдруг трубно откашлялся.
— Мне показалось, вы упоминали, что встречались с Дафной Вудроу. Скажите, а не в курсе она, куда могла подеваться Анна?
— Сначала она полагала, что знает, — осторожно сказал я. — Но теперь, похоже, уже так не думает.
Я быстренько прикрыл за собой дверь и оставил его в одиночестве пережевывать мои слова, надеясь, что таким образом он с пользой проведет время. Вода в бассейне была ярко подсвечена. Но, к своему удивлению, я не заметил поблизости ни одной полуобнаженной нимфы, которая бы, резвясь, ожидала меня. Может, они укрылись в купальной кабине, предположил я. Стучать не было нужды, поэтому я просто толкнул дверь и вошел. Внутри я с радостью обнаружил обеих девушек. Они возлежали на надувных матрасах, каждая со стаканом в руке.
— Эй! — Увидев меня, Дикси захлопала длинными ресницами. — Ты что-то быстро вернулся. Как это тебе удалось? Укокошил по-быстрому Старика, а потом примчался сюда, чтобы изнасиловать весь его гарем, я угадала? — Она радостно хихикнула. — Чур, я первая!
— Старик просто попросил подождать. А еще он пообещал, что здесь мне предложат выпить.
— Валяй! — махнула рукой блондинка.
Я направился к миниатюрному бару и налил себе приличную порцию виски со льдом. Трикси громко зевнула.
— Знаешь что, — со скукой в голосе объявила она, — если в самое ближайшее время здесь ничего не произойдет, я, пожалуй, сама подпалю это треклятое заведение!
— А что, девочки, неужели Старик так-таки и не обращает на вас внимания? — с интересом спросил я.
— Не обращает внимания? — Брюнетка обиженно хмыкнула. — Да он нас просто не видит!
— Наверное, слишком занят, — успокоил я, — он ведь продюсер.
— Сидит весь день, запершись в этом проклятом кабинете, — проворчала Трикси. — Кто-то приходит, потом уходит, а мы, как последняя прислуга, только и делаем, что готовим выпить и закусить.
— Да к черту, к черту все это! — наигранно воскликнула Дикси. — Давайте-ка хорошенько выпьем — все равно в этом треклятом месте делать больше нечего! К тому времени, когда Старик добирается до кровати, он уже выжат как лимон. Засыпает в считанные минуты, так что от него никакого толку.
— А та молодая англичанка больше не заходила? — осторожно спросил я. — Ну, та самая, помните, с таким смешным акцентом?
— Оу, нет, — пропела блондинка, старательно растягивая гласные. — Мне ка-ажется, я ее не ви-идела!
— У тебя акцент, как у моей тетки Клары, когда она изображает из себя англичанку, — холодно перебила ее брюнетка. — Всю свою жизнь она прожила в Бруклине, и, кстати, у нее с детства заячья губа.
— Трикси! Ты просто завидуешь, — драматическим шепотом произнесла Дикси. — Извини, так уж случилось, что талант к подражанию у меня с детства.
— К чему у тебя талант, хорошо всем известно, милочка, — огрызнулась Трикси. — Все, что ты умеешь в жизни, — это улечься на спину и раздвинуть пошире ноги!
— Девочки, а вы, случайно, не в курсе, Манатти действительно все еще интересуют акции «Стеллар»? — быстро спросил я, прежде чем две маленькие фурии успели выцарапать друг другу глаза.
Взгляд блондинки немного смягчился.
— А я, между прочим, могу заплакать, — заявила она. — Это что же творится на белом свете? Перед ним две красотки, к тому же почти что голые, а единственный мужик на них и не смотрит! До сих пор мне не приходило в голову, что те, кто занят в киношном бизнесе, на девочек и не смотрят. Эх, прежние добрые времена, где вы?!
