– Развлекаешься? – спросил Игнат.
– Э-э, такая женщина! – блаженно закатил глаза Тихон. – На пять лет меня старше, так я б ее ни на какую молодуху не променял...
– А у тебя что, жена старая? – Игнат сел на диван.
Салон у Тихона небольшой, окраина города. Не тот размах, чтобы устраивать себе большой и навороченный директорский кабинет. Но, видимо, у Тихона была слабость к таким помещениям. Комната, хоть и небольшая, вход прямо из коридора. Но стиль «евроофис» налицо: компьютер, факс, ксерокс – все прибамбасы. Возле небольшого директорского стола примостился кожаный диванчик. Уютно здесь.
– Да нет, молодая, двадцать два года недавно стукнуло... Женат я. И Варя замужем. Приходится крутиться...
– Жена знает?
– Да нет.
– Продавщица у тебя молоденькая. Может сообщить, из женской солидарности.
– Кто, Верка? Да нет, никогда... Она своего мужа любит... Вот если бы мы с Веркой крутили, а потом Варя появилась... Ты же знаешь, нет ничего страшней отвергнутой женщины...
– Да, знаю.
Тихон продолжал говорить про свои с женщинами хитросплетения, но Игнат его не слушал. Перед глазами встала Виолетта. Он балдеет в джакузи, она подходит к нему. Ее шелковый халат так и норовит соскользнуть с обнаженного тела. Она хочет ему отдаться. А он мало того что отвергает ее, он еще посылает ее за Ксюшей... Нет ничего страшней отвергнутой женщины... А ведь он перед ней даже не извинился.
– Игнат Алексеевич, по чуть-чуть? – спросил Тихон.
Он скрутил «шею» небольшой бутылке армянского коньяка, наполнил две крохотные рюмочки. Стал нарезать лимон.
– Хорошо живешь, Тихон. Магазин, жена, любовница, коньячок...
– Так разве ж мой магазин, общаковое ж все... – смущенно посмотрел на него пацан.
– Ладно грузить, – отмахнулся Игнат. – Кредит общаковый ты уже давно вернул. Салон чисто твой. И не надо оправдываться. Я за тебя только рад...
– Так я ж это, знаю, с чего поднялся...
Тихон был из тех пацанов, которые приехали в Москву вместе с Игнатом. Стрелки, разборки, кровь, тюрьмы. Тихон через все прошел. И ни разу никого не подвел. За это ему помогли подняться. Теперь у него собственный мебельный салон. Он занимается бизнесом, но продолжает числиться в бригаде. Но в штат охранной фирмы, как обычная «пехота», не входит. Поэтому он и не попал под ментовскую раздачу, поэтому не ломали его ни в Петрах, ни в Бутырке. Помимо Тихона, таких бойцов немного, но полдюжины наберется. Почти у всех свой бизнес, все при делах, но все знают, что Игнат в любой момент может позвать за собой. Такой момент наступил. Но готовы ли пацаны последовать за ним?
– Это хорошо, что ты все помнишь, – одобрительно посмотрел на него Игнат.
– Это, мы тут с пацанами на днях общались, – не зная, то ли говорить, то ли нет, неуверенно начал Тихон. – Пацаны спрашивали, куда ты делся. То, что из Бутырки ты сдернул, мы знаем...
– Сдернул из Бутырки, лег на дно, что тут непонятного?
– Не надо было на дно ложиться. Сразу надо было пацанов до кучи собирать, – разволновался Тихон.
– Ты меня учить будешь? – нахмурился Игнат.
– Да нет, не в том дело. Тут такая ситуация... В общем, слух пошел, что это ты Леву и Вилли заказал...
Игнат молча поднялся. Так же молча прошел к двери, вернулся обратно к дивану, медленно повернулся к Тихону. Поднял на него тяжелый взгляд. И быстро, без замаха ткнул его кулаком в челюсть.
Удар был не очень сильным, но его хватило, чтобы посадить Тихона на задницу.
– Понял, за что? – сухо спросил Игнат.
– Да понял, – потирая отбитую челюсть, угрюмо кивнул боец.
– Эти слухи менты распускают, понял? Те самые менты, которые пацанов наших на стволах развели, которые на киче их закрыли...
– Да я-то понимаю... Просто я сказал, что слышал...
– Что ты слышал?
– Так это, Жора говорит, что менты нашу бригаду накрыли, да, а общак взять не смогли. И это, документы на бизнес, акции там, все такое – все у вас, в одной куче с общаком, то ли за границей, то ли здесь где-то. Если Левы не будет, Вилли тоже, то все твоим станет... Игнат, это не я говорил, это Жора. Да и то, я тебе честно скажу, он очень сильно сомневался в том, что ты мог это сделать...
Может, и сомневался. Но крамольное зерно брошено, пусть и не в самую благодатную почву, но, если удобрять его надуманными фактами и поливать гнусными слухами, оно пойдет в рост и окончательно разрушит уже и без того обескровленную организацию... К тому же в чем-то Жора был прав. Львиная доля общаковых средств и документы на бизнес собраны в одном банке, про который знают только Игнат, Лева и Вилли.
– Хочешь знать, кто Леву и Вилли приговорил? – жестко и тяжело спросил Игнат.
– Да я знаю, что это не ты...
– Правильно, это не я. Но если у тебя есть сомнения, я даю тебе шанс узнать правду...
Игнат выложил на стол ксерокопии рисунков, которые он получил от Аники. Это были субъективные портреты на манер ментовских. Только составлял их не автомат, а самый обыкновенный художник-физиономист с подачи Галины Аникушиной, которая хорошо запомнила Кренделя и одного из его помощников. Портреты получились ничего себе, даже получше, чем некоторые ментовские фотороботы.
– Это Крендель, – показал на одну рожу Игнат. Ткнул пальцем во вторую: – А это Перец... С ними еще два рыла...
– Так это они в Леву и Вилли стреляли? – в благородном возмущении протянул Тихон.
– Они... Мент их нанял. Мент Нахальцев. Есть один законник, Аника его погремуха. Может, знаешь ты его, может, нет. Так вот, он тоже в курсах, кто этих отморозков нанял... Ты, Тихон, озвучил эту мысль, что я своих братьев заказал...
– Да я знаю, что это не ты...
– Заткнись! И слушай сюда!.. Ты найдешь этого Кренделя. Ты от него узнаешь, кто ему Леву и Вилли заказал. Мочить его не надо, мне привезешь... Аника его на расправу требует. А мы этого урода ментам сдадим... Он же и пацанчика порешил, которого на меня потом повесили. Пусть свою вину на себя берет. А меня, глядишь, отмажут...
Если прокурор установит, что Игнат был заключен под стражу незаконно, то с него могут списать побег. Тогда можно будет выйти на свободу. Но все это пока что так далеко...
– Я понял. Я все понял! – лихорадочно закивал Тихон.
Дрожащей рукой он выхватил из бара большой стакан, до половины наполнил его коньяком и залпом выпил. Волнуется, пацан. И хорошо, что волнуется. Значит, пылает в нем огонь. Хотя совсем недавно в нем тлел только огонек, но Игнат сумел вставить ему фитиля, так что теперь Тихон будет рваться изо всех сил, чтобы найти Кренделя.
– В общем, братан, собираешь старую гвардию – и за дело. Ты за старшего... Да, со стволами проблему надо решить...
– Да с этим решим! – с пламенным энтузиазмом заверил его Тихон.
– Учти, Крендель хоть и отморозок конченый, но фарт ему конкретно прет. У Аники шесть человек «пехоты» положил, понял? Автоматы у него. Так что шутить с ним не надо. Все должно быть очень серьезно...
– Учту, обязательно учту...
– Я тебе, Тихон, местечко одно подскажу, арсенал там хороший. Все, что нужно, все есть... С транспортом проблему решишь. Что еще... Деньги на расходы... Вот...
Игнат выложил на стол две пачки по десять штук баксов.
– Да нет, не надо, – мотнул головой Тихон. – Тебе сейчас бабки нужней. Ты же в розыске... А у нас бабки есть, мы ж не на мели...
– Ладно, потом сочтемся.
Игнат забрал деньги обратно. Они ему в самом деле очень нужны. Мало ли что может случиться, возможно, ему придется бежать из Москвы без оглядки.
Он поставил Тихону задачу, обсудил все возможные вопросы по этой теме. И распрощался с ним.
Уже вторую неделю он в полном одиночестве. Сам себе босс, сам себе боец. И надо сказать, что в таком положении он чувствовал себя достаточно комфортно. Он сам по себе, никто не знает, где он. Соответственно, ментам, которые его ищут, не за что зацепиться. Возможно, они узнают, что Игнат был у Тихона, но им будет невдомек, в каком направлении он после того исчез.
Тихон озадачен, за ближайшие день-два он соберет людей и начнет охоту за Кренделем. Возможно, ему улыбнется удача... А Игнат начинает охоту за Нахальцевым...
Он сел в свою «девятку», завел двигатель. И снова перед глазами всплыла недавняя картинка. Он в ванной, а Виолетта перед ним в шелковом халате. Отвергнутая женщина. Нет ничего страшнее...
Надо было ехать к себе на хату. Но Игнат направил машину по другой дороге. И спустя полтора часа был дома у Виолетты. Машину он оставил во дворе соседнего дома.
Дом элитный, поэтому в парадной дежурил консьерж – совсем молодой, но довольно крепенький на вид паренек. Игнат видел его впервые, хотя до недавних событий бывал в этом доме чуть ли не каждый день.
Игнат достал удостоверение сотрудника ФСБ, но корочки раскрывать не стал. Свои полномочия он подтвердил жестким и въедливым, как ртуть, взглядом. Он умел подавать себя как источник повышенной опасности, поэтому парень стушевался перед ним.
