Это был Влад Лапик. Когда она открыла дверь номера, он стоял в коридоре в безукоризненно сшитом белом костюме, с букетом роз в одной руке и своей неизменной папкой из телячьей кожи — в другой. Он по-прежнему улыбался рыбьей улыбкой, но теперь Синтия относилась к этой улыбке совсем по-другому. Человек, который может заключать с тобой такие контракты, дарить «Мерседесы» последней модели, помещать твое фото на обложках «Вога» и оплачивать годовое пребывание в Атлантик-Сити, волен позволить себе любую улыбку и вообще что угодно. Да и в принципе Влад Лапик — довольно милый человек.
— Доброе утро, Синтия. Можно?
— О, Влад… Я так рада, что вы зашли… Спасибо за цветы… Проходите.
Посторонившись и взяв розы, пропустила его. Войдя, Лапик осмотрелся. Дождался, пока она поставит цветы в вазу, спросил:
— Вы уже завтракали?
— Влад, нет. У меня не будет сегодня ни завтрака, ни ленча.
— Почему?
— Потому что вчера я полностью нарушила режим. Вернулась в номер в четыре утра, встала в десять. Мне ужасно стыдно.
— Если так, действительно… Не стоит это повторять. Во всяком случае, не стоит так часто.
— Я не буду это повторять. Сегодня проведу час в гимнастическом зале и час в бассейне. Спать лягу, как паинька, в десять. Хотите что-нибудь выпить? Кофе?
— Нет, спасибо. Я зашел по делу. Давайте сядем где-нибудь.
Усевшись вместе с ней перед раскрытой дверью лоджии, положил перед собой папку. Сказал, глядя в сторону и потирая пальцем висок:
— Синтия… Эти люди, которые сидели с вами вчера в ресторане… По-моему, они кинопродюсеры?
— Да. Во всяком случае, на визитках, которые они мне дали, написано, что они кинопродюсеры.
— Они в самом деле кинопродюсеры. Они вам что-то говорили о ролях, съемках в кино и так далее?
— Говорили. Обещали снять меня в главной роли, ну и прочее такое.
— Как вы реагировали?
— Влад, как я могу реагировать? Я родилась в Бруклине, где продюсеры, извините, толпами ходят по всем улицам, не зная, куда себя деть. Я посмеялась, и все.
— Надеюсь, вы не давали никаких обещаний?
— Нет, конечно. Какие могут быть обещания?
— Отлично. Впрочем, я был в этом уверен, поскольку уже немного вас знаю. Вчера мне позвонили из фирмы «Ральф Лорен». Им очень понравилась ваша фотография на обложке «Вога», и они хотят заключить с вами контракт. Они обратились одновременно к Блумфилду и ко мне. Мы оба просмотрели контракт и считаем его вполне приемлемым.
— Контракт на что?
— На ваше участие в показах моделей «Ральф Лорен» в программе «Столицы мира». Вот, посмотрите… — Достав из папки листок, протянул ей.
Программа «Столицы мира»… Одна из лучших программ «от кутюр». Она и мечтать не могла об участии в этой программе. Но теперь она видит: это реальность.
Взяв листок, попыталась внимательно его прочесть, но из этого ничего не получилось. Буквы и цифры прыгали перед глазами. Из длинного перечня названий столиц мира она смогла запомнить лишь Москву, Париж, Лондон, Прагу, Рим и Нью-Йорк, все остальное слилось в сплошной поток ничего не значащих слов. И, конечно, она запомнила сумму гонорара за участие в программе, потому что эта сумма заставила ее впасть в столбняк. Несколько секунд она вглядывалась, не веря своим глазам, в семизначную цифру. Она и думать не могла, что топ-модели получают такие гонорары.
— Как вам? — спросил Лапик.
— Влад… По-моему, это замечательно.
— Скажем так, приемлемо. Подпишите все пять экземпляров, вот здесь… — Показал. — Один экземпляр оставьте себе.
Дождавшись, пока она кончит подписывать, сказал:
— Синтия, сейчас я проведу с вами короткую беседу — и освобожу вас.
— Влад, ради Бога… Говорите, сколько хотите.
— Речь пойдет о вашей поездке с программой «Столицы мира» в Москву. С Москвы программа начнется, причем начнется очень скоро, через две недели. Нам крайне важно обговорить все детали вашего поведения в этой поездке.
— Я слушаю.
— Я уже говорил, что в Москве состоится ваше знакомство с вашим «женихом», миллиардером Луи Феро.
— Да, говорили.
— Повторю еще раз: вы познакомитесь с Луи Феро на приеме в американском посольстве в Москве. Это знакомство должно выглядеть абсолютно случайным. Вот фотография, запомните это лицо.
На фото, которое она взяла, был изображен молодой мужчина во фраке, по виду — типичный американец. Изучив фотографию, спросила:
— Кто это?
— Помощник атташе по культуре американского посольства в Москве Джое Рейнголд. Он сейчас здесь и вечером наверняка посетит казино. Сядьте рядом с ним за столик, заведите легкое знакомство — но не более того. Знакомство это нужно лишь затем, чтобы Рейнголд смог вспомнить вас, когда вы окажетесь в Москве. Рейнголд здесь в отпуске и через два дня уезжает назад, в Москву. На приеме, о котором я говорю, он обязательно будет присутствовать. Феро приглашен на прием и считается особо важным гостем, поэтому Рейнголд будет обязан познакомиться с ним и коротко поговорить в начале вечера, по протоколу. Если вы сегодня познакомитесь с Рейнголдом, то в Москве вам ничего не будет стоить попросить его, как бы в шутку, познакомить вас с Феро. Идея понятна?
— Очень даже понятна.
— Вам не составит труда сделать все это?
— Ничуть. Это ведь очень легко.
— И я так думаю. Учтите, я тоже буду на этом приеме, но вы должны делать вид, будто со мной не знакомы. Если же кто-то попытается вас со мной познакомить, притворитесь, что видите меня в первый раз.
— Хорошо, Влад.
— Понимаю, что выгляжу неким надоедливым опекуном, но ничего не поделаешь. Синтия, помните, никто не должен знать о том, что вас продвигает фирма «Атлантик энтертеймент». В Москву мы с вами полетим вместе, но в разных самолетах. Вы полетите с группой манекенщиц «Ральф Лорен», я буду добираться на другом самолете. Отдельно мы поедем и из московского аэропорта Шереметьево. Вас вместе с остальными девочками повезут в автобусе, я поеду на машине, своим ходом. Желательно, чтобы в Москве мы с вами тоже никак не контактировали. Но если случится что-то непредвиденное, скажем Рейнголд заболеет, Феро почему-то не придет на прием или, не дай Бог, что-то случится с вами, — позвоните мне вот по этому телефону. — Протянул визитную карточку. — Когда позвоните, назовите только мое имя, свое имя не называйте. Попросите Влада и, услышав мой голос, скажите просто: «Привет, это я». Я знаю ваш голос и догадаюсь, кто звонит. Но это — на самый крайний случай. Все запомнили?
— Да, Влад. У меня хорошая память.
— Прекрасно. — Лапик встал. — Все, теперь можете дать жизни идти своим чередом. Ваш назойливый опекун вас оставляет. Ведите себя как хотите, прыгайте, скачите, валяйтесь на пляже, привлекайте всеобщее внимание, единственное — не забудьте сегодня вечером спуститься в казино.
— Обязательно, Влад. — Проводив Лапика до двери, вернулась к столику, на котором лежал договор с «Ральф Лорен». Взяла бумажку, вгляделась в цифры. Нет, ей это не приснилось, цифры были те же самые.
…Вечером, позволив себе легкий ужин, спустилась в казино, стараясь держаться скромно и не привлекать ненужного внимания. Рейнголда она нашла довольно быстро, он сидел за столом рулетки, вглядываясь во вращающееся колесо. Перед ним лежала гора фишек.
Постояв около и дождавшись, пока стул рядом с помощником атташе по культуре американского посольства в Москве освободится, села и поставила пятьсот долларов на цифру семь и пятьсот — на цифру одиннадцать. Услышав ее просьбу, обращенную к крупье, Рейнголд покосился:
— О, севен-илевен…[13] Вы, я вижу, наш человек… Любите шутить…
— А как же…
Спустя пять минут Рейнголд уже начал обучать ее искусству правильно делать ставки, а через полчаса, после того как она по его совету выиграла около полутора тысяч, пригласил в бар.
Оказалось, что он тоже бруклинец и, до того как стать дипломатом, жил в Бей-Ридже. Поддержав примерно с полчаса оживленную беседу, Синтия посмотрела на часы:
— О, Джое, простите, у меня режим… Мне пора спать.
— Синтия, но сейчас всего десять… Вечер только начинается.
— Джое, я очень извиняюсь, но у меня в самом деле режим. Поиграйте. А завтра увидимся. Я ведь пока никуда не уезжаю.
Рейнголд развел руками:
— Ладно. Завтра с утра займу лучшую позицию у бассейна — чтобы увидеть вас первым.
— Занимайте. Но лучше идите на бордвок, я буду кататься на роликах.
— Тогда я сегодня же раздобуду ролики — чтобы догнать вас.
— Раздобывайте… Только вряд ли вы меня догоните…
Улыбнувшись на прощание, поднялась к себе в номер. Засыпая, вспомнила слова Влада Лапика: «Можете дать жизни идти своим чередом». Что ж, она вполне может позволить жизни это делать. Пока это получается неплохо.
