Никита Шмелев оказался другим. Беспомощно хлопая длинными ресницами, он подсунул Кириллу под нос диктофон и начал задавать вопросы. Ничего крамольного в его изысканиях Кирилл не усмотрел. Ему даже нравилось с легкой снисходительностью давать разъяснения сухим протокольным языком, описывая прегрешения Дмитрия Донцула, выставив его на всеобщее обозрение.
Однако следующий вопрос молодого журналиста заставил Кирилла помрачнеть.
– Все знают, что одной из жертв Дмитрия Донцула стал известный манекенщик Богдан Тихомиров. Не могли бы вы подробнее рассказать об этом деле?
Кирилл на мгновение стушевался. Может быть, оттого, что именно это убийство выбивалось из общей системы, может быть, потому, что, несмотря на официальную версию, всем работавшим по этому делу было хорошо известно, что в случае с Тихомировым работал имитатор, и убийство по большому счету не раскрыто. Поэтому Кирилл поостерегся давать развернутый комментарий, сухо рассказал о трагической кончине молодого, известного в городе человека, не забыв ввернуть мораль, что в нынешнее время следует более разборчиво относиться к выбору друзей и мест для веселого время провождения.
– Ну, что же, спасибо за беседу, – подытожил Никита, убирая диктофон в карман. – Представляете, а ведь я знал Богдана, правда, не очень близко.
– Неужели? – холодно произнес Кирилл, отнюдь не расположенный продолжать беседу.
– Да, мы вместе учились в институте, на параллельных потоках. Незадолго до его смерти мы вместе отмечали назначение Милены на новую должность. Богдан и Милена тогда очень эффектно танцевали танго.
– Надо же, – иронично произнес Кирилл и демонстративно посмотрел на часы. Надо избавляться от этого писаки, пока он не начал рассказывать свою биографию.
– Скажите, не для протокола, а бывали в вашей практике случаи, когда следствие проведено, виновный наказан, а потом вдруг выяснялось, что виноват не тот человек, а убийца гуляет на свободе?
– Редко, но бывает и такое. Иногда машина правосудия дает сбой, – ответил очень гордый собой Кирилл. Фразу о машине правосудия он слышал в каком-то фильме и запомнил, употребляя ее к месту и не к месту. Вот, сейчас она была как нельзя кстати.
– А вам не показалось, что эта машина дала сбой именно в этом случае, когда погиб Богдан? – спросил Никита, и в его голосе Кирилл почему-то услышал нечто сильно смахивающее на издевку. «Неужели знает?» – похолодел Кирилл, глядя в две голубые льдинки, на добродушно улыбающемся лице.
– Я не понимаю, что вы имеете в виду, – произнес он вслух. Никита вздохнул и полез в объемный пакет, принесенный с собой.
– Я вот тут на новую рассылку подписался. Там журналы приходят, диски, коврики для мышки и прочую лабуду. И мне позавчера вот такой журнал прислали. Полистайте, там закладка есть.
Кирилл послушно взял в руки журнал и начал его листать. На глянцевых страницах шикарные красавицы и красавцы демонстрировали всему миру дорогую одежду, обувь, предметы обихода, автомобили и драгоценности.
– Журнал от этого месяца, – продолжил Шмелев. Кирилл, наконец, добрался до заложенной прошлогодним календариком страницы, и почувствовал, как по его телу пробежали мурашки.
На него смотрело красивое порочное лицо официально погибшего, слегка изменившегося Богдана Тихомирова.
* * *
Встретиться с Миленой Тихомировой Кириллу удалось спустя два с половиной месяца. Город готовился к новогодним праздникам. Улицы украшали разноцветными фонариками, а рядом с мэрией установили два электрических фейерверка под названием «брызги шампанского». Кирилл уже давно забыл об уходе жены и самоотверженно покупал подарки для своей новой подруги. Надо сказать, что чары Оленьки Зубаревой, секретаря рекламного агентства «Жасмин» возымели свое действо. Кирилл, оскорбленный в своих лучших чувствах, начал активно ухлестывать за ней, и спустя уже два дня они очутились в одной постели.
Оленька хотела получить в подарок духи. Не то, чтобы она намекала или прямо говорила об этом Кириллу, но она с такой жадностью и вожделением листала каталоги, которые в больших количествах приносили ей на работу, что сомнений быть не могло. Иногда она доставала пробники, махала ими перед носом Кирилла и вопрошала: «Тебе эти нравятся? А эти? А какие мне больше подойдут?»
Как истинному джентльмену, Кириллу нравилось все. Конечно, до новогодней ночи у него еще было время, но как раз сегодня выдали задержанную за ноябрь зарплату, и Кириллу не хотелось, чтобы вся она ушла на раздачу долгов. А долгов у него было ой как много!
Кирилл шел осторожно, стараясь не поскользнуться на обледеневшем тротуаре. Старые ботинки предательски разъезжались в стороны. Мимо проехал автобус, притормозив на светофоре. Кирилл обернулся, успев увидеть на заиндевевшем стекле надпись, отогретую явно детской ручкой: «Скоро лето». Навстречу Кирилл шла бабуся, обмотанная кучей поводков, на которых рвалась вперед безумная свора собак мелкого калибра. Вперед рвалась шустрая болонка, хрипя и высовывая язык. Бабуся последовала за Кириллом, повертелась около прилавка и подошла к скучающему продавцу у стойки с ювелирными украшениями. Болонка села на пол и кокетливо посмотрела на Миронова.
– Скажите, пожалуйста, – пропела старушка, – а почем сметана?
Продавец вытаращила глаза и не сразу нашлась, что ответить старухе. Кирилл притормозил и с интересом уставился на старушку. Проглотив комок в горле, она все же открыла рот.
– Бабушка, – с нескрываемым сарказмом ответила продавец, – я продаю золотые украшения. Продовольственный отдел дальше.
– И что? – парировала старушка. – Вы не можете сказать, почем сметана?
Кирилл фыркнул и закашлялся. Бабуся и продавец строго посмотрели на него, а потом старушенция, победоносно подняв голову, словно торпедоносец удалилась в сторону призывно сверкающей латунью стойки кафе. Собака смешно семенила следом.
Вертясь у парфюмерного отдела, он не сразу обратил внимание на стоящую к нему спиной девушку в шикарной шубе из белого песца. Ботинки Кирилла давно просили каши. Вот и сейчас, когда в треснувшей подошве растаял забившийся туда снег, ноги Кирилла мгновенно промокли. Он уныло подумал, что околеет от холода, прежде чем дойдет до дома, где ждала его Оленька. Тратиться на такси не хотелось, а автобусы после десяти вечера не ходили. Кирилл мрачно посмотрел на часы. Стрелки неумолимо показывали тридцать шесть минут десятого. Шанс уехать на общественном транспорте еще был. Однако на пути к кассе неприступной преградой стояла девица в шубе из белого песца, переливающегося в свете люминесцентных ламп. Девушка пробовала все новые запахи. Кирилл медленно сатанел. Молоденькая продавщица работала в отделе одна, разрываясь между клиентами. Почуяв выгодного клиента, она подсовывала девушке все новые флакончики. Терпение Кирилла лопнуло, и он пошел в атаку.
– Извините, я тороплюсь, – произнес он, решительно отодвигая в сторону покупательницу в песцовых мехах. – Девушка, покажите мне вон ту воду…
Не ожидавшая нападения покупательница отпрянула в сторону. Ее нога подвернулась на высоком каблуке и она, ахнув, неуклюже рухнула на довольно грязный пол. Весь день шел снег, и покупатели натащили его в зал в достаточном количестве. Кирилл охнул, представив, что стало с белоснежным мехом. А еще ему привиделся крутой мэн с пистолетом на боку, кому принадлежало это роскошное рыжеволосое животное. Решив, что его зарплаты явно не хватит на химчистку, Кирилл решил уладить дело как можно быстрее.
– Простите ради бога, я не хотел… – начал он, протягивая даме руку, чтобы та могла подняться. Девушка непечатно выругалась и подняла голову. Кирилл почувствовал, как по коже пробежал холодок. Это была Милена Тихомирова.
Впрочем, Милена тоже не ждала увидеть здесь Кирилла. Она оторопело смотрела ему в лицо, однако, следует отдать ей должное, справилась с собой гораздо быстрее. Ее лицо застыло в привычной холодно-вежливой маске. Она грациозно подала ему руку и рывком поднялась с пола. Кирилл оторопело смотрел на нее. Милена выглядела как-то по другому.
– Шубе конец, – констатировала она, брезгливо отряхивая мокрый мех, превратившийся из снежно белого в грязно-серый. – Вот невезуха, в первый раз надела…
– Может, охрану позвать, – робко предложила продавщица, алчно оглядывая шубу Милены. – Вдруг он платить не захочет?
Милена искоса бросила взгляд на продавца, и та мигом заткнулась. Кирилл невольно восхитился: все-таки в этих глазах что-то было, раз уж Богдан и Милена так ловко манипулировали людьми.
– Я оплачу чистку, – произнес Кирилл, поперхнувшись. Теперь он понял, в чем было отличие Милены теперешней от той, которую он знал. У этой заметно округлился живот. Тихомирова была беременна.
– Еще чего, – фыркнула Милена. – Тут чисткой не отделаешься, придется новую покупать. Осилите?
