– Я выкарабкаюсь, – старалась настроить она себя на оптимизм. Раскисать сейчас нельзя, даже в малом. И топтаться на месте. Так какой смысл ей стоять тут возле железнодорожных путей? Для начала надо вернуться на вокзал. Отряхнув от снега сумку, Ксения не торопясь пошла по шпалам туда, откуда пять минут назад ее увез поезд.
Настроение было, хуже некуда. Да и с чего оно будет хорошим. Ведь ночевать теперь ей негде. И с деньгами не густо. К тем полторым тысячам рублей, что дала на дорогу добрейшая Галина Сергеевна у Ксении были еще четыре штуки своих. Но на долго ли всех этих денег хватит даже если расходовать по минимуму? Кто бы ответил. Сама Ксения не знала. А питаться надо, причем за двоих.
Пока Ксения решила временно разместиться на вокзале. Хотя пускать ее в зал ожидания и не хотели. Пришлось соврать, сказать, что она по нечаянности опоздала на поезд. Ксения показала билет на только что ушедший поезд, и ее пожалели и впустили. Выбрав свободное местечко, Ксения села на скамейку, испытывая необычайное облегчение. Столько времени на ногах. Если б не пустили в зал, села бы прямо на пол у входа, как таджичка с ребенком. Та просила подаяние, а Ксении просто бы посидеть.
На соседней скамейке, бойкая старушенция в норковой шубе и массивными золотыми сережками в ушах, что-то нашептывала мордастому парню лет тридцати. Как Ксения поняла, ее внуку, от которого довольно хорошо перло коньячным перегаром. Ее наставления касались какой-то женщины. Чем та особа вызывала недовольство у старушенции, Ксения не знала да и не хотела знать. Своих проблем выше крыше.
Да и внуку как видно, наставления въедливой бабуси надоели. Хотя он и кивал головой, делая вид, будто внимательно и с пониманием слушает старушенцию, но наверняка думал сейчас о другом. Он таращился по сторонам и с интересом поглядывал на Ксению.
Чтобы не встречаться с ним взглядом, Ксения отвернулась. Пусть он зыркает на свою бабусю. Чувствуется, старушка еще та пройдоха, считает себя всезнайкой, и во всем-то она разбирается. Может она учительница и привыкла поучать своих учеников. Но сейчас от нее доставалось внуку.
Ксения заскучала. Назойливая болтовня старушенции порядком поднадоела. И почему так бывает, что находятся такие, которые любят кого-нибудь поучать, считая наверное, себя умнее. Ксения таких не долюбливала.
Глянув в сторону, девушка обратила внимание на сидящего на другом конце этой же скамейки мужчину в дубленке. Пока отвлеклась на старуху и ее внука и не заметила, когда этот тип подсел. Но что-то ей подсказывало, что подсел он не просто так. Наверное, его выражение лица. И глаза. Хитрющие такие. Встретившись взглядом с Ксенией он слащаво заулыбался.
Ксение его улыбка не понравилась. Но еще больше не понравился его взгляд. Было в нем что-то неприятное.
«Во, вперился», – подумала Ксения, отворачиваясь и, надеясь, что тому типу надоест на нее таращиться. Но ему не надоело и он продолжал настырно обшаривать ее глазами.
Делая вид, что не обращает на него внимания, Ксения искоса увидела, как тот в дубленке встал со своего места и подойдя, вдруг плюхнулся на свободное место рядом с ней. Видно от нахальства он не страдал, наверное потому и не спросил, не возражает ли Ксения. Хотя судя по его роже, даже если бы она и возражала, вряд ли бы что-то изменилось. Видно он еще тот фрукт и такие легкие знакомства для него привычное дело. Он поводил глазами по сторонам, словно лишний раз проверяя, одна ли девушка тут. Потом заговорил.
– Спорим, тебе некуда идти? – сказал он с насмешкой, без стеснения рассматривая черты лица красивой девушки.
Какие мысли обуревали этого типа сейчас, Ксения не знала, но она так глянула на него, что другой нормальный человек сразу бы все понял и отошел. Но этот приставала остался. Более того, он с самодовольством ухмыльнулся, как бы предоставляя девушке простор для нелестной характеристики об нем. При этом его взгляд говорил: хочешь так посмотри, а хочешь эдак, только я все равно не уйду.
– Меня Артуром зовут, – зачем-то представился тип, хотя Ксение было абсолютно наплевать кто он и как его звать.
Холодно взглянув в его коричневые глаза, она сказала:
– А хоть Ванька, или Петька. Мне-то что, – и тут же спросила: – Вам что, делать нечего? Подходите. Лезете с разговорами?
Это ее замечание вызвало у Артура еще большею улыбку.
– А тебе? Тебе есть что делать? Только не надо врать, что ты дожидаешься поезда. По твоим глазам видно, что ты никуда не торопишься. Стала бы ты тут столько времени торчать.
Ксения вздохнула. Как неприятно сознавать, но этот тип прав. Ей теперь некуда торопиться. И вообще…
– Отстаньте от меня, – предложила Ксения типу альтернативный вариант, который по ее мнению должен был устроить их обоих, хотя и с условием, что этот Артур нормальный человек с понятием.
Но, наверное, он не подходил под такие критерии. По крайней мере, отсаживаться на другую скамейку он судя по всему не собирался. Спросил:
– Ну и как ты теперь жить собираешься?
Ксения удивленно вытаращила глаза. Ну дела. Чего ради она должна исповедоваться перед каждым встречным. Даже почувствовала себя немного оскорбленной. Впечатление такое, словно этот тип с именем Артур узнал про все ее неудачи и набравшись наглости безжалостно лез в душу.
– Послушайте… Какое вам дело до моих проблем? Вам что действительно нечего делать? – ответила Ксения нарочно грубо.
Но на Артура ее грубость не произвела впечатления. Кажется этот тип привык и не к такому. И тогда Ксения сама решила отсесть от приставалы подальше.
Артур, кажется, догадавшись об этом, поспешил сказать миролюбивым тоном:
– Да ты не сердись. Я ведь не просто так…
Ксения не перестала удивляться.
– Не просто так? – переспросила она.
Приставала согласно кивнул и сказал:
– Нет. Я подумал, что может быть смогу тебе помочь.
Ксения глянула на приставалу оценивающим взглядом. За кого он себя выдает. И какой смысл ему перед ней рисоваться. И она глядя приставале в лицо рассмеялась, заметив, что это ему явно не нравится. А Ксении наоборот. Захотелось поиграть на его самолюбие. Тоже нашелся добрый дядя, готовый пожалеть ее и видишь ли помочь.
Наверное, рассмеялась она слишком громко, потому что старуха замолчала, перестала говорить. И они вместе с внуком уставились на Ксению и приставалу Артура. Им уже стало не до своих проблем. Теперь они навострили уши в ожидании чего-то интересного.
Артур нахмурился, посчитав себя оскорбленным, с недовольством глянул на старуху и ее внука. И сказал Ксение:
– Между прочим, ты зря смеешься. У меня есть и где жить, и работа для тебя найдется подходящая. На памперсы для ребенка всегда заработаешь да еще кое-что останется. Так что подумай. А если ты рассчитываешь, что государство тебя обеспечивать будет, то горько ошибаешься. Не нужна ты никому здесь.
С этим Ксения могла бы и не спорить. Уже кое-что ей довелось испытать на себе. Только чего об этом плакаться да еще такому типу как этот Артур. Первый встречный. Думать над его предложением Ксения даже и не собиралась. С самого начала знала, что ничего интересного не услышит. Теперь решила во что бы то ни стало отшить этого доброхота, сказала:
– Слушай, отвали а! Достал уже. Ты что не понимаешь, я не хочу с тобой разговаривать.
На этот раз Артур вспылил. Фыркнул с обидой.
– Подумаешь цаца. Да я могу и уйти. Только ты запомни, никто тебе здесь руку помощи не протянет. У тебя ведь нет ни прописки, ни жилья. Шлюхой будешь вокзальной. А тут таких полно. За бутылку пива драть тебя будут. Или в ментовке сгноят, если станешь артачиться. Вон тот сержант, – показал Артур на постового милиционера, – уже приглядывается к тебе. Так что смотри. И запомни, Артур долго уговаривать не любит. К Артуру бабы сами бегут.
– Отстань, – огрызнулась Ксения, не оставляя надежды все-таки отогнать нахала, с которым и говорить-то неохота. – О прописке моей он заботится. Какой чуткий и внимательный дядя. Посмотрите на него, – при этом Ксения посмотрела не на приставалу, а на сидящих напротив старуху с внуком.
Старушенция кажется забыла, о чем вообще пару минут назад говорила внуку, сидела с раскрытым ртом, чтобы не пропустить ни слова из произнесенного беременной девушкой и подсевшего к ней мужика.
– Дура! Мне твоя прописка не нужна. Это тебе она нужна. А я между прочим, тебе могу и с пропиской помочь. И чего ты разошлась-то? Я ведь тебе дело предлагаю. – Артур хотел сказать еще что-то, но тут же замолчал.
Видя, что Ксения вот-вот расплачется, сидящий со старухой парень, не выдержал. Поднялся. Был он на две головы выше приставалы и в плечах не такой. Настоящий богатырь.
– Тебе, фраерок, чего надо от девчонки? – только и успел произнести он и для верности сжал здоровенный кулачище, который поднес к мордашке Артура.
