— Знойную деваху ты себе отхватил, — словно ушат холодной воды вылили на их головы. Девушка поспешно одернула платье, муж придерживал ее за талию. Узкую тропинку через лесополосу им преградили два нахальных типа на вид лет тридцати. У одного из бокового кармана брюк торчало горлышко бутылки. Другой выпускал на них папиросный дым, что, согласитесь, не очень приятно для некурящих.
— Не приставайте, мужики, — мягко, в форме просьбы, произнес Жмуров. Несмотря на то, что он не имел опыта в рукопашных схватках, страха не испытывал, но и в бой не рвался. Можно сказать, что по своей природе, по убеждению он был сторонником дипломатии в конфликтных ситуациях. Люди всегда должны находить общий язык, тем они и отличаются от животных, подчиняющихся лишь инстинктам. Но, похоже, встречные не разделяли убеждений Константина, вернее, они вообще их не имели. Что же касается инстинктов, то на пьяную голову, при виде симпатичной девушки, они у них проявлялись с лихвой.
— Ты нас за идиотов принимаешь, — сказал тот, который зажимал зубами папиросу, — чтобы отказаться от такого подарка судьбы? — и потянулся к девушке. Даже такой убежденный дипломат, как Костя, понял, что она здесь не поможет. Он одной рукой отбил руку наглеца, а другой отодвинул жену к себе за спину.
— Пропустите.
На этот раз голос зазвучал требовательно, в нем появились металлические нотки.
— Ах ты…
Второй неожиданно схватил парня за волосы, дернул на себя и ударил лицом о коленку.
— Помогите! — закричала девушка.
— Молчи. — Первый влепил ей тяжелую пощечину, отчего у нее загорелось лицо. Вероятно, и страх сыграл свою роль — она замолчала. Оба принялись беспощадно избивать ее мужа.
— Мамочка, мамочка, — тихо повторяла Жмурова, покусывая пальцы. Бессознательное тело Кости распласталось на земле, а зверское избиение еще продолжалось. Наконец они выдохлись.
— Не убежала, дура, — заметил первый.
— Наверно, любит, — усмехнулся второй.
— Он мой муж, отпустите нас, пожалуйста.
От бессилия она делала короткие приседания на месте. Оба рассмеялись.
— Танцует.
— Запомни девочка: муж — он каждый день муж, а мы только сегодня, — изрек первый.
— Муж не стенка, можно и отодвинуть, — упражнялись они в остроумии.
— Что мы тебе наглядно и продемонстрировали, — развеселились мужики не на шутку. Один ухватил девушку за длинную косу, намотал на левую руку и притянул к себе. В правую взял подбородок и сжал пальцы. Рот несчастной невольно приоткрылся.
— Выпьешь?
— Дама не отказывается.
Напарник выхватил из кармана бутылку, отвинтил крышку и влил горячительный напиток в рот девушке.
Она лишь помнила, что зажгло грудь и перекрыло дыхание, остальное происходило словно в тумане.
Первым очнулся Костя.
— Вера, — позвал он жену ослабевшим голосом, с трудом поднимаясь на ноги. Во всем теле отзывалась резкая боль. Но когда он нашел жену, сидящую на земле в разодранном платье, с подтянутыми к подбородку коленями, то догадался, что с ней произошло еще более страшное, чем с ним.
— Милая, прости, что не смог тебя защитить.
— Ты пытался, — отозвалась та с безразличием, — но этого мало.
Изнасилование сказалось на психике Веры, у нее появился комплекс неполноценности, который, несмотря на внимание и заботу мужа, она так и не смогла преодолеть.
— Я отвратительная, низкая и недостойна тебя, — заявила ему однажды. Переубедить ее в этом не удалось даже близкому человеку. Она выступила инициатором развода и своего добилась. Девушка бросила институт и уехала на родину, в глухую деревню. Костя два раза за ней ездил, но родители даже увидеться запретили. Такая нелепая и жестокая случайность разрушила молодую семью, сломав, исковеркав две человеческие жизни.
Жмуров институт не бросил, но аспирантуру из головы выбросил. Он перевелся на заочное отделение и устроился работать в милицию. По три-четыре часа ежедневно проводил в зале спортивного комплекса «Динамо», полностью отдаваясь занятиям карате. Зачастую тренер его просто-напросто выгонял из зала, сам парень не уходил, продолжая отрабатывать самые сложные упражнения и удары. Получилось так, что уже в зрелом возрасте он серьезно увлекся спортом. Мысленно Костя представлял, как еще раз произойдет встреча с насильниками его жены, на самом деле даже лиц их не помнил. Но это обстоятельство наложило нестираемый отпечаток на сознание и двигало им. Как и должно было случиться, пришли результаты: через четыре года черный пояс, а через шесть лет второй приз чемпионата страны. Пригласили в сборную, защищать честь страны, но он отказался, потому что ставил перед собой иные цели. Главное для него борьба с преступностью, и тут парень переходил грань дозволенного. Получал выговора, но из органов не увольняли, руководство знало о его истории и жалело. К тому же как оперативному работнику ему цены не было. По окончании института получил офицерское звание. В настоящий момент капитан был старшим оперуполномоченным отделения милиции Центрального района, то есть сослуживцем Сушнякова и Сергеева.
У старшины милиции, оперативника Леонида Викторовича Хлебникова, тоже были свои причины ненавидеть мафию. Его отец был одним из инициаторов кооперативного движения в городе. Со временем сколотил огромный капитал. Разумеется, попал в поле зрения криминальных структур, но платить отказался. Три года назад и отца, и мать убили в собственном доме. Убийство носило явно заказной характер, и виновных не нашли. Несмотря на достаток, сын пошел служить в правоохранительные органы. Что называется, чесались руки, и он решил, что лучше мстить преступному миру, имея под ногами официальный фундамент.
Игорь знал обе истории соратников, поэтому к ним и обратился за помощью. Про генерала, естественно, умолчал, сослался на данные осведомителя, но предупредил, что они могут оказаться неточными.
— Вот мы и проверим, — сказал капитан Жмуров, что, безусловно, означало согласие.
— Вот гады, мать и деда убили, а девчонку похитили. Мне не терпится надеть на них наручники, — выразил мнение старшина Хлебников.
— Если мы найдем Смуглову, желание твое исполнится, — заверил младший лейтенант Сергеев.
Таким образом, сформировалась команда из трех человек. Прежде чем перейти к описанию последующих событий, стоит отметить, что после неудачного покушения на генерала Карпова и ареста киллеров Юрий Юрьевич Ерофеев выписал себе командировку и отбыл из города. Мало ли что может произойти по горячим следам, лучше переждать в безопасном месте.
Тупого Гонтарь забрал с собой, так что его особняк остались сторожить только Слон и Левчик.
Трое оперативников в гражданской одежде легко перемахнули забор с тыльной стороны дома и оказались на участке частного владения. Послышался лай, и из-за угла вылетели две овчарки. Но лазутчики к встрече с животными подготовились. Игорь вскинул пятизарядный карабин и выстрелил. Усыпляющие пули действовали мгновенно. Собаки будто о что-то споткнулись и упали, жалобно заскулили и притихли.
Константин провел стеклорезом по периметру стекла, а Леонид приложил к нему газету и облил водой из прихваченного с собой пластикового пузырька. Вода практически сразу замерзла, но газета к стеклу прилипла. Жмуров приложил к газете две ладони и равномерно усиливал нажим. Легкий щелчок — и стекло с глухим стуком упало внутрь. Поочередно трое проникли в помещение. Они оказались в большой ванной комнате. Вспыхнувший луч фонаря нащупал дверь. Сергеев толкнул ее плечом.
— Заперта с обратной стороны, — сказал он.
— Не думаю, что замок мощный, — предположил капитан. — Нужно надавить всем вместе.
Что они и сделали. Задвижка бесшумно согнулась, и дверь распахнулась. Создавалось впечатление, что в доме никого нет. При свете фонаря они обыскали все комнаты, но никого не обнаружили.
— Лестница вниз, — наткнулся Игорь на перила. Они спустились в полуподвальное помещение и остановились у двери, за которой слышалось металлическое позвякивание. Хлебников присел на корточки и заглянул в замочную скважину.
— Спортзал, их двое, один качается штангой, другой на снаряде, — поделился он наблюдениями.
— Врываемся? — шепотом спросил Игорь.
— Врываемся, — отозвался Жмуров. — Мой тот, что на снаряде, со штангой — ваш, — распределил он роли и поправил висевшие сзади на брючном ремне наручники.
Еще неизвестно, чем бы закончилось единоборство со Слоном, будь он готов к схватке. Но более незавидного положения, чем то, в котором он находился, трудно придумать.
Лежа на скамейке со штангой в сто сорок килограммов на груди, Вадим напряг до предела мышцы, чтобы последний раз ее выжать. И толчок ему удался. Но он так и не смог понять, откуда появились эти двое по бокам и повисли на штанге, увеличивая ее вес как минимум в два раза. Локти силача непроизвольно согнулись, а штанга врезалась в грудь. От дикой боли в глазах помутнело, грудь пронзила боль.
