До Алексея долетел скрип тормозов остановившейся у дома машины. Он выглянул в окно и сказал:
— Приехали.
Казакова, заинтригованная предстоящей загадочной встречей, как-то вся подобралась и смотрела на входную дверь. Все что угодно ожидала она увидеть, то только не лицо человека, похожего на нее, как две капли воды.
— Познакомься, — сказала Ксюша растерявшемуся гостю. — Это и есть моя престарелая тетка.
Люба встала, но не произнесла ни единого слова. Близнецы, лишившись дара речи, уставились друг на друга. Теперь они оба понимали, какой сюрприз им приготовили. Александр уже видел Любину фотографию, но воочию сходство поражало еще больше. Они были буквально на одно лицо, только у мужчины черты были более жесткими и волевыми. Отличал лишь цвет глаз: у женщины светло-голубые, у мужчины темно-карие.
— Казакова Люба, — пришла в себя и представилась гостья Кожевниковых.
— Вершков Александр, — машинально ответил мужчина.
Последняя реплика гостя сразила женщину сильнее, чем сходство. Она поняла, что перед ней родной брат, и сердце готово было выскочить из груди.
— Братишка! — невольно воскликнула она.
— Что? — не смог разобраться в происходящем Александр.
Люба вспомнила, какие усилия прилагала мать в поисках сына, и подумала, что только она имеет право открыть правду.
— Я хотела сказать, что Алеша, мой брат, приготовил настоящий сюрприз, — пошла она на попятную. — Не каждому дано увидеть свое отражение без зеркала.
Они стояли напротив друг друга, не замечая присутствия остальных членов семьи. Женщину подмывало спросить его про серебряную цепочку с подковкой, но она не нашла подходящего предлога.
— Долго вы еще будете любоваться друг другом? — спросил Алексей. — Ужин стынет.
— Извините. — И Вершков первым прошел к столу. За ужином завязалась непринужденная беседа на отвлеченные темы. Мысленно следователь вновь вернулся к своим подозрениям относительно главы семейства Кожевниковых. По дороге он задал Ксюше вопрос, знает ли ее отец Панина Григория Игнатьевича. Она ответила, что он однажды был у них в доме, если она не ошибается. Теперь Александр ждал удобного момента, чтобы задать тот же самый вопрос Алексею. И такую возможность ему предоставил сам хозяин.
— Как твоя служебная командировка? — как бы между прочим спросил он. Алексей разговаривал с Вершковым на «ты», как бы на правах будущего тестя.
— Бесполезно летал, — махнул рукой следователь. — Да и свидетельница уже отказалась от своих прежних показаний. — Он ничего не скрывал, разыгрывая простачка. — Придется закрыть дело. Кстати, вы не знакомы с начальником холодильного цеха мясокомбината Паниным? — Складывалось впечатление, что он задал вопрос лишь для поддержания беседы и отвечать на него было необязательно. Но Алексея эта тема интересовала, поэтому он ответил:
— Я занимаюсь другим бизнесом, мои пути с мясокомбинатом не пересекаются.
И он располагающе улыбнулся.
— Странно! — Брови у Вершкова поползли верх от удивления. — А Ксюша говорила, что Панин бывал у вас дома.
— Разве ты не помнишь Григория Игнатьевича? — Дочь с виноватым видом посмотрела на отца. — Он как-то заходил к нам.
— А-а-а! — воскликнул хозяин дома, будто только теперь понял, о ком говорят. — Так речь идет о Григории Игнатьевиче? Но я отродясь не знал его фамилии. — Атаман понял, что попал в ловушку следователя, и что тот лишь притворяется простачком.
— И что он работает на мясокомбинате, вам, конечно, неизвестно? — Александр не смотрел на собеседника, словно не ему задавал вопрос. Это давало ему определенное преимущество.
— Ты меня в чем-нибудь подозреваешь? — обиженно поинтересовался хозяин.
— Что вы! Просто дурная привычка следователя — задавать вопросы.
— Григорий Игнатьевич что-то говорил насчет своей должности, но я не обратил на это внимания, — решил все-таки оправдаться Атаман. — У нас с ним шапочное знакомство, но он произвел на меня впечатление честного и порядочного человека. Наверняка его оговорили, поэтому факты и не подтвердились.
Алексей вроде бы вышел из щекотливого положения, но как умный человек он не мог не понимать, что сомнения закрались в голову следователя. «Черт меня дернул пригласить его!» — выругался он про себя.
Вершков был в форме, и застегнутая на все пуговицы рубашка да еще галстук скрывали серебряную цепочку, с которой он до сих пор не расставался. Но Люба не отрываясь смотрела ему на грудь, словно пуговицы на рубашке должны были расстегнуться под действием ее взгляда.
Александр заметил пристальное наблюдение за ним и испытывал неудобство. Он подумал, что по неосторожности чем-нибудь капнул на рубашку, и придирчиво осмотрел ее, но пятен не обнаружил. Если бы женщина изучала его лицо, то ее любопытству нетрудно было найти объяснение, но чем заинтересовала ее его грудь, он никак не мог сообразить.
Ксюша, которая чувствовала себя виноватой перед отцом, чтобы прервать неприятную для Алексея беседу, включила магнитофон. И громкая, но мелодичная музыка заполнила комнату.
— По-моему, мужчины совсем забыли, что с ними за одним столом сидят дамы, — произнесла она с некоторой обидой. Мужчины посмотрели на нее с извиняющимися улыбками. — Я рассчитываю, что кто-нибудь пригласит меня на танец!
Вершков поднялся из-за стола с намерением исполнить пожелание Ксюши, но его опередил Алексей, ему не терпелось побранить дочь за длинный язык. Растерявшийся Александр так и замер посреди комнаты.
— Что это вы все к одной кинулись? — не упустила своего шанса Казакова. — В этом доме есть еще две женщины.
Следователю ничего не оставалось, как пригласить на танец Любу.
— А я пока кофе приготовлю, — поднялась из-за стола и Светлана.
Александр и Люба танцевали молча. Мужчина был почти на целую голову выше ее, хоть она и не была маленького роста. Она прислонилась щекой к груди партнера и сквозь тонкую ткань летней рубашки ощутила цепочку. Тогда она решила пойти на хитрость. Она умышленно подвернула правую ногу и упала на одно колено. Для мужчины ее маневр оказался неожиданным, и он не успел придержать ее. Но партнерша сама о себе позаботилась, зацепившись за его рубашку. Две верхние пуговицы отлетели, застежка форменного галстука лопнула, а на всеобщее обозрение выступила цепочка с подковкой.
— Извини! — поднимаясь, сказала Люба. Но ее взгляд оставался прикованным к талисману.
— Ничего страшного. С кем не бывает? — И потом все же спросил: — Что интересного ты нашла у меня на груди?
— Забавная вещица. — Люба бережно взяла в руку подковку и перевернула ее обратной стороной. — Здесь, кажется, что-то написано?
Вершков хотел сказать ей, но она опередила:
— «Моей Анюте, от Прохора».
Она не прочитала, но хорошо знала надпись.
— Глазастая! — удивился партнер. — Надпись очень мелкая, не всякий способен разглядеть ее даже через лупу.
— У Казаковых зрение стопроцентное! — широко улыбнулась женщина и вновь прижалась к партнеру. Внутри у нее все ликовало. Наконец-то она нашла родного брата. — Где ты приобрел такую оригинальную вещицу? — спросила она, чтобы хоть как-то оправдать свое чрезмерное любопытство.
— Она висит у меня на шее столько, сколько себя помню, и, вероятно, тут кроется какая-то тайна, но родители не успели ее мне раскрыть.
— Может быть, эта подковка хранит тайну твоего рождения? — намекнула собеседница.
— Глупости! — уверенно возразил Вершков. — Мои родители погибли в автомобильной катастрофе.
— Затем детдом, армия, мореходка, загранплавание и вот теперь работа в органах? — Она кивнула на погоны.
— Ксюша рассказала? — предположил мужчина.
— Она. — Люба от души рассмеялась. Поведение Любы казалось Александру странным. Мелодия стихла, и Александр проводил партнершу к столу. Но прежде чем отойти от нее, он поинтересовался:
— Ты сказала, что у всех Казаковых стопроцентное зрение?
— Можешь не сомневаться! — подтвердила собеседница.
— Разве у тебя не фамилия мужа?
— Нет, я оставила свою. Мы так решили!
Она явно бравировала и гордилась.
— Тогда почему у вас с родным братом разные фамилии?
Люба перестала улыбаться и отвела глаза в сторону. А Алексей второй раз за вечер попал в сложную ситуацию по вине женщин.
— У нас разные отцы, — пришел он сестре на помощь.
— Не вечер отдыха, а сплошное выяснение личностей! — вмешалась в разговор хозяйка.
— Вот именно! — поддержала дочь. — Если ты хочешь что-нибудь выяснить, вызывай повесткой и допрашивай. — И она демонстративно отвернулась от Вершкова.
— У всех прошу прощения! — Александр даже встал. — Сам не знаю, что на меня нашло.
В дальнейшем вечер протекал спокойно. Инициативу перехватила хозяйка и сама подбирала темы для беседы. Остальные охотно поддерживали ее. Незаметно наступило время прощаться, и Александр, надев на голову форменную фуражку, поблагодарил хозяев за гостеприимство и прекрасный ужин.
