— Откуда про нее известно?
— Не будь таким серьезным, тебе не идет, — флиртовала та.
— Ты не ответила, — настойчиво повторил собеседник.
— Это я сдала ее Юрию Юрьевичу, — надула губки девушка.
— Ты?
— Да, я, — и она отвернулась.
— Ну не обижайся, я не знал, — придвинул ухажер ее к себе вместе со стулом. Она гордо встряхнула волосами. — Мне не нравится, когда мой парень мне не доверяет.
— С чего ты это взяла? — скорчил Слон виноватую физиономию. Она не ответила. — Хочешь, покажу Смуглову? — искал парень путь к примирению. Трезвый он бы не выбрал подобный путь, но под воздействием спиртных паров многим людям свойственно терять осторожность. Нужно ведь было как-то доказать, что он ей верит. — Она в погребе сидит, вход под матами спортивного зала. Хочешь, покажу?
— Нужна она мне! — Девушка повернулась и закинула руки на шею ухажеру. — Еще не хватало из-за нее поссориться, — и перевела беседу в другое русло. Через минуту Вадим уже и думать забыл о мелкой и незначительной, как ему показалось, ссоре. Девушка разбудила в нем чувства и все сильнее к себе притягивала. В его черствой душе зародился росток любви, и Слон, пусть мельком, но уже задумывался о женитьбе. Он посадил девушку на колени и любовался распущенными шелковистыми волосами.
— Милая, — и самому не верилось, что это слово вылетело из его уст. Но пожалеть не пришлось. Вера наградила его страстным и горячим поцелуем. Если бы ему и сказал кто, что она с ним играет, все равно бы не поверил. Силантьева соскользнула с ног ухажера.
— Что-то мужчины у нас сегодня уж больно хмурые, сейчас я лично приготовлю им лечебный коктейль.
— При условии, что слабый пол нас поддержит, — оторвался от приятного занятия Левчик.
— Не бросать же вас в беде, — отшутилась Вера. — Прошу не подглядывать, рецепт секретный.
— Мы и не подглядываем, — наигранно-демонстративно отвернулся Слон.
— Потанцуйте пока, — и она прибавила громкость магнитофона. Уралбаева с удовольствием, а мужчины нехотя поднялись со своих мест. Зоя двигалась легко и энергично, Вадим неуклюже, а Левчик лениво, но грациозно. Силантьева же сдвинула к себе все бутылки. Она смешала в бокалах водку и шампанское, кока-колу, апельсиновый сок, бросила по два кубика льда. Что получилось, оценивать сама не рискнула. Но прежде чем пригласить дегустаторов к столу, произвела еще одну операцию, ради которой и затеяла коктейль. В бокалы мужчин незаметно кинула по две таблетки маркидала и торжественно вручила их сильной половине человечества.
— До дна, — предупредила с подкупающей улыбкой, присоединяясь к танцующим. Она увивалась вокруг Слона и то и дело с ним чокалась. Тот каждый раз отпивал по глотку и протягивал бокал для очередного соприкосновения с посудой подружки, пока он в конечном итоге не опустел. Девушка взглянула на другую пару и с удовлетворением отметила, что те, плотно прижавшись друг к другу, танцуют медленный танец, а опорожненная посуда давно стоит на столе. Через короткий промежуток времени громкий хохот Зои привлек взоры Вадима и Веры.
— Мой партнер на ногах не стоит после твоего коктейля, — оправдалась она. — Помогите перенести его в постельку.
— Слаб у тебя дружок, — заметила Силантьева. — Время обеденное, а его уже ко сну клонит.
— Он провел трудную и бессонную ночь, — оправдал единомышленника Слон, сам протирая глаза и позевывая. Он подхватил сползающего на пол Левчика, закинул его руку к себе на плечи и вынес из банкетного зала.
Уложив друга в кровать, Вадим почувствовал, что и сам не против вздремнуть.
— Девчонки, может, устроим тихий час, — силился он разомкнуть веки, но тщетно. В конце концов повалился набок рядом с Левчиком.
— Уснули, бедолаги, — и Силантьева с усилием закинула на кровать ноги горе-ухажера. Повернувшись, наткнулась на подозрительный взгляд подруги.
— Что за игру ты затеяла? — прищурилась та.
— О чем ты? — невинно пожала плечами собеседница.
— Ты их усыпила.
— С чего взяла?
— Да потому что видела, как что-то кинула в бокалы.
— Мне необходимо освободить Смуглову. Сама же слышала, что она здесь.
— А обо мне подумала? О тебе я уж и не говорю — это твое личное дело. Нам же головы оторвут.
— Извини. Уходи, ты тут ни при чем.
— Кто потом станет слушать наш жалкий лепет. Могла бы предупредить заранее. Еще подруга называется.
— Видишь ли, я совершила подлость, в результате чего погибли родственники Лены и она сама в неволе. Душа не на месте, совесть заела. Можешь верить, можешь не верить, но это так. Да, мы угоняем машины, доставляем людям много неприятных минут, но убийство…
— Впервые я тебя такой вижу. — Откровенность Веры у подруги явно вызвала интерес. — Но неужели ты действительно не задумывалась и не задумываешься о последствиях?
Силантьевой не хотелось упоминать о Шумилине и о том, какие душевные терзания вынудили ее к данному шагу. Ответила просто:
— Мне все равно.
— Завидую, — с сарказмом отозвалась Уралбаева. — Но мне моя молодая жизнь еще не надоела. Давай уйдем вместе, а завтра над мужиками посмеемся, что уснули в женских объятиях, так и не воспользовавшись нашими прелестями. Никто не заподозрит неладного.
— Нет, — твердо произнесла Вера.
— Нет? — переспросила подруга. — Но кто поверит, что меня с тобой не было? Они, значит, уснули, — кивнула она в сторону парней, — ты пошла освобождать Смуглову, а я — домой? И не подозревала о твоих планах?
— Есть выход, — осенило Силантьеву.
— Какой?
— У меня еще остались таблетки. Проглоти парочку и спи вместе с ними. А одну я оброню на пол, рядом со столом. Стопроцентное алиби. Как?
— А насчет себя хорошо подумала?
— Уже не отступлюсь, — коротко внесла она полную ясность.
Уралбаева проглотила таблетки и прилегла на соседнюю с мужиками кровать.
— Прощай, подруга, — попрощалась она с ней, закрывая глаза.
— Рано хоронишь, — сказала Силантьева, но так тихо, что подруга ее не слышала.
Раскидав в спортивном зале маты, девушка нашла нужную плиту, но сдвинуть ее не хватало сил. Она старалась вовсю, но приоткрыла лишь маленькую щелку. Полная отчаяния, легла на холодную бетонную плиту и яростно застучала по ней кулачками.
— Ну почему, почему? — повторяла она со слезами.
Замерзшая и голодная (в связи с известными нам причинами, тюремщики про нее забыли), укрывшись тонким пледом, Леночка сидела в уголке своего лежака. Услышав возню наверху, подумала, что ей наконец-то принесли поесть. Но там кто-то копошился, а плита не сдвигалась. И тут до нее долетел женский плач. Во-первых, Слон или Левчик вряд ли станут и смогут плакать женским голосом, во-вторых, от них ожидать проявления подобной слабости или жалости вообще невозможно. И сердечко девушки екнуло. Она откинула плед и быстро взобралась по лестнице к люку.
— Кто здесь? — спросила почему-то шепотом. Плач прервался.
— Лена?
— Я это, я, — поспешила она ответить.
— Не могу отодвинуть плиту, — пожаловался девичий голос наверху, и Смуглова ее узнала.
— Вера?
— Я. Но сейчас не время для бесед, нужно что-то придумать.
— Давай толкнем плиту вместе, — сообразила Смуглова.
С большим напряжением, но сантиметр за сантиметром им удавалось отодвигать плиту. Наконец образовалось отверстие, через которое смогла пролезть пленница.
— Как ты тут оказалась? — обняла освобожденная спасительницу.
— Потом, потом. Отсюда немедленно нужно уходить.
— Прямо так? — Силантьева посмотрела на Лену и не нашла в ее внешнем виде ничего предосудительного, если не считать бледного лица. — Я имею в виду верхнюю одежду, на улице как-никак зима, — внесла та ясность.
— Не проблема. Иди к выходу из дома, я тебя догоню. — Вера вынесла девушке зимнее пальто Уралбаевой, и они осторожно выглянули в приоткрытую входную дверь.
— Странно, что никого нет в доме, — сказала Лена.
— У них тихий час.
Нельзя сказать, что ответ Силантьевой удовлетворил любопытство девушки. Но уточнять она решила в более подходящем для этого месте.
В такси Смуглова отогрелась, но ехать на квартиру Силантьевой отказалась.
— Но почему? — не понимала та ее упорства.
— Я должна идти домой и узнать, кто и где похоронил моих маму и дедушку.
— Мы можем заехать к тебе вместе, но оставаться там опасно. Да и квартира, я слышала, опечатана. У меня тоже небезопасно, но отдохнуть и выспаться время есть.
— Хорошо, — согласилась спасенная.
Девушка с замиранием сердца взбежала по знакомой лестнице, остановилась у квартиры тети Зои и позвонила. Соседка открыла дверь и с умилением посмотрела на Леночку.
— Девочка моя миленькая, — обняла пожилая женщина молодую соседку. — Милиция освободила тебя. Я знала, что негодяев найдут.
