— Итак, с кем имею честь? — весело осведомился он.
Молодой человек расстегнул свой клоунский пиджак.
— Меня зовут Пауль… Пауль ван Флодроп.
— Вы когда-нибудь имели дело с полицией?
Молодой человек решительно замотал головой.
— До сих пор мне удавалось избегать цепких когтей правосудия!
Де Кок засмеялся.
— В наше время это почти геройство! Однако вы можете спокойно опустить слово «цепкие» — современное правосудие, к сожалению, не отличается большим рвением… — Старый следователь наклонил голову. — Кто вас направил ко мне?
Пауль ван Флодроп почему-то указал глазами на окно.
— Блондиночка Минтье, — ответил он.
— Кто это такая?
— Одна проститутка с Валов.
— Вас с ней связывают какие-то отношения?
— Нет, если вы имеете в виду интим. Эта Блондиночка Минтье — подруга Аннетье Схеепстра, когда-то они вместе работали на Валах… и надо сказать, неплохо зарабатывали своим ремеслом…
— Значит, эта самая Минтье назвала вам мое имя?
Молодой человек утвердительно кивнул.
— Да. Она сказала: «Иди в Кит и спроси инспектора Де Кока, это лучше всего».
Де Кок прищурился.
— Лучше чего, например?
— Лучше, чем самому начать раскапывать это дело.
Де Кок нахмурил брови.
— Давайте-ка расскажите все сначала. Что произошло? Где?
— Когда исчезла Аннетье Схеепстра, я хотел сам заняться расследованием, но ее подружка Минтье отговорила меня, сказала, что это небезопасно. — Он вопросительно посмотрел на Де Кока. — Вы же знаете, что Аннетье Схеепстра неожиданно исчезла?
Следователь еле заметно кивнул.
— Да, мы узнали об этом часа два назад.
— От кого?
Де Кок почесал кончик своего носа.
— Люди рассказали… — нехотя пробурчал он.
Пауль ван Флодроп облизал сухие губы.
— Аннетье и я жили вместе несколько недель, нет, пожалуй, уже месяца два… Я познакомился с ней на одном из вечеров нашей Лиги. — Он постучал кончиками коротких пальцев по своей широкой груди. — Я, видите ли, боксер. Несколько лет назад едва не стал чемпионом Северной Голландии в среднем весе, а Аннетье давно сходила с ума по боксу. Потому-то ее и пригласили на наш праздник. Мне она сразу очень понравилась, такая милая, веселая, непосредственная! Мой друг познакомил нас, и я назначил ей свидание на следующий день. — Он широко, открыто улыбнулся. — Аннетье согласилась, и назавтра мы встретились с ней в Амстердаме. Мы пошли на дискотеку, потом заглянули в маленькую закусочную, и она рассказала мне всю свою жизнь: у нее была очень тяжелая юность, и ей ничего другого не оставалось, как зарабатывать себе на хлеб проституцией.
Де Кок поднял на него глаза.
— Интересно, как вы отнеслись к такому признанию?
Пауль ван Флодроп сделал неопределенный жест.
— Сначала я был, конечно, огорошен… просто не знал, что сказать. Эта девушка совершенно не походила на проститутку… Но потом я взял себя в руки и спросил: неужели она до конца своих дней собирается вести такую жизнь. Аннетье лукаво так усмехнулась и говорит: «Если не найду себе симпатичного парня…»
— Ты и оказался этим симпатичным парнем? — с улыбкой спросил Де Кок.
— Да. Так она сказала.
— Что было потом?
— Потом она перебралась ко мне, у меня ведь двухкомнатная квартирка в Пюрмеренде, очень славная и уютная. Аннетье она очень понравилась….
— Все было хорошо до того момента, пока она не сказала, что чувствует какую-то вялость и слабость, после чего отправилась к доктору Ван Акену? — спросил инспектор.
— Откуда вы знаете? — удивился спортсмен. Де Кок не ответил.
— Она была апатичной особой?
— Ну нет! — Молодой человек повел широкими плечами. — Скорее наоборот… Аннетье была такая… да иной раз мне было за ней просто не угнаться!
— И тем не менее она отправилась к доктору Ван Акену?
— Да.
— Почему?
Пауль ван Флодроп развел руками.
— Да почем я знаю! — воскликнул он в отчаянии. — Она сказала, что все время чувствует какую-то вялость и усталость, но я-то ничем не мог ей помочь. В конце концов это ее тело, не мое…
Де Кок, пропустив это замечание мимо ушей, настойчиво продолжал задавать свои вопросы.
— Что сказал ей доктор Ван Акен?
— Он провел обследование и направил Аннетье в амстердамскую больницу Южного Креста.
— Вы видели это направление?
— Да. «Отделение неврологии» — было написано на том конверте, адресованном доктору Лейстерхейзу.
— Доктору Лейстерхейзу?
— Да. Я с трудом разобрал каракули доктора Ван Акена, там стояло не то Нестерхейзен, не то Лейстерхейз. Вы же знаете, как пишут эти врачи!
— В направлении был указан диагноз?
— Я не открывал конверт.
Де Кок задумчиво поводил мизинцем по переносице.
— А почему вы не поехали с Аннетье в амстердамскую больницу?
Молодой человек грустно усмехнулся.
— Она предпочла пригласить с собой Бертуса из Утрехта, — с горечью произнес он. — Аннетье доверяла этому старому грязному негодяю больше, чем мне.
— И с того дня вы ее не видели?
— Нет.
— Имеются ли у вас какие-нибудь предположения насчет того, где она сейчас может быть?
Пауль ван Флодроп плотно сжал губы.
— Либо на небе, либо в аду…
— То есть?
— Она умерла…
Де Кок вскочил со стула, не говоря ни слова, прошел мимо Пауля и зашагал взад-вперед по комнате: он всегда так делал, когда ему надо было выиграть время и что-то обдумать.
Этот Пауль ван Флодроп, размышлял инспектор, может представлять определенный интерес для расследования. Вполне возможно, он является соединительным звеном в цепи событий. Лучше пока не задавать ему лишних вопросов, чтобы не вызывать необдуманных ответов — это только внесет массу неясностей и окончательно запутает дело.
— Умерла, говоришь? — Он повернулся к Паулю ван Флодропу.
— Да. Я уверен! — твердо сказал молодой человек.
Де Кок с любопытством посмотрел на него.
— А на чем основана ваша уверенность?
Пауль ван Флодроп решительно шагнул вперед.
— Я точно знаю, что она убита.
Де Кок наморщил лоб.
— Может быть, вы знаете и того, кто убил ее?
Пауль ван Флодроп выпрямился и выпятил подбородок.
— Бертус из Утрехта!
Де Кок заговорил не сразу. Странно, что это обвинение ничуть его не поразило, он словно ожидал чего-то подобного. Инспектор потер кончиками пальцев лоб и махнул рукой.
— А вы знаете, мой молодой коллега Фледдер и я, — вкрадчиво проговорил он, — накануне вечером беседовали с этим Бертусом из Утрехта?
— Вы говорили о ней? Об Аннетье Схеепстра?
— Да.
Пауль ван Флодроп не сводил с инспектора глаз.
— И что же Бертус рассказал вам?
— Он встретился с Аннетье по ее просьбе на Центральном вокзале в Амстердаме, после чего они остановили такси и поехали в больницу Южного Креста. Там Аннетье предъявила в регистратуру направление доктора Ван Акена, и ее увела медсестра.
— Что же было дальше?
— В каком смысле?
Молодой человек нетерпеливо взмахнул руками.
— Я спрашиваю, что было потом? — повторил он.
Де Кок с трудом перевел дух.
— Больше она не вернулась, — ответил он. — Бертус просидел в приемной больницы почти полтора часа, в конце концов ему надоело ждать, он сел в трамвай и уехал домой.
— Не дождавшись Аннетье?
— Совершенно верно.
Пауль ван Флодроп усмехнулся.
— И вы верите всей этой чепухе? — В голосе его прозвучали саркастические нотки.
— Так он все описал. — Де Кок пожал плечами.
Пауль Ван Флодроп подался вперед.
— Хотите, я вам что-то скажу? — с загадочной улыбкой произнес он. — Аннетье никогда не была в больнице Южного Креста. Она просто не могла там быть!
— Из чего вы это заключили? — строго спросил де Кок, нахмурясь.
Пауль ван Флодроп указал большим пальцем куда-то через плечо.
— Я был в этой больнице, навел там справки. Они перерыли все записи. Об Аннетье Схеепстра там никто ничего не знает… ее фамилия нигде не значится. Следовательно, она там не появлялась. — Он, помолчав, постучал пальцем по груди старого сыщика. — На вашем месте я бы поехал к этому Бертусу и спросил его, что случилось с Аннетье.
Де Кок посмотрел на молодого человека. Пронзительно-желтый цвет пиджака до боли резал глаза. Инспектора начинал раздражать этот напористый парень, не хватало еще, чтобы он тут стал командовать, куда им ехать и что делать!
— Я сам соображу, что мне следует предпринять! — отрезал Де Кок.
На лице молодого человека появилась ироническая ухмылка.
— И все же мне кажется, имеет смысл задать Бертусу из Утрехта несколько вопросов… Ну, например, куда подевалась одна прелюбопытная книжица?
— Что за книжица?
