Мы подошли к двери с цифрой 15, и я нажала кнопку звонка. Ничего не произошло. Потоптавшись на месте и переглянувшись с Кузей, я попробовала еще раз. Открытая балконная дверь придала мне настойчивости, и я, нажав кнопку звонка, не отпускала ее с полминуты. Затем услышала осторожные шаги, кто-то, вне всякого сомнения, подкрался к двери с той стороны и сейчас разглядывал меня в «глазок». В длинном узком коридоре царил полумрак, лампочки отсутствовали, а коридорное окно в нескольких шагах от меня было заколочено фанерой. Лучи солнца робко пробивались сквозь многочисленные дыры в ней, и этого света как раз хватало на то, чтобы не свернуть шею, проходя по коридору. Видит ли меня хозяин квартиры, и с уверенностью сказать не могла и потому громко попросила:
— Откройте, пожалуйста.
Прошло еще полминуты, прежде чем щелкнул замок, дверь чуть приоткрылась, и в тусклом свете лампы, горевшей в прихожей, я увидела бледное и вроде бы заплаканное лицо, по крайней мере физиономия была мокрой, а глаза красными. Парень шмыгнул носом, чихнул и, глядя на меня в крайнем недоумении, спросил:
— Ты откуда?
— С улицы, — ответила я, теряясь в догадках, что имел в виду парень. Он открыл дверь пошире, увидел Кузю, скромно сидящего рядом со мной, и вроде бы растерялся.
— А это кто?
— Кузя, — охотно сообщила я и сочла нужным добавить:
— Он не кусается.
— А-а… — Парень вздохнул и сказал:
— Ну ладно. — Он хотел было закрыть дверь, но я этому воспрепятствовала, сунула ногу в щель и, глядя на хозяина квартиры со счастливой улыбкой, порадовала его:
— Мне надо с вами поговорить.
Судя по всему, он здорово удивился, посмотрел на меня, потом на Кузю, дважды чихнул и опять сказал:
— Ага.
— У меня есть племянник, — понадеявшись на то, что парень понимает по крайней мере одно слово из пяти, начала я объяснять. — Упырь, так прозвали одного парня, что живет по соседству, отобрал у него фотографию любимой девушки, потом оказалось, что он отдал фотографию вам для того, чтобы вы записали на ней номер какой-то машины. — На сей раз он не чихал, а очень громко икнул.
— Какой машины? — спросил он испуганно.
— Откуда мне знать? — удивилась я. — Мне это совершенно безразлично. Я хотела бы получить фотографию, если она все еще у вас.
— Никакой фотографии у меня нет. — Парень аж затрясся, должно быть, от возмущения, и попытался захлопнуть дверь, но я вновь этому воспрепятствовала.
— Скажите на милость, зачем вам фотография? — хмуро поинтересовалась я. — А вот моему племяннику она очень дорога. Я вас прошу ее вернуть.
— Нет ее у меня… — Он чихнул, моргнул и икнул одновременно, а я разозлилась.
— А куда вы ее дели?
— Никуда. — Он отшатнулся от двери и взвизгнул:
— Нет у меня никакой фотографии, не видел я никакой машины и ничего не записывал. Зачем мне какая-то машина? — Он страшно разволновался, отступил в глубь прихожей, и это ввело меня в заблуждение. Решив, что разговор лучше продолжить в квартире, я для начала извлекла свою ногу из щели и… тут же получила дверью по лбу. Парень, воспользовавшись моей нерасторопностью, ее захлопнул и больше не подавал признаков жизни. Я минут десять названивала, стучала и даже взывала к нему, а Кузя тявкал, но пользы от его тявканья было столько же, сколько и от моих звонков, парень упорно не желал общаться.
Пнув дверь ногой в крайней досаде, я кивнула Кузе и отправилась восвояси, мы достигли середины коридора, когда в нем появился молодой мужчина в кожаном пиджаке ярко-синего цвета. Он посмотрел на нас, мы на него, и он вроде бы улыбнулся. Я хотела принять улыбку на свой счет, но тут мы как раз с ним поравнялись, и радоваться я себе отсоветовала. Улыбаться парень умел, когда хотел, а вот глаза… Конечно, глаза его ничем особенным не отличались от нормальных человеческих глаз, но их выражение рождало в душе оторопь. К счастью, взгляды наши пересеклись лишь на секунду и я не окаменела с гримасой величайшего ужаса на лице, а благополучно свернула к лифтам, а потом, поддавшись искушению, осторожно выглянула: ярко-синий пиджак звонил в дверь Зюзи. Дверь открылась, Зюзя сказал:
— Это ты. — И голос его звенел от счастья.
— Я, — ответил парень, дверь хлопнула, а мы с Кузей переглянулись, после чего покинули подъезд. Но вместо того чтобы вернуться к себе домой и попытаться придумать другой план, я неожиданно для себя, а уж тем более для собаки, исчезла в кустах акации, в которых не так давно застукала Сеньку с Чугунком, и, устроившись там на деревянном ящике, сказала опешившему Кузе:
— Давай немного подождем. — И добавила с неохотой:
— Не нравится мне этот тип в кожаном пиджаке.
Кузе он, видно, тоже не понравился, пес кивнул и устроился рядом со мной. Глядя на открытый балкон, я пыталась понять, что, собственно, делаю в кустах. То, что у встретившегося мне парня взгляд наемного убийцы из комиксов, не повод вести себя так по-дурацки. Я хотела еще раз поговорить с Зюзей, точнее, попробовать. Состояние его на момент нашей первой встречи прозрачно намекало на то, что парню было худо и потому, конечно, ему не до разговоров. Синий пиджак он встретил с откровенным восторгом, и это тоже кое о чем говорило, если помнить о том, что Зюзя наркоман. После того, как Синий покинет квартиру, есть шанс, что настроение Зюзи значительно улучшится и он не откажется побеседовать со мной и даже вернет фотографию. Не успела я додумать эту мысль, как из подъезда показался Синий, свернул за угол, и вскоре оттуда на приличной скорости выскочил новенький «Опель» и пронесся мимо, но в его приоткрытом окне на долю секунды я вполне отчетливо увидела нечто ярко-синее. Я перевела взгляд на номер и торопливо написала его на земле за неимением более подходящего материала, отогнала от этого места Кузю, чтобы он ненароком не стер номер, одновременно удивляясь: на кой черт мне этот самый номер сдался? А еще через несколько минут, оставив Кузю в кустах для охраны номера, я отправилась в «малосемейку».На этот раз звонила я минут пять, к двери никто не подходил. Несолоно хлебавши я вернулась в кусты акаций, рассказала заметно нервничавшему Кузе о своей неудаче и, подождав еще несколько минут, вновь отправилась к пятнадцатой квартире. Следующие три часа мы с Кузей только и делали, что сидели в кустах да звонили в дверь. Само собой, и мне, и Кузе это быстро надоело, и мы стали прогуливаться возле дома, держа в поле зрения балкон и подъездную дверь. Зюзя не появлялся и на наши звонки не реагировал. Мы оголодали, измучились, мысль попытать счастья завтра появлялась у меня все чаще, но упрямство и скрытое беспокойство удерживали возле «малосемейки». Мимо проходил знакомый мальчишка, я выгребла из кармана всю мелочь и попросила его принести нам бутерброд, только благодаря ему мы с Кузей не скончались от голода.
Время шло, Зюзя точно умер, а моему терпению пришел конец. Взгляд остановился на открытой балконной двери, и точно черт толкнул меня под локоть. В общем, я подошла к балкону и, сама не знаю как, оказалась на нем, то есть взобраться на балкон для меня плевое дело, тем более что это первый этаж, но вот зачем я забралась на этот самый балкон, я не смогла бы объяснить даже самой себе. Я стояла на балконе, нервно оглядываясь, каждую секунду ожидая, что кто-нибудь заорет «караул» и «грабят», но никто не только не заорал, но и попросту не обращал на меня внимания. Впрочем, обращать внимание было особенно некому: во дворе были только две собаки, одна из которых — мой друг Кузя, а вторая лежала у подъезда и в нашу сторону даже не смотрела .Кузя, наблюдая за мной, неодобрительно тявкнул и даже отвернулся, так его возмущал тот факт, что я вторглась на чужую территорию. Я застыдилась и совсем было собралась перемахнуть назад, но опять, точно помимо своей воли, подошла к двери и заглянула в комнату. Маленькая комната была пуста, то есть совсем пусто в ней не было: облезлый стол с кучками мусора неясного происхождения, диван без задней спинки, видавший виды шифоньер, тумбочка с телевизором. Музыкальный центр на полу тянул примерно на триста баксов и выглядел здесь инородным телом, виднелось несколько стульев и два кресла, имевших такой вид, точно их нашли на помойке. На ковре, который когда-то был красивым и, наверное, дорогим, разбросаны диски и коробки к ним. Может, кое-что из обстановки я пропустила, но не это беспокоило меня в тот момент, комната была пуста в том смысле, что хозяин ее отсутствовал. Видимо, вконец лишившись разума от этого открытия, я шагнула в комнату и огляделась еще раз. Конечно, его здесь не было, более того, в квартире стояла такая тишина, что было очень трудно предположить, будто Зюзя находится в кухне или ванной, если, конечно, не допускать мысли о том, что он спит, только вот зачем человеку спать в кухне, если в комнате у него есть диван. Я крикнула «Эй!» и прошла в кухню, которая тоже была пуста, заглянула в ванную и в конце концов замерла в прихожей в крайнем недоумении: Зюзи нигде не было. Квартирка крохотная, кухня метров шесть, совместный санузел и прихожая, противоположных стен которой я без труда могла коснуться, раскинув руки. Зюзе было совершенно некуда деться, а между тем дом он не покидал ни через дверь, ни через балкон, во время своих прогулок я постоянно держала их в поле зрения. Значит, Зюзя все-таки квартиру покинул, но оставался в доме, например, решил навестить соседей. Пока я размышляла над этим, со стороны балкона раздался подозрительный шум, я испуганно замерла, прислушиваясь: кто-то проник в комнату, стараясь двигаться осторожно, но задел за что-то и замер, подозреваю, в таком же испуге, как и я. Тут мне в голову пришла вполне здравая мысль, что я нахожусь в чужой квартире, в которую вломилась без приглашения через балкон, и в Уголовном кодексе для таких случаев есть специальная статья, и хоть ни ее номера, ни параграфа я не знала, легче от этого мне не было. Я с замиранием сердца метнулась к входной двери, открыла английский замок и выпорхнула в коридор, но как только моя нога переступила порог, дыхание вернулось ко мне, а вместе с ним и любопытство, поэтому дверь я прикрыла неплотно и, прижавшись к стене, стала ждать, что последует далее.
