— Зато есть в нью-йоркских. Лапик и Хайдаров мертвы. Оба, как я понял, наделали кучу глупостей. Не знаю, что там у них случилось, но в Нью-Йорке поднят большой шум. Газеты пишут, что «Энерджи-банк» готовил террористический акт. Во всех газетах помещены фотографии американского полицейского, который, как сообщается, погиб во время предотвращения этого акта. Думаю, здесь не обошлось без участия Феро. Он пока там, в Атлантик-Сити, но может в любую минуту оказаться в Москве. Мне думается, весь этот шум — только начало. Дело может оказаться серьезней. Поэтому я полагаюсь на тебя.
— Что я должен сделать?
— Во-первых, как можно скорей предупреди обо всем Петракова. Во-вторых, подготовь на всякий случай его выезд из России.
— Ему что-то угрожает?
— Пока нет, но лучше подстраховаться. Случиться может все, особенно если все это связано с Феро. В случае опасности Петраков должен выехать под чужим именем из Шереметьева, выехать так, чтобы комар носа не подточил.
— Выехать куда?
— Страну мы подберем. Ориентировочно это могут быть Ирак или Ливия. Может быть, Кувейт. Понял?
— Да, хозяин. — Тофик помолчал. — Как насчет Феро?
— С Феро уже ничего не поделаешь. Мы его упустили. Пока надо лечь на дно. И подождать, пока шум утихнет.
— Понял, хозяин.
— Крайне важно, чтобы Петраков смог выехать из России. Если ты его вывезешь… и он окажется в любой стране, которая его примет как попросившего политическое убежище кандидата в президенты России, — он станет харизматическим лидером. Понимаешь, что я имею в виду?
— Прекрасно понимаю.
— Мы можем отыграться. Но пока мы должны лечь на дно. Все. Действуй.
— Понял.
Положив трубку, Рустамбек встал, подошел к окну. Остановился, разглядывая зеленеющую внизу площадь Тахрир с монументом Независимости в центре.
Созерцание привычного каирского городского пейзажа всегда успокаивало его. Но сейчас, глядя на монумент Независимости, он почувствовал: к вискам приливает кровь. То, что он прочел в «Нью-Йорк пост», было проигрышем. Жестоким проигрышем. А проигрывать он не любил.
Во Внукове чартерный ДС-11 приземлился в десять утра по московскому времени.
Когда стюардесса открыла дверь и Феро в легкой куртке вышел на трап, в лицо дохнуло холодом.
Внизу, у трапа, стоял Гутин в меховой шапке и дубленке, за ним, спиной к самолету, неподвижно застыли шесть человек в пуховых куртках с капюшонами. Все они, держа руки в карманах, внимательно вглядывались в летное поле.
Гутин взбежал по трапу.
— Привет, Луи.
— Привет. — Феро пожал ему руку. — Что-нибудь успел сделать?
— Успел. Только, Луи, ты же дуба дашь. Идем в машину, там договорим.
— Да, конечно…
Спустившись, они сели в «Плимут-Вояджер». Гутин сказал:
— Пегову удалось добиться ордера на обыск в банке «Витязь», в кабинете Хайдарова. При обыске найдены документы и улики, подтверждающие, что срыв договора о продаже российского вооружения Индии — дело рук Хайдарова. По этим же документам и уликам получается, что Петраков ему помогал. Пегов рассказал об этом президенту, тот стал стучать кулаком по столу, требуя, чтобы Петракова немедленно арестовали. Петракова стали искать, но найти так и не смогли. Он исчез.
— Думаю, Петракова уже нет в Союзе. Тофик наверняка его вывез.
— Полагаю, еще не вывез.
Покосившись на усевшихся сзади четырех охранников, Феро бросил:
— Сколько у тебя здесь машин?
— Три. Эта и две «Вольво».
Луи обернулся:
— Ребята, переходите в «Вольво». Одна машина пойдет впереди, одна сзади. Мы в середине.
Все четверо, выйдя из «Плимут-Вояджера», пересели в «Вольво». Одна из машин, развернувшись, покатила по летному полю. Дождавшись, пока Гутин пристроит «Плимут-Вояджер» за ней, вторая машина с охранниками двинулась следом.
На шоссе Гутин посмотрел на Феро:
— Куда сейчас?
— В офис. С Федоровым не связывался?
— Нет.
— Надо проверить, здесь ли он…
Достав телефон, Луи набрал номер. Ему ответил женский голос:
— Агентство «Московское секьюрити» слушает.
— Можно поговорить с начальником агентства?
— Простите, кто спрашивает?
— Луи Феро.
— Подождите…
Через несколько секунд он услышал голос Федорова:
— Слушаю. Луи, вы?
— Да, это я. Как у вас дела?
— У меня в порядке, а у вас?
— У меня тоже, но мне нужно срочно с вами увидеться. Можете подъехать ко мне через час?
— Да, конечно.
— Все. Я буду вас ждать.
* * *
У входа Седова встретил Гутин.
— Алексей, Луи ждет вас в своем кабинете. Он просил предупредить, что там сейчас сидит министр внутренних дел.
Войдя в кабинет, Седов увидел сидящих в креслах Феро и министра внутренних дел Пегова. Луи представил его:
— Василий Денисович, познакомьтесь, это начальник охранного агентства «Московское секьюрити» Алексей Федоров. Мы с ним тесно сотрудничаем.
Чуть приподнявшись, министр протянул руку:
— Очень приятно. Пегов.
— Федоров. Взаимно.
— Алексей, садитесь, — сказал Луи. — У нас не так много времени, надо обсудить важные дела. Василий Денисович, объясните коротко обстановку.
— Попробую… Алексей, вы ведь знаете вице-премьера Петракова?
— Конечно.
— До вчерашнего дня во всех опросах, рейтингах и прочих подсчетах популярности политических деятелей Петраков занимал первое место. Газеты и телеканалы, принадлежащие банку «Витязь», говорили о нем только как о будущем президенте России. Он считался безусловным победителем предстоящих президентских выборов. Но вчера после обыска в банке «Витязь» в кабинете Хайдарова были найдены неопровержимые улики, подтверждающие, что Петраков в союзе с Хайдаровым, используя служебное положение и действуя как уголовник, зарабатывал сотни миллионов долларов, которые отнимал у государства. Если это получит широкую огласку — с ним, как с политиком, будет покончено.
— Простите, Василий Денисович, о каком конкретно деле свидетельствуют улики, найденные в кабинете Хайдарова?
— Вы слышали что-нибудь о срыве договора о продаже российского вооружения Индии?
— Да, конечно.
— Сорвал этот договор Хайдаров, лично. А все секретные документы, для того чтобы Хайдаров смог это сделать, ему предоставил Петраков.
— Понятно. Простите, что перебил. Я слушаю.
— Материалы, найденные в банке «Витязь», были настолько скандальными, что я повез их президенту. Тот вышел из себя и приказал немедленно арестовать Петракова. Я одновременно направил группы захвата по трем адресам: в Совет министров по месту работы Петракова, на его городскую квартиру и на дачу. Ни в одном из этих трех мест вице-премьера не оказалось. От одного осведомителя, которому можно верить, поступило сообщение, что Тофик Бакинец собирается вывезти Петракова за границу. Но куда, когда и каким образом, он не знает. Сейчас нам неизвестно, ни где находится Петраков, ни где его можно искать, да и вообще в России ли он или уже куда-то выехал. — Пегов посмотрел на Феро. — Вот, собственно, все.
Луи закурил. Сделав несколько глубоких затяжек, стал рассматривать тлеющий огонек на кончике сигареты. Вздохнул.
— Алексей, положение очень серьезное. Если Петраков останется в России и будет арестован, он под тяжестью улик неизбежно во всем признается. И с ним, как с политической фигурой, будет покончено. Если же ему удастся выехать за границу и получить политическое убежище, он скажет, что все улики, которые мы достали, сфабрикованы, а он — главный борец за правду. И все, кому это выгодно, начнут доказывать, что единственный человек, который может спасти Россию, — это он. Поскольку вы знаете, что за границей на стороне Петракова окажутся миллиарды «Истерн Интерконтинентал», — легко представите, чем все это может кончиться.
— Луи, говорите, что от меня требуется.
— Прежде всего нужно выяснить, где Петраков. Василий Денисович готов предоставить нам помощь. Но мы должны узнать, находится ли еще Петраков в Москве или нет.
— Василий Денисович, вы связывались с транспортной милицией в Шереметьеве? — спросил Седов.
— Конечно.
— Если связывались, пробовали узнать, что говорят тамошние внедренные агенты-осведомители?
— Я это сделал в первую очередь. По словам начальника транспортной милиции аэропорта, он разговаривал со всеми тамошними внедренными агентами, и все они сказали, что никаких разговоров о Петракове и о его выезде за границу не слышали. Но, к сожалению, верить сообщениям транспортной милиции в Шереметьеве я не могу. По моим данным, она действует заодно с Тофиком Бакинцем.
— Понятно. — Седов посмотрел на Феро. Перевел взгляд на министра. — Я хочу предложить свой план.
— Я слушаю, — сказал Пегов.
