— Как это — попользуюсь?
— Ну клоун! Я еще не встречал такого! Не знает, как бабой пользоваться!
— Послушай! — Александру уже порядком надоел весельчак. — Шел бы ты отсюда.
— Полегче на поворотах, мужик! Я тебе услугу предлагаю, а ты…
— Что я? — перебил его Вершков, вылезая из машины.
Водитель придирчиво оглядел высокую фигуру с широким размахом плеч и выделяющейся через тонкую ткань летней рубашки мускулатурой и решил не связываться.
— Да ну тебя, как будто с луны свалился, — и, развернувшись, отправился к своему КамАЗу. Вернулся Крупенин, и они выехали на автомагистраль.
— Ты знаешь, кто такая плечевая? — спросил Вершков.
— Безотказная женщина, — удивил своей осведомленностью Крупенин.
— Проститутка, значит.
— Нет, не проститутка, — возразил Василий. — Проститутка — это которая за деньги.
— А эта бесплатно, что ли?
— Это женщины, у которых нет ни дома, ни родственников, в основном выпускницы детских домов, не приспособленные к жизни. Они голосуют на дорогах и ни в чем не отказывают водителям, лишь бы те их накормили да подольше продержали в машине, особенно зимой. Водители жалеют опустившихся бедолаг и поэтому не выбрасывают на трассах, а передают их друг другу на автостоянках, — рассказал Василий все, что ему было известно о плечевых.
— Не передают, а продают за литр водки, — поправил Александр.
— Когда как и смотря где, — показал Крупенин более глубокие знания. — Подожди-подожди. Так ты все знаешь? А я тут перед ним распинаюсь.
— Пока ты за лечебной водичкой бегал, мне предложили такую женщину, — сказал Вершков.
— Вот, оказывается, в чем дело! Зря отказался, в дороге веселей, когда женщина под рукой.
— Только не такая, — не согласился друг.
— Что-то машину стало вправо заносить. — Василий свернул на обочину и остановился. — Пойду баллоны проверю. — Около правого переднего колеса он недовольно поморщился. — Так и знал! Пяти километров от автостоянки не проехали, а уже прокололи колесо.
— Я помогу поставить запаску.
Александр вылез из машины.
Когда они устанавливали запасное колесо, возле них притормозил КамАЗ, и уже знакомый Вершкову водитель поинтересовался:
— Не надумал?
— О чем это он? — спросил Крупенин.
— Это он мне предлагал плечевую.
— Она хорошенькая? — брал инициативу в свои руки Василий.
— Пальчики оближете, — самодовольно ухмыльнулся тот.
— Никого нам не нужно, — твердо сказал Вершков. — Проезжай давай!
— Но твой друг…
— Он пошутил.
— Зачем за меня решаешь? — выразил недовольство Крупенин.
— Прекрати заниматься ерундой! — урезонил его Вершков. И еще раз повторил водителю КамАЗа: — Проезжай, тебе сказано!
Водитель КамАЗа резко нажал на газ, выпуская клубы черного дыма, и со скрежетом включил первую скорость.
— Не КамАЗ, а развалюха! — выругался он, прежде чем тронуться, но Александр его уже не слушал. Он завороженно смотрел в кабину машины. В кабине за отодвинутой шторкой виднелось знакомое до боли лицо.
— Стой! — спохватился и запоздало крикнул Вершков. — Стой! — Но КамАЗ, выпуская очередные дозы черного дыма, набирал скорость на трассе. — Скоро ты с колесом закончишь? Возится, как… — сорвал он злость на друге.
— Какая муха тебя укусила? — не понял тот. — Уже заканчиваю.
— Быстрее! — Он бросился помогать владельцу машины. — Собирай инструмент, я закручу последний болт.
— К чему такая спешка? За нами никто не гонится.
— Скорее, я сказал! — прикрикнул Вершков на друга. — Необходимо догнать КамАЗ.
— Смотри, как приспичило, — подтрунивал над ним Крупенин, когда «жигуленок» уже набрал максимальную скорость.
— Плечевая… — Александр запнулся. — В КамАЗе находится женщина, которую я люблю!
— Да ну?! — И водитель, казалось, вдавил педаль газа в пол. Прошло уже минут двадцать, но КамАЗ они не догнали.
— На крыльях он у него, что ли? — Василию с трудом верилось, что груженная под завязку грузовая машина могла передвигаться с такой скоростью.
— И почему их называют плечевыми? — спросил Вершков, думая о своем.
— Наверное, потому, что эти девицы голосуют на дорогах. Я слышал, что их так водители прозвали. — Перед развилкой Крупенин сбавил скорость. — Куда дальше?
— Давай прямо, — отчаялся Александр.
— Бесполезно! — разочаровался Василий после очередных двадцати минут езды.
— Потому что ползешь, как черепаха! — Извилистая дорога не позволяла далеко видеть, но когда они выехали на прямую трассу, вдали замаячил КамАЗ с красной кабиной. Друзья сразу приободрились.
— Может быть, он?
— Не исключено, хотя похожих машин у нас в стране уйма, — не утверждал, но и не отрицал Василий. — Ты номер запомнил? — задал он вопрос, когда они сели на хвост преследуемым.
— Не обратил внимания. Поравняйся с кабиной.
Заметив знакомое лицо водителя, Крупенин нажал клаксон сигнала, а Вершков, высунувшись в окно, радостно замахал ему руками, предлагая остановится.
— Надумал все-таки! — сказал водитель, когда к его кабине подошел Александр. — Однако, чудные вы мужики, ей-богу! Сами не знаете, что хотите. Ладно, давай водку.
— Нет водки, — виноватым тоном произнес Вершков. — На вот деньги на два литра.
— Давай. А то, похоже, от вас никогда не избавишься. Колек! — крикнул он напарнику. — Отпусти девицу.
За шторкой послышались голоса.
— Я не хочу к нему, — капризничал женский голос.
— Чего ты испугалась, дуреха? Нормальные мужики, — уговаривал ее мужской голос.
— Скоро вы? — поторопил водитель КамАЗа.
— Она не хочет, Иван. Говорит, что с нами больше нравится, — отозвался Николай.
— Вот видишь? — пожал плечами Иван. — Нужно было брать, когда предлагали, — сказал он, возвращая деньги.
— Как не хочет? — растерялся Вершков. — Я с вами ее не оставлю.
И он полез в кабину КамАЗа.
— Совсем обнаглел! — Водитель толкнул его дверцей и тронул машину с места, но Александр не упал, а зацепился за ручку дверцы. КамАЗ набирал скорость, а Вершков взобрался уже на ступеньку и занял устойчивое положение.
— Немедленно останови! — приказал он Ивану.
— Разбежался! — Водитель нажал фиксирующую дверь кнопку и намеревался поднять стекло. Но натренированный лейтенант, удерживая свое тело одной рукой, второй перехватил руку шофера и придавил ее к ребру стекла, повторив требование.
— Отпусти, идиот! — закричал тот и буквально взвыл от боли. Из-за шторки высунулся напарник и ударил Вершкова в лицо. Александр пригнул голову и еще сильнее придавил руку водителю.
— Считаю до трех и ломаю, — предупредил он. — Раз… два…
Грузовик выехал на обочину и остановился. Из кабины одновременно выскочили оба водителя. Но и Крупенин, державшийся все это время на хвосте, подоспел вовремя. Пыл водителей несколько приутих.
— Чего вы добиваетесь? — спросил Николай. — Она же не желает идти к вам.
— Это его женщина, — кивнул Василий на Александра.
— Тогда сами с ней разбирайтесь, — махнул Иван рукой.
— Мы же не знали, — как бы извинился его напарник.
Из кабины КамАЗа вылезла Ксюша. Она была в простеньком, помятом ситцевом платье, в туфлях со стертыми наполовину каблуками и с растрепанными волосами. Девушка бросила вызывающий взгляд на Вершкова и произнесла с презрением:
— Если бы ты знал, как ты мне опостылел! Нигде нет от тебя покоя.
— Мы, пожалуй, поедем, — подал голос один из водителей, и они направились к своей машине.
Крупенин тоже посчитал, что благоразумнее всего будет оставить парочку наедине, и скрылся в салоне легкового автомобиля.
— Ксюша, милая, я на тебя не претендую, но не могу видеть без боли, куда ты скатилась.
— Это не твое дело! Я же просила не искать меня. Я сама буду решать…
— Ты же понимаешь, что встреча совершенно случайная, — оправдывался Александр.
— Я вольна распоряжаться собой сама, и никто не имеет права, даже ты, лишать человека свободы выбора. — Она отвернулась от Вершкова и пошла по обочине дороги.
Александр догнал ее и взял за руку.
— У тебя же остались родственники.
— Сколько можно повторять? Оставь меня в покое!
Ксюша выдернула руку и от резкого рывка вылетела на проезжую часть дороги, как раз в тот момент, когда злополучный КамАЗ набирал скорость. Иван крутанул рулевое колесо влево, стараясь уйти от столкновения, но все равно углом кабины задел спину женщины, которая отлетела вновь на обочину и затихла, не подавая признаков жизни.
— Нет! — закричал Вершков, схватившись за голову. — Нет! Только не это! — Он склонился над ней, перевернул на спину и подложил под голову свои руки. Она приоткрыла глаза и с вымученной улыбкой сказала:
