Об этом ей рассказывала мать, которая убирала в казарме. Позже и она слово в слово повторила рассказ дочери. Она же указала на чистильщика обуви, который уверял, что немцы возвратятся с каким-то новым оружием.
Я передал сообщение о болтуне-чистильщике в местное отделение НКГБ, составил протокол опознания. Сделали с негатива новый снимок в зеркальном отображении — и все совпало. Хорек стал держать автомат левой, его друзья правой рукой, здание «повернулось» в нужную сторону. Начальник отделения пообещал разыскать родственников погибших девочек, передать им, что палачи пойманы и понесут заслуженное наказание. На этом моя командировка закончилась.
И вот я перед вами, — закончил рассказ Каден.
Пришло лето. Очистились тополя от пуха. Его в этом году оказалось особенно много. В каждой канаве, выбоине, словно возвратившийся снег, закрывал он землю, по самую верхушку забивал траву. На какое-то время установилась жаркая погода, появилась угроза пожаров.
В лесах накапливались соединения 3-го Украинского фронта для Ясско-Кишиневской операции. Во избежание возгораний командование фронта запретило разводить костры, предписывало командирам частей и подразделений быть в постоянной готовности к борьбе с огнем.
В условиях максимального насыщения лесов войсками в прифронтовых районах, прилегающих к ним местностях активность УПА значительно снизилась. Мотострелковый полк оперативного назначения войск НКВД по охране тыла в июне в районе Сухого лимана провел операцию по ликвидации крупной банды уголовников. Информацию о ее местонахождении получил Лисячко с помощью своих доверенных лиц. Существовала хорошо вооруженная банда более двух лет за счет грабежей и мародерства, контролировала рынки окружающих городов и сел, в том числе Одессы.
В один из тихих летних вечеров, когда наконец пришла вечерняя прохлада и Сергей отдыхал от дневных забот, дежурный по штабу сообщил, что командира полка вызывает начальник штаба. Николай Михайлович молча положил на ладонь гостя погоны подполковника и лишь потом сказал:
— От души поздравляю. Заслужил и по должности, и по делам. Начальник войск передает свои пожелания. Говорит, если дальше пойдут так дела у Бодрова, он скоро заменит меня.
— Спасибо за поздравления и пожелания. Не ожидал такого поворота событий.
Едва Сергей уселся за свой стол, в дверях появился Шведов, а вслед за ним Довженко и Каден.
Звездочку «обмыли» по всем неписаным правилам военного этикета в узком кругу близких людей.
— На нас с Василием Ивановичем тоже оформлено представление. Значит, собираемся не в последний раз.
— Откуда возникло слово «последний»?
— Есть слухи, что нас с Василием Ивановичем переводят в распоряжение СМЕРШ 1-го Украинского фронта. Его на должность начальника отдела, меня к нему заместителем, — ответил Каден.
— Как ведут себя Хорек, Кривой, Неизвестный?
— Неизвестный корчит дурачка. Кривой пооткровеннее своих друзей. А Ген… то есть моего агента, местная ячейка ОУН направила в школу подстаршин на территории Западной Украины. Вероятно, нас туда по этой же причине направляют.
— Что говорят Тамара и механик? — спросил Бодров.
— Тамара действительно фельдшер, проходила службу в одной из саперных частей, попала под бомбежку, лежала в госпитале, там слышала рассказ о Рае и переправе раненых на плотах через Днепр. До армии была связана с УПА. Мужик сознался, что стрелял в вас, был радистом. Он же сообщил Тарасу о поездке технарей полка под командой Николая Дмитриевича к разбитой трофейной технике за запасными частями.
Полковой почтальон, молодой парень со вздернутым девичьим носом, вручая письмо, неизменно улыбался. Оттого настроение поднималось у каждого, стоило тому посмотреть на почтальона.
— Товарищ полковник, вам сразу три письма. Не будь вы моим командиром, заставил бы плясать. Но субординация…
Не глядя Сергей мог сказать, от кого послания: два от Зины и от отца. Так и вышло. Отец сообщал, как доехал, как встретили дома. «А Димка-то совсем большой, пошел ко мне на руки. Узнал!»
Зина сообщала, что чувствует себя вполне нормально, голова побаливает изредка, по хозяйству управляется сама, подолгу гуляет на улице. В заключение высказала желание съездить к Димке.
Сергей сразу же ответил Зине: «Не только поезжай в Батурино, но и поживи у дедов. Я им об этом напишу».
Говорят, служба идет «от звонка до звонка» — от мобилизации до демобилизации. Офицерская служба тоже подходит под это определение, но начинается она со звонка старшего начальника и кончается им.
Оперативное отделение готовило документацию на случай успешного продвижения фронта в Ясско-Кишиневской операции. Считали, пересчитывали, ставили, переставляли линейные части и подразделения, собирали по крохам силы для охраны важных объектов.
— Там не будет таких разрушений, как на нашей территории, — говорил Шикерин, — придется сохранять чужое.
— За каждую пядь родной земли румыны отдавать жизнь не станут, как, впрочем и болгары, чехи, венгры, австрийцы. Фессель говорит, там успех будет зависеть от того, кто кого перегонит.
Резко зазвонил прямой телефон от начальника штаба.
— Срочно ко мне, — услышал Бодров.
— Поздравляю вас, Сергей Николаевич, и вы себя поздравьте. Пришел приказ откомандировать начальника оперативного отделения войск и командира отдельного полка в Москву на учебу в Военную академию имени Фрунзе. Два дня вам сроку сдать дела Шведову и Шикерину. Высокая честь!
Николай Михайлович вышел из-за стола, обнял Сергея и поцеловал без соблюдения субординации.
