Шеф СИС, совмещающий должность генерального директора с постом заместителя министра иностранных дел, питал давнюю неприязнь к Кремлю, поскольку работал в Москве, где в 1994 году был арестован. С позором выдворенный из России, он в завуалированной форме пообещал отомстить русским и последовательно занимался этим на протяжении многих лет. Можно не сомневаться, что лондонские «диссиденты» вроде Березовского и Казаева пользуются особым покровительством «Ми-6». Это – «хорошие русские», в отличие от десятков миллионов «плохих», не желающих плясать под дудку Запада. Таких «хороших», кстати говоря, немало среди агентов Секретной службы. В прежние времена туда набирали джентльменов – выходцев из аристократических семейств, военных моряков, выпускников Оксфордского университета, короче, публику, действующую красиво и элегантно. Нынче «Ми-6» превратилась в приют для всевозможных авантюристов, мошенников, предателей, вымогателей, воров, киллеров. Иностранцы, уличенные в преступлениях у себя на родине, бегут в Лондон, где нанимаются на работу в СИС. Россиян там особенно много. Какой-то журналист даже написал, что стены туалетов на Воксхолл-Кросс приходится регулярно очищать от русских матерных слов. Менталитет-с.
Ничего, подумал Юрьев, при ежегодном бюджете в 150 миллионов фунтов можно позволить себе парочку лишних косметических ремонтов. А русские, пакостящие в английских сортирах, верой и правдой служат Ее Королевскому Величеству.
Рыцари плаща и кинжала… Рыцари десантного ножа…
Со скамьи, на которой сидел Юрьев, не было видно моря, и все же он машинально посмотрел в ту сторону, словно ища глазами яхту. Превосходное убежище для человека, избегающего контактов с окружающими. А для того чтобы наверняка оградить Казаева от опасности, судно могло охраняться аквалангистами. Вряд ли подводную вахту несут соотечественники Казаева, которые и на поверхности-то плавать толком не умеют. В таком случае в качестве водолазов используются профессионалы. Ну хотя бы ребята из так называемого спецназа Эс-Би-Эс – Спешл Боат Сервис. Британский вариант «морских котиков», носящих девиз «Не силой, а хитростью» и эмблемы в виде лягушки под куполом парашюта.
СБС имеет самую тесную связь с СИС, поскольку во время Второй мировой войны обе службы выросли из одного и того же подразделения коммандос. Люди-амфибии скрытно действуют по всему миру, осуществляя диверсии и разведку прибрежных территорий. Они бесстрашны, безжалостны, опасны и сильны. Чтобы стать только кандидатом Эс-Би-Эс, десантник должен проплыть 600 метров за пятнадцать минут, затем без передышки преодолеть 50-метровую дистанцию в одежде, с оружием и снаряжением, и, наконец, проплыть 25 метров под водой. Дальше критерии отбора ужесточаются еще сильнее. Марш-броски, гребля, курсы на выживание, стрельба, минирование, обучение иностранным языкам – все это и многое другое превращает подводных спецназовцев в грозу морей и океанов. Вооружены они, как правило, автоматическими винтовками, дымовыми и фосфорными гранатами, пистолетами «браунинг» повышенной мощности и, конечно же, ножами.
Приученные действовать скрытно, боевые пловцы остаются незамеченными вблизи от многолюдных пляжей, патрульных катеров и причалов. Им и полный штиль нипочем, и шторм. Они отлично ориентируются под водой и на поверхности, совершают многочасовые погружения и многокилометровые заплывы. Юрьев, имевший некоторый опыт подводного плавания, был в сравнении с ними сущим ребенком. Утопят, как котенка.
Как плотного рыжеволосого мужчину, носившего на пальцах перстень и обручальное кольцо.
Преувеличение? Как бы не так. В 1994 году британский парламент принял «Закон о разведывательных службах», санкционирующий проведение специальных операций в целях национальной безопасности. Этот документ подтвердил и без того существовавшее де-факто право разведчиков пользоваться любыми средствами и методами, а также освободил их от ответственности за действия, которые в самой Англии трактуются как преступные.
В том числе, индивидуальные и массовые убийства.
Несчастный, лишившийся руки и, скорее всего, жизни, мог поплатиться за обычное любопытство. Например, вздумалось ему подплыть к яхте, чтобы рассмотреть ее вблизи, а охранники приняли его за лазутчика. Хотя он мог действительно являться лазутчиком. Необязательно иностранным. На памяти Юрьева было немало случаев, когда операции срывались из-за пересечения интересов СВР, ФСБ и ГРУ. Если потомки чекистов специализировались на чисто полицейских акциях, то гэрэушники использовались для грубой, черновой работы, объединяющей элементы шпионажа, терроризма и партизанщины. Последние отличались от прочих разведчиков тем, что не только искали и обнаруживали важные вражеские объекты, но и при необходимости атаковали и уничтожали их. Не задумали ли в Главном разведывательном управлении армии ликвидацию Казаева?
Проанализировав эту версию, Юрьев отбросил ее как маловероятную. Спецназовцы ГРУ действуют не поодиночке, а группами. Они с одинаковой четкостью действуют в тайге и непроходимых джунглях, в горах и в пустынях, среди слепящих снегов и городских окраин. Будь у них соответствующий приказ, никакие спецслужбы мира не смогли бы уберечь Казаева от неминуемой гибели.
Убедившись, что больше ничего путного в голову не лезет, а солнце припекает все сильнее, Юрьев поднялся со скамьи и отправился в гостиницу.
Агата словно выпала из одной реальности в другую и обнаружила, что сидит на лавке у ограды корта, зажав ракетку коленями и уставившись остекленевшими глазами под ноги. Это напоминало пробуждение от наркоза. Только что Агата пребывала в совершенно ином мире, наполненном яркими звуками, фантастическими образами и точными мыслями, составленными из плывущих в пространстве титров. Но в том мире никто не играл в теннис, то и дело подозрительно поглядывая на окаменевшую, как статуя, девушку. Там, где она пришла в себя, все было иначе. Носатый юноша заметил, что Агата дико озирается по сторонам, и поспешил к ней с расспросами. Нет-нет, заверила она юношу, я не нуждаюсь в помощи. Просто утро жаркое выдалось. Наверное, голову напекло.
Стараясь не шататься, Агата подхватила вещи и покинула корт. Некоторое время она шла, тяжело волоча ноги, но через минуту одурь начала проходить. Остановившись, она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, прочищая затуманенные мозги.
«Какой гадостью меня опрыскали? – размышляла Агата, прислушиваясь к хлестким ударам ракеток по мячам. – Петров… Нет, Сидоров!.. Он что-то говорил о легком наркотике. Ничего себе легкий! – Агата приложила ладонь ко лбу. – Голова просто-таки раскалывается! Сколько времени это продолжалось? – Сверившись с часами, она слегка успокоилась. Транс продлился не целую вечность, как ей показалось. – От пятнадцати до двадцати минут. Но для чего британскому разведчику потребовалась эта наркотическая процедура? Не насиловал же он меня, воспользовавшись моим беспомощным состоянием? – Агата машинально провела рукой от бедра до груди, убеждаясь в том, что вся одежда на месте. – Уф-ф, все в порядке. Нет, не все!»
Пальцы нащупали крохотную выпуклость под тканью тенниски. Воровато озираясь, Агата запустила руку в вырез, прощупала бретельку бюстгальтера и едва удержалась от торжествующего возгласа. Вот оно что!
Булавка с неприметным белым шариком, воткнутая в матерчатую лямку! Якобы булавка! А на самом деле, конечно же, миниатюрный передатчик! Господину Сидорову вздумалось подслушивать разговоры Агаты Дичевой. Так-так. А не оставил ли он на память о себе еще несколько сувениров подобного рода?
Чуть ли не бегом возвратившись в гостиницу, Агата разделась догола, исследовала одежду, белье, не обнаружила посторонних предметов и занялась сумкой. Есть! Вторая булавка – с синей головкой – торчала в подкладке. Предусмотрительный негодяй! Знает, что женщины не всегда ходят в бюстгальтерах, зато без сумочек с косметичками и прочими необходимыми вещами они как без рук.
– Привет Биг-Бену и гвардейцам у Букингемского дворца, – пробормотала Агата, после чего раздавила первую булавку пластмассовой пудренницей. – Привет Тауэру с его воронами. – Она точно таким же образом расправилась со второй булавкой. – Как настроение, мистер Сидоров? Подпортилось, а?
Она расхохоталась, сгребла мусор со стола на ладонь и спустила его в унитаз. Лично у нее настроение было хоть куда. Но как бы изумилась Агата, если бы узнала, что каждый производимый ею звук, каждое произнесенное слово по-прежнему, без помех, долетают до чужих ушей.
Мужчина, представившийся Сидоровым, на самом деле носил совсем другую фамилию, но действительно работал на британскую разведку, а там никогда не было недостатка ни в технических средствах, ни в хитроумных способах их применения.
