— На Кубе планируется крупномасштабная военная операция: высадка десанта при поддержке авиации…
Роуч замолчал и спрятал лицо в ладони; его подавленное состояние граничило с нервным срывом.
— Это я знаю, дальше, — давил Бредли. — Это у вас возникли проблемы, не у меня, поэтому не заставляйте себя подстегивать.
Роуч отнял от лица руки, глубоко вздохнул, откашлялся и постарался взять себя в руки:
— Да, да… Конечно… Извините… Высадка десанта планируется в районе города Тринидад.
— Дата проведения операции?
Роуч медленно качнул головой:
— Точная дата еще не определена. Предварительная — девятое — одиннадцатое апреля.
— Сколько человек будет задействовано в десанте?
— Около полутора тысяч.
— Задача группы «Москит»? — Этот вопрос был проверочным; задача группы «Москит» Бредли была известна; ему было важно, как ответит Роуч и можно ли ему верить. Роуч ответил правдиво.
— Ликвидация кубинских лидеров: Кастро, его брата и Че Гевары. В первую очередь — Фидель Кастро.
— Место, время и способ переброски группы, — продолжал жестко Бредли.
— Быстроходное судно. Высадка «москитов» запланирована западнее Тринидада — точное место еще не определено — одновременно с высадкой основного десанта. — Роуч отвечал уже вяло и даже с какой-то усталостью и безразличием.
«Это — война. — Бредли достал пачку сигарет, но закурил не сразу, долго в задумчивости разминал в пальцах сигарету. — Если Америка поддержит десант авиацией и операция пройдет успешно, мы вступимся за Кубу, а это — война. Как сообщить об этом в Центр… и когда; нет времени… как всегда — не хватает времени».
— Вот что, мистер Роуч, с этой минуты вы от меня — ни на шаг, — закурив, распорядился Бредли. — Если каким-то путем им станет известно носителем какой информации вы являетесь, вас попросту выкрадут. Они и так уже подобрались к вам на расстояние вытянутой руки. Оставьте бутылку в покое, — повысил голос Бредли, — успеете… работа на сегодня еще не закончена.
Роуч, собиравшийся было налить себе коньяк, повиновался молча; замечание о том, что работа еще не закончена, заставило его посмотреть на Бредли с любопытством.
— У вас должен быть запасной канал связи с курьером на случай форс-мажорных обстоятельств.
— У меня есть номер телефона, по которому я должен позвонить в случае непредвиденной ситуации, — подтвердил Роуч. Та уверенность, с которой говорил Бредли, невольно вселила в него надежду.
— Звоните. — Бредли встал, перенес телефонный аппарат с тумбочки на журнальный столик и поставил его перед Роучем. — Звоните и назначайте встречу через час… — Бредли на секунду задумался. — Ну раз прошлая встреча назначалась около университета, назначайте и эту около университета, только на этот раз около университета Барри. У центрального входа главного корпуса. Ваши приметы — те же.
— Да, но…
— Сейчас, по телефону, вы объяснять ничего не будете, а при встрече сошлетесь на здоровье. Расстройство желудка; от этого не застрахован никто. Звоните.
С этими словами Бредли достал из кармана коробочку — ту самую, которую некоторое время назад Роуч передал Марте — и положил ее рядом с телефонным аппаратом. Отличие этой коробочки от той заключалось лишь в том, что сейчас в ней находились пять желатиновых капсул не с ядом, а с лекарством от простуды. Эти капсулы Бредли купил в аптеке когда, проводив Марту в аэропорт, возвращался в отель.
— Я должен был не только проконтролировать вашу встречу с курьером, но и обеспечить передачу посылки в любом случае, — вновь опередив Роуча, ответил Бредли на его недоумевающий взгляд. — Вам просто повезло, что я решил не отдавать посылку курьеру, не выяснив ситуации с вами. Представляете, в каком цвете вы бы выглядели, если бы я отразил все обстоятельства этой операции в своем отчете по возвращении? Да к тому же если выяснится, что в группе «Москит» действительно действует враг.
Роуч в эти минуты соображал медленно, но все же соображал, поэтому он задал тот вопрос, ответ на который Бредли искал долго, на протяжении всего своего пути в отель, а нашел его и продумал уже на подходе к отелю.
— Но как вы отчитаетесь за эту посылку, когда вернетесь в Вашингтон? — спросил Роуч.
— Мне не надо отчитываться. После того как вы передали бы посылку курьеру, эту я должен был бы уничтожить. Звоните. На встрече я вас буду страховать.
Роуч снял трубку и, набирая номер, проникновенно проговорил:
— Мистер Бредли, я — ваш должник.
— Хорошо, что вы это осознаете. И упаси вас Бог где-нибудь, когда-нибудь, кому-нибудь проговориться об этом своем… проколе и о том, что я вас покрыл. Я — выкручусь; вы — утонете.
Национальный парк Эверглейдс — место, где базировался военно-учебный лагерь группы «Москит» — поразил Бредли как ландшафтом, так и разнообразием фауны.
Огромная территория — свыше пяти с половиной тысяч квадратных километров — были почти сплошь покрыты болотистыми низменностями, большими и малыми озерами, соединяющимися друг с другом сетью проток и каналов.
Густые, а порой и непроходимые заросли мечтравы покрывали здесь большие пространства территории. Обо всем этом Бредли поведал Роуч; времени для ведения «экскурсии» было достаточно; они плыли на быстроходном катере, управлял которым молчаливый негр; другим видом транспорта до лагеря «москитов» было не добраться. Кроме этого катера в распоряжении коменданта лагеря был еще десантный бот, способный вмещать до тридцати человек.
— Эта травка достигает высоты четырех метров, — громко, чтобы перекричать шум мотора, говорил Роуч; Бредли удивленно посмотрел на своего «гида» и вновь стал осматривать проплывающий мимо пейзаж.
На небольших островках или возвышенностях он видел лесистые заросли, состоящие как из тропических пальм и мангровых деревьев, так и характерных для умеренного пояса дуба и ясеня, а также растений пустыни юкки и кактуса.
— А видите во-он те бесформенные кочки? — спросил Роуч и указал на черные предметы, торчащие из воды. — Как вы думаете, что это такое?
После того как Роуч — под прикрытием Бредли — встретился с курьером и передал тому посылку, настроение у него заметно улучшилось, а после их «благополучного ухода от кубинской (или русской) разведки», Роуч вообще был на седьмом небе от счастья.
— Вы уверены, что мы окончательно смоги от них оторваться? — все еще озабоченно спросил Роуч, когда они уже пересекли границу Национального парка, на что Бредли успокаивающе ответил:
— Уверен. Только не «мы», а вы, мистер Роуч. Ведь это вы были объектом их интереса, не я, но не волнуйтесь, к вам они этот интерес потеряли. Ведь они уверены в том, что смогли обезвредить вас, а другой цели у них не было. Иначе, вряд ли они дали бы вам так спокойно уйти. По крайней мере ни вчера, ни сегодня хвоста за вами не было. Я проверял.
Бредли посмотрел в том направлении, в котором указывал Роуч:
— Не знаю… Сами же говорите — кочки.
— Это крокодилы. Их здесь — великое множество, впрочем, как и ядовитых водяных змей, так что без крайней необходимости в воду заходить не советую.
Бредли еще раз посмотрел на «кочки» и тут же перевел взгляд на прибрежные заросли; его внимание привлекла большая, низко пролетевшая птица.
— Это орлан, — пояснил Роуч. — Я не большой специалист, но могу с уверенностью сказать: флора и фауна здесь богатейшие.
«Ему бы экскурсоводом здесь работать, но никак не в разведке, — отметил про себя Бредли. — А еще лучше, занялся бы наукой; ученый из него, возможно, и получился бы, а вот разведчик… Доверчив, наивен… Как он вообще туда попал… Наверняка чья-нибудь креатура».
— Вы женаты, мистер Роуч?
Роуч бросил на Бредли быстрый удивленный взгляд и отвернулся; ответил через паузу:
— Был… пока она не нашла себе киноактера с накаченными мышцами.
— А давно в «фирме»?
— Два года… Мой дядя работает в Управлении тайных операций. Полковник Шорт… Слышали о таком?
О полковнике Шорте Бредли слышал, но не более того. Управление тайных операций входило в Директорат планирования, а он был самым закрытым среди всех подразделений ЦРУ. Настолько засекречен, что его руководитель известен только нескольким лицам из высшего руководства, а его фотографию было запрещено даже печатать. Сотрудники руководящих звеньев всех Управлений Директората — особенно Управления внешней разведки и Управления тайных операций — засекречены не менее строго. О том, где работает его дядя, говорить Роуч не имел права.
— Нет, не приходилось.
Они на какое-то время замолчали; катер, пересекая водоемы различной величины, нырял из одной протоки в другую.
«И как он не запутается в этих лабиринтах, — подумал Бредли. — Одному — в случае необходимости — мне отсюда не выбраться, а выбраться мне отсюда надо в любом случае, и как можно скорее. Если успею передать информацию в Центр, то на Кубе о готовящейся акции узнают. Если успею… А если не успею? У них здесь наверняка есть передатчик… Вот только какой он мощности… И как к этому передатчику подобраться… Но тогда это провал, Бредли — как о ком-то постороннем подумал он о себе и тут же поймал на мысли, что назвал себя не своим, не родным именем. В памяти отчего-то всплыл образ жены Даши. — Я уже стал забывать тебя, родная. Сколько же лет мы не виделись?..»
