Андрей Ильин - Миссия выполнима

— Мы еще встретимся! — многозначительно сказал он. Как только машины выехали за пределы части, генерал скомандовал общее построение.

— Первая рота, строиться!

— Вторая рота, строиться!..

Кричали, погоняли бойцов командиры. Часть прямоугольниками подразделений замерла на плацу.

— Все? — громко спросил генерал.

— Так точно, все, кроме боевого охранения.

— Значит, так, сынки — отсюда мы уезжаем. Прямо сейчас и уезжаем. На сборы два часа. Все, что сможем, — забираем с собой, что не сможем — подлежит уничтожению. Первая и вторая роты отвечают за погрузку. Третья рота обеспечивает приборку и маскировку. Всем все ясно?

— Так точно!

— Тогда с богом, сынки…

Когда через день подполковник Максимов снова прибыл в часть, он ее не узнал. Потому что это была совсем другая часть, совсем не та, что он видел несколько десятков часов назад. Полуразвалившиеся, с выбитыми стеклами и снятыми или рассроченными рамами окна, покосившиеся, висящие на одной петле двери, разбитые, частично разобранные заборы, какие-то обломки и обрывки на каждом шагу — полное запустение. Как будто здесь давным-давно никого не было.

— Что это? — спросил вылезший из машины районный прокурор. — Вы же говорили, там воинская часть, люди, оружие.

— Но они были здесь, день назад были!

— Здесь?!. Это же руины!

Вы, наверное, что-то перепутали. Может, та часть в другом месте?

— Я что, идиот? — вспылил подполковник. — Я был позавчера здесь! Был! И разговаривал с бойцами!

Прокурор пожал плечами и сел обратно в машину.

Осматривать территорию смысла не имело, и так было ясно, что там нет ни единой живой души. И что уже много лет нет. Только зря сюда приехали…

Подполковник понял, что опоздал.

На посланный им в Министерство обороны очередной запрос он получил ответ, что воинская часть, квартировавшая по указанному адресу, расформирована три года назад, а недвижимый фонд списан с баланса армии. Возможно, кто-то занял пустующие помещения, но за это Министерство обороны никакой ответственности не несет, так как к этим помещениям отношения уже не имеет.

Что же касается генерала Крашенинникова, то да, такой был, но был уволен из рядов Вооруженных Сил, и, где находится в настоящее время, неизвестно…

На чем возможности подполковника Максимова исчерпались. Продолжать заниматься самодеятельностью дальше было нельзя. Попросту опасно! Он и так уже таких дров наломал… Остается сделать вид, что ничего не было, ни взрывающихся мобильников, ни без вести пропавшего капитана Егорушкина, ни наездов на предпринимателей… ничего. Все забыть и спустить дело на тормозах…

Нет, забыть вряд ли удастся — круги по воде уже разошлись, и рано или поздно они дойдут до начальства. После чего его вызовут на ковер, и придется оправдываться.

Нет, это не подходит.

А если выйти на них сейчас? То… То, конечно, тоже схлопочешь, но уже по другой статье — за чрезмерное служебное рвение. А там как повезет…

Похоже, придется сдаваться. Тем более что другого выхода не осталось. Теперь — не осталось!

Подполковник пододвинул к себе чистый лист бумаги, написал в верхнем правом углу должность, звание и фамилию непосредственного своего начальника, написал свои звание, фамилию и инициалы, перенес ручку на середину листа и крупно, с нажимом вывел слово — Рапорт.

И все, и будем считать, что пути отступления отрезаны, что мосты сожжены!..

Покушение на директора Заозерского завода не прошло даром. Ни для самого директора, ни для возглавляемого им предприятия. Сидящим на проходной и в заводоуправлении вохровцам устроили боевые стрельбы и учения, максимально приближенные к боевым.

Пятидесятилетние бабушки, кряхтя и проклиная судьбу, ползали в телогрейках и повязанных поперек поясниц шалях по пересеченной местности и стреляли из револьверов системы «наган» образца тысяча восемьсот девяносто пятого года

— И вот это вы называете охраной? — возмущался директор.

— А что? Это они с виду такие, а на самом деле ого-го, мышь не пропустят.

Директор начал подбирать себе охрану.

Первыми пришли наниматься сомнительного вида личности с синими от татуировок руками и торсами и нависшими над подбородками лбами.

— Это тебе, что ли, охрана нужна?

— Мне, да, но…

— Ты че, в натуре, сомневаешься, что мы кому угодно башку как куренку?..

— Нет, не сомневаюсь.

— Ну тогда давай, пиши бумаги, начальник. Мне — ксиву и шпалер Серому шпалер и отмазку от ментов.

— Так вы что, еще и в розыске?

— А тебе не один хрен?..

Вторым заходом пошли выдворенные в отставку милиционеры. Которых тоже более всего интересовали «стволы». Даже больше, чем деньги.

Периодически забегали ветераны больших и малых войн. Трясли справками, медалями и контуженными головами и говорили, что если дать им «АКМ» и пару гранат, то ни одна сволочь… Когда им отказывали, они впадали в транс и, пуская изо рта пену, грозились спалить завод…

— Так, все, местные кадры нам не нужны, — заключил директор. — Будем нанимать профессионалов.

И отправился в областной центр. Не в этот областной центр, в другой, на другом конце страны. Где прошел по охранным агентствам и по военкоматам, возле которых толклись добивающиеся причитающихся им боевых наград контрактники.

— Где вы работали до поступления в охранное агентство?

— Я не работал, я служил. В армии.

— Где конкретно?

— В частях специального назначения.

— Боевой опыт есть?

— Есть — Афганистан и Босния…

— Ваша военная специальность?

— Снайпер.

— Сколько на счету бойцов противника?

— Видите ли, я не участвовал…

— Спасибо, вы свободны!

— Но я брал призы на окружных соревнованиях!..

— Это не имеет значения.

Люди, умеющие стрелять по мишеням, директору были не нужны. Мишень — это бумага, наклеенная на фанеру. Ему не нужны были стрелки по фанеркам. Ему нужны были бойцы.

— Где служили?

— В КГБ.

— Где конкретно в КГБ?

— В Девятке…

Отобранных претендентов директор вывез на полигон. Вывез в Закавказье, где тут же, на базаре, прикупил необходимое оружие.

— Задача будет такая — десятикилометровый кросс по пересеченной местности, полоса препятствий, стрельба из положения лежа, стоя, в кувырке, учебный бой, спарринг…

Я в этом деле понимаю не очень, а вот он, — показал на внушительного вида мужчину в гражданском, нанятого на один раз за три сотни на вокзале, — профессиональный инструктор и сможет оценить вашу работу и дать мне рекомендации.

Мужик с вокзала с умным видом кивнул.

— Тот, кто первым придет к финишу, получит пять тысяч долларов. Кто опоздает — с тем мы распрощаемся. Так что сачковать не советую.

Все оживились.

— Начали!

За пять тысяч баксов бойцы не давали поблажки ни себе, ни другим. Они бежали на пределе сил, без раздумий ныряли в рвы с вонючей водой, разбивали друг другу лица в жестком, в полный контакт, спарринге… И сразу было видно, кто на что способен. И дело было совсем не в скорости, было в личностных качествах, кто-то мог прийти последним, но, идя последним, не сдавался, хотя, казалось бы, все проиграл. Кто-то был слабее в рукопашке, но не отступал, лез на кулаки заведомо более сильного противника.

Этот.

И еще, пожалуй, этот.

И тот…

Нанятый на вокзале инструктор на все происходящее только глаза выпучивал и кивал, когда ему говорили, что надо одобрительно кивать…

Отобранных бойцов директор отвел в сторонку.

— Сколько вы получали раньше?

— Сто пятьдесят долларов в месяц.

— Двести…

— Значит так, ребята, хочу предупредить, что служба ваша будет не пыльная, но опасная. Можно и голову сложить.

Поэтому я плачу шестьсот. В неделю.

Решайте сами.

Все задумались. Такие деньги за просто так никто платить не станет. Значит, действительно можно и в ящик сыграть…

Двое отошли в сторону.

— А если нас… Если с нами что-то случится?

— Каждый из вас будет застрахован за счет фирмы на пятьдесят тысяч долларов. И столько же получит от меня лично или получит его семья, если я останусь жив. Так что у вас есть прямой резон защищать мою жизнь как следует.

Охрана впряглась в работу…

Но рассчитывать на нее было глупо. Тот, кто хочет убить, — убьет. Будь ты хоть кто. Будь хоть Президентом Соединенных Штатов Америки.

Спастись можно, только переиграв противника, только навязав ему свой сценарий развития событий. И новый директор знал какой.

Долгожданный звонок раздался на следующий день:

— Вы не передумали насчет возобновления поставок?..

— Так это вы?! Это вы в меня стреляли?! — заорал директор. Потому что должен был заорать.