Андрей Ильин - Миссия выполнима

И встал, показывая, что разговор закончен. Посетитель тоже встал. Но не ушел.

— Но этот эшелон приравнен к воинскому.

— Обратитесь в отдел военных перевозок.

— Я там был. Они ссылаются на временное снижение пропускной способности железнодорожного узла Березняки-1.

— Ну так что же вы от меня хотите?

— Чтобы эшелоны приходили вовремя.

Начальник Управления Западно-Сибирской железной дороги с удивлением посмотрел на настырного посетителя.

— Может, мне их самому за семафор толкать?

— Зачем самому, если можно приказать подчиненным дать им зеленую дорогу, — совершенно серьезно ответил проситель. — Или нам придется действовать иначе.

— Что вы сказали? — не понял начальник дороги. Он давно отвык от любых, кроме просительных, тональностей

— Я сказал, что, если положение дел в ближайшее время не исправится, нам придется действовать иначе.

— Вы что, угрожаете?

— Советую.

— Да вы… вы с ума сошли. Да я ваш состав… Он у вас теперь не семь дней, он теперь полгода в тупиках отстаиваться будет! Вон отсюда!

— Не горячитесь. Вряд ли бы я стал разговаривать с вами в подобном тоне, если бы не был уверен в своих возможностях. Подумайте об этом.

— Я вызываю милицию!

Начальник дороги схватил телефонную трубку. Но не услышал в ней гудков, услышал незнакомый мужской голос:

— Мы временно блокировали связь с городом.

— Кто это?

— Мы восстановим связь сразу после того, как вы меня выслушаете, — сказал посетитель.

— Так это вы?!

— Мы.

Начальник дороги занервничал. Теперь такие времена, что не знаешь, что от кого ждать. Нельзя исключить и пули. Может, он псих? Или очень сильно расстроился из-за понесенных убытков.

— Хорошо, говорите. Но не более пяти минут.

— Тогда начнем с вас. Вчера вечером вы покинули работу в восемнадцать часов пятнадцать минут. Дорогу опускаем. С восемнадцати двадцати семи до двадцати двух пятидесяти вы находились по адресу: Зеленый проспект, семнадцать, в квартире сорок девять, у свой любовницы…

— Как вы смеете?! Частная жизнь неприкосновенна!

— Откуда вы сделали несколько междугородних телефонных звонков. В том числе по номеру 277–117, — продолжил посетитель, никак не реагируя на протесты. — После чего имели пятнадцатиминутный разговор с неким Суреном о сдаче в долгосрочную аренду имеющихся в распоряжении железной дороги складских помещений и подъездных путей. В разговоре неоднократно звучала цифра сто пятьдесят тысяч долларов наличными и просьба включить в состав учредителей…

— Прекратите!

— Я могу прекратить, но тогда вы не узнаете еще очень много интересного.

Начальник дороги замолчал.

— При возвращении домой на замечание вашей жены по поводу вашего позднего прихода вы сказали следующее, — посетитель раскрыл блокнот. — «Я устал, у меня был трудный день, только сейчас закончилось селекторное совещание с отделениями дороги». На реплику жены: «Я звонила тебе, тебя не было в кабинете. Ты опять был у нее!» — вы ответили: «Отстань от меня, дура, я пашу как вол, чтобы тебе безбедно жилось»…

Начальник дороги побагровел.

— Дома из кабинета вы сделали несколько телефонных звонков…

— Не надо, я помню, куда звонил! Что вы хотите?

— Беспрепятственного прохождения указанных нами грузов. Вот список составов и вагонов, которые желательно пропускать в первую очередь. Вы будете получать треть от сэкономленных нами средств.

— Но это…

— И еще треть от сумм, которые мы выручим в результате снижения тарифов на грузоперевозки. По нашим подсчетам, это будет порядка тридцати-сорока тысяч долларов в месяц на каждые десять процентов сброшенных нам цен. А сбросить можно больше десяти. Можно и половину. Это хорошая цена, это больше, чем вам предлагал Сурен.

— Это невозможно.

— Почему — можно указать в документах заниженный вес, ошибиться в расстояниях, забыть посчитать пару вагонов… Вы лучше нас знаете, как это делается. Или мне рассказать, куда, кому и зачем вы еще звонили?

— Не надо меня пугать! Я пожилой человек, мне терять нечего!

— Вам да, нечего. Но вы почему-то забываете о ваших близких. О вашей старшей дочери, ее муже, их детях Павле и Саше, которые приходятся вам внуками, о вашем младшем сыне, вашей снохе, их детях Пете и Миле… Насколько мы знаем, вы больше всего любите Милу?

— Если вы тронете мою семью!..

— Пока никто никого не трогает. Хотите убедиться? Посетитель поднял трубку замолчавшего телефона.

— Соедини меня с квартирой. Раздались длинные гудки.

— Прошу.

Начальник дороги схватил трубку.

— Это я…

И поперхнулся, не зная, что сказать дальше.

— Что у тебя с голосом? Что случилось? — почуяла неладное жена.

— У меня?.. У меня ничего. Просто решил позвонить, спросить, что у вас нового?

— Но ты никогда…

— А сегодня решил! Что у вас?

— Все нормально.

— А Мила? С ней все в порядке?

— Ах да, забыла! Мила просила передать тебе большое спасибо.

— Мне? За что?..

— Как за что — за подарок. Ты же сам предложил купить ей все, что она захочет. Машину прислал…

— Я — машину?

— Ну конечно. Разве ты не помнишь?

— Нет… То есть да, помню. Она ездила?

— Конечно, твой заместитель, Сергей, очень симпатичный парень, жаль, что я его раньше не видела, свозил ее в «Детский мир», и она выбрала себе большого льва.

— Она дома, ее привезли?

— Давно.

— Тогда пусть сидит и никуда!.. Связь прервалась.

— Сволочи! — свистящим шепотом сказал начальник дороги.

— Это кому как! С нашей точки зрения, сволочи те, кто держит составы неделями в тупиках! Что вы решили?

— Я ничего не могу гарантировать.

— Тогда мы тоже не можем…

— Ладно, я согласен. Но… не согласен на треть.

Началась обычная торговля. Что было хорошим признаком, потому что торгуется только тот, кто принял решение. Положительное решение. А тот, кто соглашается без раздумья, собирается или бежать в милицию, или лезть в петлю.

— Сколько вы хотите?

— Половину.

— Половина — слишком много.

Сорок процентов. И давайте на этом поставим точку.

— Ладно, согласен.

Посетитель встал. И начальник дороги встал. Он думал, что разговор закончен. Думал, что ничего хуже быть уже не может.

— Ах да, совсем забыл, — произнес, остановившись у самого порога, посетитель. — Забыл сказать, что если вы вдруг решили, что мы тут просто болтали, то… То зря так решили.

Посетитель приподнял и поставил на отставленное колено большой, квадратной формы кейс. Откинул два замка. Отбросил крышку.

В кейсе, в прозрачном полиэтиленовом пакете, лежало что-то круглое.

Посетитель взял пакет за ручки и вытащил из кейса.

— Узнаете? — спросил он. И высоко поднял пакет.

В пакете была голова. Человеческая голова с куском косо отрезанной шеи! На дне черным пятном выделялась стекшая вниз кровь.

— Но это, это же!.. — забормотал враз побледневший начальник дороги…

— Да, это ваш хороший знакомый, ваш компаньон — Сурен. Он!

Хотите посмотреть поближе?

— Нет, нет! — отчаянно замотал головой начальник дороги. — Не надо!

— Тогда возьмите вот это, — протянул посетитель видеокассету. — Это наговорил он, — кивнул на голову, — про вас.

И так и замер в позе аптекарских весов, с отрезанной головой в одной руке и кассетой в другой.

— Надеюсь, вы поняли все правильно.

Начальник дороги все понял правильно. Понял — что эти люди не шутят, что способны на все. Хотя бы потому, что Сурен был не мальчик и имел очень серьезную охрану. И все равно…

И еще понял, что в следующий раз в этом пакете может оказаться что угодно. Вернее, кто угодно…

— Я рад, что мы договорились, — сказал проситель, убирая голову в кейс. И впервые за все время разговора улыбнулся. — Надеюсь, мы не разочаруемся друг в друге…

Уже через несколько часов к застрявшему в одном из безвестных тупиков составу подогнали маневровый тепловоз. Из бытовки, торопясь и дожевывая на ходу бутерброды, побежали сцепщики, которые с ходу стали выбивать из-под колес тормозные «башмаки».

— Чего торопят, чего им неймется, золото там, что ли?.. — ворчали они.

Маневровый тепловоз дал гудок и потянул состав из тупика. На выходном семафоре его уже ждал электровоз…

— Задержек с доставкой груза больше не будет, — информировал «Филин».

— Вопрос с транспортом урегулирован, — доложил «Кочет» «Тетереву». Эшелонам дан зеленый свет…

— Проблема снабжения предприятий решена… — в ряду прочей информации сообщил «Тетерев» «Ястребу».

«Ну вот и ладно», — подумал генерал Крашенинников. Это даст приварок в несколько сотен тысяч долларов в год только по одной этой дороге.