— Серьезная?
— Скажем, очень нежелательная. Подождите... К нам должен присоединиться один друг.
Тулиниус, собиравшийся провести гостя в соседнюю комнату, нахмурил седеющие брови:
— Вы должны были приехать один.
— Да, но мне пришлось изменить планы. Кстати, этот друг не будет лишним. Вы знаете, кого мы должны продержать несколько дней?
Его собеседник, глядя на него очень внимательно, отрицательно покачал головой.
— Брондстеда, — сказал Коплан.
Изумление отразилось на грубоватом лице Тулиниуса. Он помрачнел.
— Черт... Вы уверены, что не попали пальцем в небо?
— Еще позавчера я мог этого опасаться. Сегодня — нет.
Капитан каботажного судна почесал заросшую щеку.
— Грязная история, — оценил он. — Вы...
Раздались три новых удара молотка. По знаку Коплана Тулиниус пошел открывать. Кремер вошел в дом, и дверь вновь впустила холодный воздух с улицы.
Коплан представил их друг другу, потом все трое перешли в соседнюю комнату — простую столовую с массивной мебелью.
Моряк достал из сундука стаканы и бутылку, налил всем виски.
— Прежде всего, — сказал он, — я должен отдать вам письмо, пришедшее авиапочтой сегодня утром.
Он поставил бутылку, вытащил из кармана брюк смятый конверт и протянул Коплану, немедленно распечатавшему его.
Написанное открытым текстом сообщение было очень коротким: Ужасная катастрофа на атомной станции в Хинкли Поэнте, Англия. Взрыв резервуаров с отходами. Горячий привет вашему филантропу. На всякий случай...
Текст был отпечатан на машинке, без подписи. Франсис разорвал письмо на мелкие кусочки, бросил их в пепельницу.
— Расскажите о Брондстеде, — вздохнул он, обращаясь к Тулиниусу. — Где работает, где спит? Куда ходит днем?
— Да в чем вы его обвиняете? — удивился капитан. — Если вы тронете этого типа, вы спровоцируете в городе революцию.
— Ну что ж, пусть готовят баррикады, — равнодушно ответил Франсис. — Если мне не удастся его захватить, другие убьют его. В любом случае в перспективе веселье.
Тулиниус тихонько выругался.
— Но все же, в чем дело? — настаивал он, облокотясь на стол.
— Атомный шпионаж, — неохотно сказал Коплан. — Франция не единственная страна, на которую он нацелен... Три великих державы и Швецию обворовывают так же, как и нас.
Моряк недоверчиво прикрыл глаза.
— Даже Советы?
— Даже их. Это через них мы вышли на след.
Затем он сообщил Тулиниусу некоторые детали, чтобы тот смог составить себе представление о ситуации; он рассказал о своей схватке с двумя исландцами на дороге и сформулировал свои выводы:
— Вы понимаете, почему мы должны действовать быстро: насторожившись, Брондстед может искать убежище в другом месте или усилить свою защиту. Если его совесть чиста, другие могут нас опередить, наложить лапу на него и захватить его досье. Мы, разумеется, не можем лезть вслепую, но план должен быть выработан быстро. Вы, Тулиниус, должны облегчить нам задачу.
Тот глубоко задумался:
— В общем, вы хотите похитить Брондстеда, а потом захватить документы, доказывающие, что он мерзавец? — резюмировал он.
— Я рассчитываю, что он нам сообщит, где их прячет, — согласился Франсис. — Мы не можем незаметно обыскать все помещения, принадлежащие ему.
Молчавший до сих пор Кремер спросил:
— Но куда вы его денете, если, предположим, захватите живым?
— На борт судна Тулиниуса, в пятнадцати милях от берега.
Трое мужчин замолчали. Моряк одним глотком осушил свой стакан, вытер рот тыльной стороной ладони. Кремер отхлебнул виски, не сводя глаз с Коплана, а у того вдруг возникло желание закурить.
Наконец капитан открыл рот.
— Вы шутите? — проговорил он, глядя на Коплана бычьими глазами. — Мы сделаем эту работу втроем?
— Надо сделать. Мой план встретиться с Брондстедом под предлогом торговых дел провалился. Остается только силовая акция. Завтра начинается уик-энд: это обстоятельство надо обратить себе на пользу, а?
Вдруг он вспомнил одну вещь, и лицо его осветилось. Его собеседники выжидающе взглянули на него. Он нагнулся к ним.
— Брондстед посылает своим агентам в Европе инструкции по радио каждый понедельник, четверг и субботу в двадцать часов, — объявил он приглушенным голосом. — Узнать, где стоит передатчик, значит узнать, где находится он. Я полагаю, что не окружают же его сто пятьдесят человек, пока он передает секретные сообщения?
Кремер оживился.
— Это след, — удовлетворенно заметил он. — Но как узнать, где передатчик?
— По антенне, — сказал Коплан.
Он подумал о техниках Службы, дежуривших в доме Гертруд.
Одна телеграмма Старику, и он получит ответ о точной частоте, используемой Брондстедом.
С этой информацией он легко сможет определить местонахождение антенны передатчика при помощи простого медного проводка, скрученного спиралью и присоединенного к карманному фонарю. Пронесенный по городу, этот простейший радиопеленгатор будет указывать направление, совпадающее с радиомагнитным полем, и позволит определить источник излучения.
Все это молнией пронеслось в мозгу Коплана.
Он сказал:
— Брондстед работает на дециметровых волнах, и антенну будет легко узнать: это плоский флажок, как у радара или рефлектора, в центре которого стоит волнонаправитель.
Тулиниус слегка вздрогнул.
— Что вы сказали? — проворчал он. Его лицо отражало усиленную работу мысли.
Для большей ясности Коплан прибег к сравнениям:
— Это должно напоминать раздавленный граммофонный раструб или рефлектор электрического нагревательного прибора, где центр занимает обмотанное проводами сопротивление.
— Понимаю, но меня интересует не это, а история с понедельниками, четвергами и субботами. В эти дни, как вы утверждаете, идут подпольные радиопередачи?
— Да, — подтвердил Коплан, удивленный настойчивостью моряка. — Что вас беспокоит?
Моряк выпятил грудь и скрестил руки. Нахмурившись, он сказал с задумчивым видом:
— Хе-хе, занятное совпадение. Наверняка тут существует связь...
Он погрузился в свои размышления, и Коплан подтолкнул его:
— Да объясните, черт возьми!
Тулиниус хитро улыбнулся. Он вновь положил локти на стол и, разглядывая собеседников с огоньком торжества в глазах, произнес:
— Я знаю, где стоит эта штука.
Кремер и Коплан долго скептически смотрели на него, ожидая фразы, которая подтвердила бы такое удивительное заявление.
— Ставлю тысячу против одного, что не ошибаюсь, — уверенно продолжал Тулиниус. — Вот почему: среди прочих своих построек, Брондстед щедро финансировал одну, очень высоко ценимую в Акюрейри. Он снабдил порт установкой, аналогичной той, что работает в Гавре и позволяет кораблям плавать по фьорду даже при нулевой видимости. Установка включает радар, нацеленный на море: на его экране вырисовываются берега фьорда и возвращающиеся траулеры. Хитрость в следующем: телекамера на земле постоянно нацелена на экран радара и передает картинку. Корабли ловят ее на специальный приемник; таким образом, капитан может увидеть на экране положение своего судна по отношению к скалам и рифам; он видит, как оно движется все семьдесят пять километров Эйяфьорда.
Он замолчал, ожидая одобрения от своих слушателей. Коплан и Кремер, теперь живо заинтересовавшиеся, показали, что следят за его объяснениями.
Тулиниус продолжил:
— Это чертовски полезно, поверьте мне. Мой каботажник, как почти все суда в Акюрейри, имеет телевизор, настроенный на эту программу. Даже в непроглядном тумане можно идти вперед полным ходом, потому что прекрасно видно препятствия и их можно обойти.
Он выдержал паузу, потом напыщенно добавил:
— К несчастью, передача прекращается на час по понедельникам, четвергам и субботам... Официальная версия: ремонт, настройка и проверки.
Коплан в восторге хлопнул ладонью по столу.
— Сто чертей! Мы ухватились за нужный конец, Тулиниус! — убежденно воскликнул он. — Где находится станция?
— Она бросается в глаза. Ее заметно даже ночью, потому что над ней висит сигнальный фонарь из-за близости аэродрома. Она поставлена на вершине песчаного мыса, где стоит современная часть города.
— Вот это да! — возбужденно заметил Кремер. — Этот Брондстед гениальный тип! Замаскировать подпольный передатчик под антенну, служащую всем и которой никто не боится, потому что знает ее назначение, — это верх макиавеллизма!
— Да, — дополнил Коплан. — А самое смешное, что одновременно он устраняет всякий риск быть подслушанным любопытными: на телеприемниках, установленных на судах, узкая звуковая лента может лишь вызвать небольшие помехи на экране, если они случайно включены в официальные нерабочие часы. А поворот антенны к Ледовитому океану делает неуловимыми для контрольных станций внутри страны сигналы, посылаемые на север.
Вдруг собственные рассуждения заставили его вздрогнуть.
