— Ничего не нужно, — выдернул Фархад руку. — Полечу в Ирак с этим перстнем. Его нельзя снимать, может потерять свою волшебную силу. Другая на твоем месте дала бы мне и Коран, и крест, и надела бы три кольца, даже в нос, лишь бы я вернулся оттуда живым и невредимым. А ты смеешься над этим талисманом.
— Я бы вообще не хотела, чтобы ты туда летел, — призналась супруга.
Ночью, перед тем как заснуть, он снова нащупал перстень. Осторожно посмотрел на спящую Карину. И усмехнулся. В его возрасте начинать работать шпионом было не совсем солидно. Хотя, с другой стороны, интересно. Он решил, что сегодня можно заснуть, уже не думая об этом приборе. Но на всякий случай повернулся на правый бок. И сразу захрапел.
Сеидов переехал в бывший кабинет Сысоева в понедельник. Нина уже устраивалась в огромной приемной, покрасневшая от волнения и счастья. Ее зарплата выросла почти в два раза, и она получила статус секретаря вице-президента, что было для нее не менее важно, чем высокая зарплата. В кабинет успели завезти новую мебель, поменяли телевизор, ноутбук, телефоны. Даже перевесили картины. В их компании работал большой отдел, занимавшийся рекламой, в котором было и бюро дизайнеров. Они не только разрабатывали новые формы для сотрудников компании, трудившихся на буровых, но и контролировали дизайн помещений и кабинетов, выбирая подходящие гаммы цветов и даже картины на стены. В случае с вице-президентами подобные изменения согласовывались с хозяевами кабинетов, во всех остальных случаях дизайнеры руководствовались собственным вкусом.
Фархад прошел к большому кожаному креслу, уселся в него. Покрутился на месте. Кресло было удобным. Кабинет был раза в три больше прежнего. Он поднялся и подошел к окну. Отсюда открывалась панорама города. Но ему больше нравился его прежний, угловой кабинет. Он пожал плечами и вернулся на свое место. Здесь теперь ему предстоит работать. Подобного кабинета у него не было никогда. В Ираке он размещался в гораздо меньшем кабинете, а когда был начальником управления в «Азнефти», то вообще занимал небольшой кабинет. Это было старое здание в центре города, где кабинеты сотрудников не отличались большими размерами.
Сеидов позвонил Нине. Она сразу вошла к нему в кабинет, даже не отвечая на его вызов. По ее лицу было видно, как она счастлива.
— Поздравляю с первым рабочим днем в новом кабинете, — выпалила она.
— Я тебя тоже поздравляю. Я хотел с тобой посоветоваться. Проходи и садись.
Нина прошла к приставному столику и уселась на стул. Сегодня на ней была новая блузка. Очевидно, это назначение было пределом ее мечты.
— Дело в том, что по должности мне полагается секретарь и помощник, — пояснил Сеидов, — ты, наверное, уже об этом знаешь.
— Конечно, знаю. Все уже гадают, кого вы возьмете помощником, — сразу ответила Нина.
— Есть кандидатуры?
— Сколько угодно. Почти все мечтают сюда перебраться. Особенно молодежь. Одно дело — сидеть там, внизу, а совсем другое — на нашем этаже. Здесь бывают руководители крупных компаний, члены правительства, сенаторы, депутаты. Сюда все хотят попасть, и особенно к вам. Все уже говорят, что вы полетите в Ирак и, наверное, захотите взять с собой своего нового помощника. Так делают все вице-президенты. Я бы сама с удовольствием работала вашим помощником, тем более что у него зарплата даже выше, чем у меня, и отпуск больше, но вы же знаете, что у меня маленький ребенок и я никуда поехать не смогу.
Нина сказала последние слова таким жалостливым тоном, словно Сеидов уже неоднократно предлагал секретарю именно эту работу и ей приходится от нее отказываться. Фархад усмехнулся:
— А какую кандидатуру можешь предложить ты?
— Алену, конечно, — уверенно сказала Нина, — Алену Сизых из нашего отдела. Она такая умница, прекрасно разбирается в компьютерах, знает английский язык. А какая у нее память! Назовите при ней номер телефона, и она запомнит его на всю жизнь. Только Алену, и никого больше. Раньше у нее часто болела мама, но теперь ее мама переехала к сестре, и она осталась одна. В отличие от меня у нее нет ни мужа, ни маленького ребенка. И она работала в нашем отделе, знает всех наших сотрудников.
— Вы с ней дружите?
— Не могу сказать, что дружим, но мы с ней в приятельских отношениях. Дело в том, что она работает у нас только три месяца.
— Верно, — вспомнил Фархад, — она недавно перешла к нам из «Газпрома». Странно, что она решила оттуда уйти. Там и зарплата не хуже, и условия прекрасные. Ты не знаешь, почему она перешла к нам? Я смотрел ее трудовую, но там указано, что в порядке перевода, и никаких других объяснений.
— Из-за матери, — объяснила Нина, — об этом у нас в отделе все знают. Ее мама часто болела, а они живут здесь недалеко. И поэтому она иногда убегала к маме. Но только в перерыв или с разрешения Рината Ашрафовича. Он, по-моему, к ней неравнодушен. Все время оставлял ее после работы, чтобы распечатать какую-нибудь информацию или проверить новые данные. Но это были его обычные мужские хитрости. Он думал, что никто об этом не знает…
— И пользовался взаимностью? — почему-то спросил Сеидов, отводя глаза.
— Нет, — уверенно произнесла Нина, — он ей явно не нравился. Но начальство нужно уметь терпеть.
— Ты говоришь это таким тоном, словно и тебе приходится терпеть своего шефа. Надеюсь, что у тебя нет оснований на меня жаловаться. После работы я тебя обычно не задерживал и к тебе никогда не приставал, — усмехнулся Фархад.
— Не приставали, — кивнула Нина, подумав про себя, что мог бы и приставать. Но такую фразу вслух озвучить она не могла. Хотя Нина любила своего мужа, но легкий флирт на работе был необходим для поддержания тонуса, в чем она была уверена. К сожалению, Фархада Сеидова не интересовало ничего, кроме работы. Он даже домой возвращался позже всех.
— Хорошо. Можешь идти. И пригласи ко мне Алену. Пусть поднимется.
Когда Нина вышла, Сеидов нахмурился. Она сказала, что помощник обычно ездит вместе со своим патроном в командировки. Только этого не хватало. Взять с собой молодую и красивую женщину. Или девушку. Как стыдно, что он об этом даже подумал. Неожиданно он почувствовал легкое волнение, словно сама мысль о том, что они могут провести некоторое время вместе, ему понравилась. С другой стороны — эта командировка не на курорт, а на войну, и там будет очень сложно. Может, не стоит проводить ненужные эксперименты? Подвергать молодую женщину такому испытанию. Но если она будет работать его помощником, то она просто обязана его сопровождать. Тем более что Алена будет не одна. В группе есть еще одна женщина. Нужно было ее вызвать и с ней познакомиться. Кажется, ее фамилия Гацерелия. Наверное, грузинка. Или из Абхазии. Она раньше работала в МИДе. Нужно с ней обязательно познакомиться до выезда. И вообще собрать всю группу, пригласив даже этого полковника Амансахатова. Сеидов включил переговорное устройство:
— Нина, позвони в международный отдел и возьми список членов моей группы, которые полетят со мной в Ирак. И пригласи всех на завтра в двенадцать ко мне на беседу. Там должен быть еще полковник Амансахатов из Федеральной службы охраны. Позвони в приемную Бориса Александровича и узнай его номер. Если он будет занят, то его необязательно беспокоить. Остальным в двенадцать быть у меня.
— Хорошо, — ответила Нина, — Алена уже поднялась к нам. Ей можно войти?
— Да, пусть войдет. — Сеидов поправил галстук, отодвинул пачку документов, лежавших на столе.
Алена вошла в кабинет. На ней был серый брючный костюм. Сеидов впервые подумал, какая у нее красивая фигура. Наверное, раньше она занималась спортом.
— Добрый день, Фархад Алиевич, — тихо пробормотала Алена. — Нина сказала, что вы меня вызывали.
— Проходите, садитесь. — Сеидов поднялся из кресла. Так он поступал всегда, когда к нему кто-то входил в кабинет, привык еще с тех пор, когда работал в Ираке или в «Азнефти». Так он намерен поступать и дальше, даже если вошедший его подчиненный. Со всеми, кроме Нины, которая входит к нему в кабинет до ста раз в день. Но это понятно. Она приносит чай, забирает подписанные документы, передает бумаги на рассмотрение, докладывает о возможных посетителях.
Алена прошла и села на стул. Он уселся обратно в кресло, разглядывая молодую женщину. Приятный профиль, волевое, энергичное лицо, тонкие губы.
— Вы раньше занимались спортом? — неожиданно спросил Сеидов.
— Да, — удивленно ответила Алена. — Я занималась легкой атлетикой.
— Это чувствуется по вашей фигуре.
— Спасибо. Но я уже несколько лет как бросила большой спорт. Хотя стараюсь держать себя в форме. И не ем после восьми вечера.
— В вашем возрасте это еще не опасно.
— Достаточно немного распуститься и потом уже трудно прийти в форму, — возразила она, чуть улыбнувшись.
