— Так точно, товарищ полковник. Вести?
— Адвокат Васильев приехал? Тогда пусть ведут.
— Сейчас в присутствии понятых и вашего адвоката будет вскрыта сумка. В ней содержатся ваши вещи? — обратился Ермилов к подследственному.
— Вы же знаете. Мои вещи. Чего спрашивать? — озлобленно огрызнулся Дедов. Но тут же спохватился: — Там есть коробка, металлическая. Она не моя. Думаю, об этом стоит заявить.
— Сейчас самое время, — кивнул Ермилов, записывая его слова в протокол. — Как она выглядит и кто вам ее дал?
— Металлическая. Вроде сейфа. Я не могу сказать, кто дал.
— Не хотите?
— Не хочу и не могу. — Юрий сидел с отрешенным видом, уставившись на чахлый кактус на подоконнике кабинета.
— Тогда, может, вы скажете, кому она предназначалась?
— Тому, кто позвонит и спросит про эту коробку, — инертно пояснил Юрий Леонидович.
— Понятно, — улыбнулся Ермилов, догадываясь, что в этой коробке содержится что-то, от чего хочет откреститься Дедов. — Тогда при понятых мы вскроем сумку. Егор, давай.
Ермилов взял в помощь практиканта-следователя — Егора Денисова. Тот горел желанием поучаствовать в исследовании дипломатического багажа.
— Это же известная вещь, товарищ полковник, — еще час назад Егор, обрадованный тем, что его привлек к делу сам Ермилов, бегал по кабинету Олега, жестикулируя тонкими руками. — Они чего только не перевозят нелегально через границу. И оружие, и наркотики! Я вот слыхал, что в 1984 году в Швейцарию советские дипломаты пытались провезти девятитонный трейлер. Заявили его как дипломатический багаж. Ну, швейцарцы решили проверить, без досмотра не пускать. Разрешено, чтобы такая сумка весила не больше ста пятидесяти — двухсот килограммов. Открывают грузовичок, а там двести семь таких сумок, на каждой этикетки «Дипломатический багаж — не вскрывать». И все, вынуждены были пропустить на свою территорию.
— Умерь свои аппетиты! Там найдешь семейные трусы и старые калоши, — подначивал практиканта Ермилов, забавляясь его юношеским пылом. Сам он таким в молодости не был. Олегу казалось, что он всегда отличался рассудительностью и здравым смыслом. Наверное, поэтому сейчас и занимает должность следователя по особо важным делам…
— Так, понятые, поближе. Вскрываем.
Егор оторвал наклейки, снял пломбу.
— Как инкассаторская сумка, — не удержался Денисов от комментария.
И он как в воду глядел — тут же наткнулся на что-то, заинтересовавшее его. Серый полиэтиленовый пакет, довольно объемный, и еще один такой же. Он заглянул в первый и с трудом сдержал эмоции, которые, правда, отчетливо проступили на его лице.
— Тут деньги. Доллары. Новенькие купюры.
— Погоди, — остановил его Ермилов и протянул ему резиновые перчатки, достав их из ящика письменного стола. — Проверим потом купюры на отпечатки.
Егор начал выкладывать на стол пачки, одну за другой. Скоро выросла приличная горка.
— Надо записать в протокол, сколько здесь, — потер лоб Олег.
— Полмиллиона, — подсказал Дедов из своего угла. Он так и не подошел к столу, когда вскрывали сумку.
— Все равно считать придется, — поморщился Ермилов.
— В пачке стодолларовые купюры, по сто штук в каждой, — снова подал голос Юрий Леонидович.
«Он мог не признавать деньги своими, как и ту коробку, о которой упоминал, — подумал Ермилов. — Хотя, признавай — не признавай, как говорится, из песни слова не выкинешь, в данном случае — из сумки денег не выбросишь».
— Так, далее, — Егор потянул из сумки серый металлический ящик.
Мини-сейф. В такие запирают оружие в самолетах на время полета, если кто-то из пассажиров летит с табельным пистолетом по служебным надобностям.
— Там оружие? — спросил Олег Константинович у Дедова, показав на коробку.
— Не знаю.
— Открой, — велел Ермилов.
— Надо чем-нибудь поддеть, — пробормотал Егор, склонившись в три погибели над коробкой. Он взял со стола ножницы.
Никто в кабинете не понял, что произошло. Громкий хлопок прозвучал, словно перекачанный баллон автомобильного колеса лопнул. Резкий звук, ударивший больно по барабанным перепонкам. В мгновение кабинет затянуло омерзительным, чуть желтоватым дымом.
Все в кабинете пригнулись инстинктивно, испуганные, ошарашенные. Ермилов бросил взгляд на Дедова и обнаружил того сидящим на своем месте с бледным лицом. Олег, грешным делом, подумал, что взрывчатку принес Васильев, чтобы организовать побег своему клиенту.
Вбежали конвойные.
— Один за огнетушителем, другой — останься здесь, — распорядился Ермилов, указав на Дедова.
За густым дымом Олег не сразу заметил, что кто-то лежит на полу. Услышал жалобный стон.
— Егор, ты, что ли?
Следователь кинулся к практиканту. У того лицо и руки были в крови. Но выглядели не посеченными осколками, а словно бы обожженными каким-то химическим веществом.
— Не трогай лицо, — сказал Ермилов. — Сейчас, потерпи.
Он быстро вызвал «скорую». Открыл окно. Заглянул в металлический контейнер, ставший черным от копоти, содержимое коробки превратилось в дымящийся пепел. Края контейнера покоробились так, словно при взрыве произошло стремительное нагревание до высоких температур. Это мог быть только какой-то пиротехнический состав, схожий с теми, которыми наполняют боеприпасы для огнеметов. Взрыв, вероятно, произошел от запала, поджегшего этот состав. А затем пошло резкое выделение тепла и дыма.
Егор стонал, а Ермилов не знал, как ему помочь. Нечем было даже обезболить. Васильев верещал что-то вроде: «Безобразие! Я напишу жалобу генеральному прокурору. Вы подвергаете нас всех смертельной опасности».
Выпустить понятых и адвоката Олег не мог, пока они не подпишутся под протоколом. Прервать следственные действия на половине из-за взрыва в кабинете следователя Генпрокуратуры… Такого на его памяти не было. А деньги не пересчитаны, не дай бог, хоть купюра пропадет…
В коридоре столпились сотрудники прокуратуры. Олег выглянул из кабинета, сдерживая кашляющих понятых, порывающихся выйти.
Заметив следователя Соловьева, из кабинета по соседству, Ермилов подозвал его:
— Гриша, выручай! Забирай к себе понятых, изъятые деньги, адвоката и моего подследственного. Деньги еще не пересчитали. Считайте, а я подойду, когда отправлю Егора в больницу. Тогда подпишем протокол. Смотри внимательно за адвокатом. Считай в перчатках, купюры новые, я рассчитываю получить отпечатки пальцев владельца. Сейчас он признал деньги своими, но на суде может и отпереться.
— Все сделаю. Не волнуйся.
Понятые — мужчина и женщина, которых привел Егор, согласившиеся на следственную процедуру из любопытства, выбежали из кабинета Ермилова стремглав, получив легкую контузию от взрыва и впечатления на всю оставшуюся жизнь.
«Скорая», к счастью, добралась до прокуратуры быстро. Внутривенно ввели Денисову промедол, а это подтверждало худшие подозрения Ермилова, что шок развивается.
— Давление низкое, — сказала доктор, невысокая женщина у которой из-под медицинской шапочки выбивались седые слегка неряшливые пряди. — Быстро-быстро, понесли его.
Санитар и водитель подхватили носилки с Егором и устремились к выходу.
Доктор покачала головой на вопрос Ермилова «как он?»
— Тяжелый, — торопилась она. — Химический ожог. Всё, всё…
— Куда повезете? — крикнул Олег вдогонку.
— В Склифосовского.
Ермилов вернулся в кабинет. Дым рассеялся, но остался неприятный как бы привкус в воздухе. Дожидаясь криминалиста, следователь поднял с пола железные ножницы, которыми Егор вскрывал коробку, и обжег пальцы. Ножницы раскалились, видимо, попав в зону действия пиросостава.
«Что это за вещество? — Ермилов склонился над коробкой. От нее до сих пор исходил довольно сильный жар и неприятный запах. — Что можно было прятать за таким опасным заслоном? Содержимое, по-видимому, бесследно уничтожено. Может, там он спрятал дискету? Неужели зашифрованная и хранящаяся на ней информация стоила того, чтобы ее так прятали? Или, действительно, не его контейнер и принадлежал кому-то из посольства? — Олег хмыкнул от пришедшей мысли, что коробку передал на родину сам Руденко. Но Алексей ведь знал, что Дедова арестуют по приезде. — В любом случае не докажешь, что это Дедову принадлежит. Если бы удалось открыть коробочку и на ее содержимом обнаружить „пальчики“ Юрия, тогда конечно».
В дверь кабинета постучались. Заглянула Тамара Дедова. С удивлением обозрела разгром в кабинете. Ее Олег вызвал еще накануне, чтобы она принесла вещи и туалетные принадлежности для Юрия. И забыл о ней.
— Да-да. Одну минутку. Подождите, пожалуйста, в коридоре. У нас тут небольшое ЧП.
Олег Константинович вышел в коридор и запер дверь. Перешел в соседний кабинет. Тамара Дедова прохаживалась около доски объявлений, взволнованная, нервно расстегивающая и застегивающая пуговицу на кожаном длинном пальто.
