Он нагнулся вперед и что-то коротко сказал на фарси Фаршаду, который кивнул и через секунду резко, под протестующий визг шин, свернул под прямым углом в узкую боковую улочку и прибавил скорость.
— Приношу свои извинения, Джеймс. Я слишком много болтаю. Так хочется успеть побольше рассказать вам о нашей чудесной стране. По-моему, для вас будет полезно узнать ее получше, прежде чем вы столкнетесь с Горнером и его шайкой. Предупрежден — значит, вооружен, как гласит английская пословица.
— Вам совершенно не за что извиняться. Вот только хотелось бы знать, почему мы едем так по-спортивному? Ни дать ни взять «Формула-один».
— Увлекшись рассказом, я не сразу заметил черную американскую машину — думаю, «олдсмобил», — которая следует за нами. Рассказывая вам о шахе и о перевороте, я понял, что за нами следят, и попросил Фаршада оторваться от хвоста.
— Ну а уж он только рад был выполнить такое распоряжение.
— Не зря его назвали Счастливчиком, везет ему в жизни. Он любит погони и охоту и нашел работу по душе. Сейчас, Джеймс, мы уже выехали за пределы той территории, которую обычно наносят на карты Тегерана. Иностранцы не забираются так далеко в южную часть города. Север обычно называют Новым Городом. Там полно борделей, баров, игорных заведений. А здесь нет никаких следов роскоши: тут живут настоящие бедняки, приехавшие из деревни, а также беженцы из Афганистана и арабы. Как можно жить в такой грязи, я просто ума не приложу.
— Вы невысокого мнения об арабах? — заметил Бонд.
— Не следует оскорблять иностранца, оказавшегося в твоей стране, тем более беженца, — заметил Дариус. — Но персы, как вам известно, представители арийской расы, а не семитской, как арабы. Что же касается самих арабов… Им не хватает культуры, Джеймс. Все, что есть в их странах: в Ираке, в Саудовской Аравии, в Эмиратах на побережье Персидского залива, — все это они либо украли у нас, либо скопировали с нас же. Впрочем, хватит об этом. Мы приехали.
Дариус настоял на том, чтобы Бонд первым вошел в дверь, перед которой остановился их автомобиль. Снаружи здание напоминало лавку ковров, почему-то с красным фонарем над входом. Внутри Бонд первым делом увидел старика, сидевшего на низенькой скамеечке и курившего кальян.
Бонд остановился было на пороге, но, видимо, согласно персидскому этикету ему следовало войти в дом первым.
— Джеймс, можете на меня положиться, — сказал Дариус.
Чтобы не задеть висящую в дверном проеме лампу, Бонду пришлось нагнуть голову, и на мгновение он посмотрел назад через плечо. Уголком глаза он заметил черный «олдсмобил», который припарковался на противоположной стороне улицы и мгновенно выключил фары.
ГЛАВА 8
Добро пожаловать в клуб «Парадиз»
Бонд оказался в большом полуподвальном зале, освещенном свечами, вставленными в металлические кольца-подсвечники. Гостей проводили к столику, на котором уже стояли керамические вазочки с фисташками, тутовыми ягодами и грецкими орехами; компанию этим восточным закускам составляли бутылка виски «Чивас Регал» и два кувшина с ледяной водой. Меню на столе не было. В одном из углов зала, на невысоком подиуме, покрытом ковром, расположились четверо музыкантов, игравших спокойную мелодию на струнных инструментах; в зале стояла еще примерно дюжина столиков, и все уже были заняты.
Наливая себе и Бонду виски, Дариус не смог сдержать удовлетворенного вздоха. Вскоре подошла официантка с большим блюдом, уставленным тарелочками с разными лепешками, йогуртовыми соусами, салатами и свежей зеленью. Затем между Бондом и Дариусом была водружена основательных размеров супница, от которой исходил восхитительный аромат.
— Суп из головы и ножек ягненка, — перевел Дариус слова официантки, которая тем временем налила немного супа в керамическую тарелку, стоявшую перед Бондом.
Бульон оказался неожиданно прозрачным и обладал изысканным, тонким вкусом.
— Джеймс, непременно положите в суп немного торши, — сказал Дариус, протягивая ему маленькую вазочку с пикулями. — Вот так, правильно. Вкусно, да?
— Потрясающе! — вырвалось у Бонда, который все это время старался сохранять спокойный и даже чуть безразличный вид.
— А официантка — правда, милая?
— Не то слово, просто шикарная девушка, — ответил Бонд со знанием дела. И в словах его не было ни капли преувеличения.
— Некоторые иностранцы до сих пор думают, что персидские женщины появляются на людях закутанными с головы до пят. Слава богу, Реза Шах положил всему этому конец. Он хотел, чтобы наша страна стала современным государством, развивающимся по западному пути, а как можно построить такое общество, если половина населения одевается как монашки на похоронах? Вам это покажется странным, но часть женщин из наиболее ортодоксальных семей вовсе не горели желанием избавиться от этого символа своего рабства. Полицейским даже дали приказ срывать чадру с женщин, которые носили ее в публичных местах. Это, конечно, был просто фарс. В то же время надо отметить, что чадра всегда была чисто городским явлением. Женщины в деревнях и одевались по-другому, и лиц точно уж никогда не прятали. В таком балахоне в поле не поработаешь. Сегодня персидские женщины стали совершенно другими: они очень… что это за слово я в последнее время часто встречаю в лондонских газетах? «Незакомплексованные»! После ужина я постараюсь продемонстрировать вам, что имею в виду. Ваше здоровье.
Дариус поднял бокал, и Бонд последовал его примеру. Он вдруг вспомнил свой отпуск, казавшийся таким бесконечно однообразным и унылым, свои бесконечные сомнения и размышления по поводу собственного будущего и кошмарное решение, которое чуть не принял в Риме. Каким же далеким было все это теперь. Компания Дариуса Ализаде способна была избавить от колебаний и сомнений любого самого робкого, неуверенного человека. Просто сидя рядом с ним, Бонд чувствовал себя так, словно его подключили к мощному источнику высоковольтного питания. «Служба не так уж щедро оплачивает работу Дариуса в Тегеране, — подумал Бонд, — но, судя по вилле, он либо получил в наследство семейное состояние, либо по меньшей мере успешно играет на бирже, и поэтому казенная зарплата для него не такой уж важный источник дохода». В любом случае Бонд ощутил в Дариусе родственную душу: это был явно азартный человек, готовый рискнуть жизнью не за деньги, а ради удовольствия от участия в опасной игре.
Мысли о Риме не могли не навести на воспоминания о миссис Ларисе Росси и их первой встрече. Бонд никогда не позволял своим личным чувствам влиять на принятие решений, касающихся работы, но на этот раз глупо было бы отрицать очевидное: прекрасно осознавая важность задания, полученного от М. и его значимость для судеб страны, Бонд находил эту операцию еще более важной и требующей успешного завершения, когда вспоминал о слезах, стоявших в глазах Скарлетт во время рассказа о том, как Горнер обращается с ее сестрой.
Черноволосая официантка вновь подошла к их столику. На этот раз она поставила перед ними только что снятую с огня, еще шкварчащую чугунную сковородку с креветками, поджаренными в масле вместе с разнообразной зеленью и тамариндом. Затем на столе появилось керамическое блюдо, на котором гордо красовалась пирамидка, составленная из нескольких разноцветных концентрических слоев. Оранжевый, зеленый, белый и алый — они придавали поданному блюду вид вулкана в момент извержения. Было забавно, что такое эффектное экзотическое блюдо вынесли из погруженной в темноту узкой дверцы, которая вела в кухоньку этого подвального заведения — наверняка очень тесную.
— Плов джавахер, — объявил Дариус. — В переводе — «самоцветный рис». Варят несколько порций одновременно в разных кастрюлях и каждую подкрашивают особым красителем: апельсиновой кожурой, шафраном, барбарисом и… не помню, чем еще. В любом случае попробовать стоит: на вкус почти так же хорошо, как на вид. Nush-e Jan![25]
— И вам того же, — ответил Бонд. — Ну а теперь, Дариус, не поделитесь ли вы со мной еще какой-нибудь информацией о Горнере? Например, где его найти.
Дариус мгновенно принял серьезный вид:
— Вам не придется его искать, Джеймс. Он сам вас найдет. У него тут шпионов больше, чем у «Савака». Не удивлюсь, если в той машине у нас на хвосте сидели его люди. У него в Тегеране есть офис, который официально связан с его фармацевтическим бизнесом. Это недалеко от площади Фирдоуси. Я уверен, что у него также есть офис и производственные помещения на побережье Каспия. Но подобраться к нему там очень трудно. Его база выглядит как судостроительная верфь — и ничего больше. Находится она в Ноушехре — городке, известном как дорогой морской курорт. Это, если можно так выразиться, приморский вариант Шемирана, где состоятельные люди из Тегерана проводят лето, чтобы в самые жаркие месяцы скрыться от жары и городского смога. У самого шаха там есть летний дворец. Но на окраинах есть и коммерческие доки, и даже небольшие верфи, и мы считаем, что там Горнер проворачивает свои тайные грязные делишки — какие именно, остается только догадываться. Ну а основная его база расположена где-то в пустыне.
