— Пусть это вас не беспокоит, Альбер. Думайте о смысле жизни, а бытовые заботы оставьте для меня.
Уже темнеет, когда Мод, постепенно уменьшая скорость, выруливает на боковую дорогу. Проехав еще около километра, сворачивает с дороги и останавливается за высоким кустарником. Можно предположить, что где-то вблизи остановился и Сеймур, ибо через пять минут он присоединяется к нам.
— Не мешает немного размяться, — предлагает американец. — Немного чистого воздуха и немного движения — это рекомендуют даже врачи.
Направляется к деревьям, темнеющим на фоне еще ясного неба. Пахнет свежим сеном — видимо, где-то вблизи косили. Под раскидистыми деревьями совсем темно, но не настолько, чтоб не увидеть скамью в конце аллеи. «Девственная» немецкая природа везде и всегда украшена скамьями и корзиночками для мусора.
Детально пересказываю разговор с Райеном. Американец внимательно слушает, воткнув в рот незаженную сигарету. Когда я заканчиваю, небрежно бросает:
— Хитрый дурак. Предусмотрел все, кроме самого главного.
— Выходя от него, я встретил Эриха. Тот намекнул что собирается проучить Томаса.
— Этого можно было ожидать.
— После обеда мы с Эрихом встретились снова. Договорились о деталях транспортировки. Если вас интересует…
— Вы знаете, что это меня не интересует.
Он умолкает, потом уже другим тоном продолжает:
— Я не говорю, что всегда можно все предусмотреть, но мне кажется, что в данном случае мы учли даже и то, чего нельзя предусмотреть. По-моему, мы приложили слишком много усилий для такой никчемной комбинации. Ведь, согласитесь, эта комбинация в самом начале никчемна.
— Это не мешает вам держаться за нее.
— Иногда незначительная причина дает большие последствия, — бормочет Сеймур. — И потом, мы с вами на каникулах.
— Согласно вашему обещанию, мои каникулы могли бы завтра закончиться.
Он поднимается со скамьи, кладет руки на пояс и легонько потягивается.
— Закончатся. После встречи с Райеном в гостинице вас будет ждать Мод. Она передаст вам документы на автомобиль и проводит до вокзала. Если вам нужны деньги…
— Не нужны. Но если о них зашла речь…
— Доллары получите от Мод, — прерывает меня Сеймур. — Думаю, она уже успела перенести их из моего «мерседеса» в свой. Ну, надеюсь, мы с вами больше не увидимся.
— Я тоже горячо этого желаю.
— Вы меня неправильно поняли. Если мы не увидимся, это будет означать, что все прошло хорошо. А вообще, я бы не против выпить с вами по рюмке во время будущих каникул. Правда, вы очень нелегкий собеседник, но скажите мне, что легко на этом свете?
Скрип песка свидетельствует о том, что он удаляется.
Большой день. Мод, кажется, считает, что начало такого дня непременно следует отметить щедрым завтраком — она два раза бегает к столу, где для посетителей выставлены булочки, конфитюры, сыры и колбасы. А я, наоборот, считаю, что мозг лучше работает на пустой желудок, поэтому довольствуюсь обыкновенным кофе.
— За руль сядете вы, Альбер, — говорит Мод, когда мы немного погодя выходим из гостиницы. — Отныне каждому следует сидеть на своем месте.
— Я считал, что мое постоянное место — место покойника. Но если вы настаиваете…
— Не надо начинать день разговорами о мертвецах, — советует дама.
А когда я мчусь по Хауптштрассе слишком быстро, она добавляет:
— И не надо рисковать превратиться в покойника вот тут, на шоссе.
— Выруливайте вверх! — приказывает женщина, когда мы достигаем перекрестка на окраине.
Выскакиваю главной трассой на верхушку холма, потом сворачиваю в сторону и еду вдоль бетонной ограды, миновав строгую надпись: ЗАПРЕТНАЯ ЗОНА. АРМИЯ США.
— Наверное, это и есть владения Томаса, — бросаю я.
— Да, тут склады, — подтверждает Мод. — Теперь сворачивайте направо, я выйду на повороте.
— А где я вас заберу назад?
— Обо мне не беспокойтесь. Встретимся в гостинице.
Дорога круто бежит вверх, потом заворачивает и снова поднимается на холм, покрытый сосновым лесом.
Еще два поворота, и я достигаю вершины. Поляна с низкой травой и бетонным столбиком, на котором обозначена высота. Это и есть место назначенной встречи. Выключаю мотор и выхожу подышать чистым воздухом.
Лес остался внизу, следовательно, ничто не закрывает пейзажа, приятного, но довольно однообразного — освещенные июльским солнцем лесные холмы, синеватая дымка горизонта.
Отсюда, словно с высоты птичьего полета, я могу осмотреть владения Томаса. Довольно обширные владения, очерченные впереди и с боков прямыми линиями бетонной ограды, сзади они упираются в лес. Три покрытых ржавым железом больших ангара, которые стоят на довольно значительном расстоянии друг от друга, и еще одноэтажная постройка, где, видимо, размещается канцелярия — вот и все сооружения запретной зоны. Население ее пока что ограничивается одним солдатом в белой каске, который охраняет, а может, дремлет в тени будки у входа в зону.
Немного погодя количество населения удваивается. Около будки останавливается темно-синий «опель». Между мужчиной из «опеля» и часовым происходит разговор, после чего автомобиль подъезжает к одноэтажному сооружению. Мужчина, который вышел из «опеля», судя по всему, Томас.
Еще через пять минут перед будкой охраны появляется грязно-зеленая крытая грузовая машина. Она притормаживает, а после того, как часовой машет рукой — мол, проезжай, — также направляется к канцелярии.
Видимо, уже одиннадцать часов, ибо за спиной я слышу гул мотора. Из-за поворота выскакивает новенький серебристый «бьюик». Он подъезжает к моему «мерседесу» и останавливается рядом. Из «бьюика» выходит Райен, едва заметно кивает мне и также смотрит вниз.
— Наверное, то ваш человек, — замечает он, когда из кабины грузовой машины высовывается голова Эриха.
Голова высовывается, но Эрих не выходит — от канцелярии к нему направляется Томас. Низенький мужчина проворно прыгает на ступеньку, и машина трогается к тому ангару, который под лесом.
— Наверное, то ваш человек? — повторяет Райен.
— «Будто вы его не узнаете!» — вертится у меня на языке, но я лишь утвердительно киваю.
— Следовательно, вы видите, что они поехали грузиться?
— Догадываюсь.
— Нечего догадываться. Если я вам говорю, так оно и есть. Я дал Томасу необходимые указания.
Я и дальше любуюсь пейзажем, поэтому шеф немного раздраженно говорит:
— Не будем тратить время. Они делают свое дело, а нам надо делать свое.
Я смотрю на него и убеждаюсь, что тут, на воздухе, он какой-то еще более нескладный, чем в конторе. В конторе хоть есть стол, немного прикрывающий этот массивный непропорциональный торс, увенчанный маленькой головкой, что покачивается на длинной шее.
— Я бы предпочел придерживаться определенной последовательности, — говорю я, чтоб выиграть время. — Сперва посмотрим, как будут развертываться события там, внизу, а потом и мы возьмемся за свое дело.
— Этого не будет, — отчеканивает Райен. — Если вы решили тянуть, должен вас заверить, что в течение трех секунд я могу положить конец всей этой истории.
— Неужели начнете кричать?
— Мне не надо кричать. У меня есть радиосвязь.
Он отступает на два шага к «бьюику». Я иду за ним, увидев, что там, внизу, те двое загнали машину в ангар.
— Не хотел делать вам замечания, но вы грубо обходитесь с клиентами, мистер Райен.
Вместо ответа черепаха демонстрирует мне хорошо знакомое приспособление, вмонтированное в панели «бьюика».
— Так остановить операцию или как?
— Хорошо, хорошо, — вздыхаю я. — Полагаю, вы принесли фактуру?
Подойдя к «мерседесу», я беду два чемодана, небрежно брошенные на заднем сиденье.
— Вот, — обращаюсь я к черепахе, которая уже устроилась в своем автомобиле. — Если хотите, можете пересчитать.
— Это не ваше дело, — рычит шеф.
— Будьте добры, фактуру, — напоминаю я.
Он делает вид, будто не слышит, ставит чемодан себе на колени, открывает и, быстро заглянув внутрь, достает из кармана и отдает мне фактуру. Потом вынимает одну пачку денег и ловко пересчитывает банкноты.
Закончив проверку первого чемодана, Райен открывает второй. В этот момент неожиданный блеск вынуждает меня перевести взгляд на ангар под лесом. Там, в темном отверстии входа, что-то вспыхнуло, но, прежде чем я успел сообразить, что случилось, задняя часть ангара бесшумно поднимается в воздух. Словно в немом кино. Звучит оглушительный взрыв, точнее, беспорядочная канонада взрывов, и все сооружение взлетает вверх среди туч дыма и огромных огненных клубов.
Зрелище в самом деле впечатляющее, но это еще не причина, чтобы забыть о деле.
— Это все меняет, — бросаю я, пытаясь выхватить чемодан из рук Райена.
— Это действительно все меняет! — рычит шеф и внезапно сильно бьет меня кулаком в лицо. Кулак у этого человека, кажется, больше, чем его голова. Пока я пытаюсь остановить кровь, текущую из разбитого носа, мой слух фиксирует шум удаляющейся машины.
