— Почему? К чему такая спешка?
— Я визажист и приехал сюда с миссис Кристин Линдегрен, — несколько злым тоном напомнил Линдси, — мне нужно было подняться к ней и проследить, как она накладывает макияж. Тем более что она сама попросила меня об этом. Что я и сделал. Вы понимаете, почему я должен был быстро вернуться обратно.
— И вы никого не видели?
— Представьте, что никого, — отрезал Линдси. — Мне не нравится, что вы разговариваете со мной в подобном тоне. Неужели вы полагаете, что я мог совершить такое чудовищное преступление? Я — профессиональный визажист, у меня столько премий, зачем мне портить свою жизнь, убивая Моничелли, который лично мне не сделал ничего плохого?
— Сегодня днем вы сказали при мне, что его когда-нибудь накажет бог за его цинизм. Это были ваши слова?
— Но я не орудие бога, — повысил голос Линдси, — и вообще не понимаю, что вы от меня хотите. Я просто был раздражен на Моничелли, на его грубые шутки. А вы вырываете мою фразу из всего разговора и делаете меня подозреваемым в этом страшном преступлении.
В гостиную вошел Барнард. У него было уставшее лицо.
— Ей совсем плохо, — коротко сообщил он, — нужно позвать врача. Пусть Моргунас посмотрит ее.
— Он у гаражей, — пояснил Дронго, — ему можно позвонить.
Барнард достал мобильный телефон, набрал номер.
— Господин Моргунас, будьте любезны вернуться в дом. Миссис Кристин Линдегрен плохо себя чувствует. Было бы правильно, если бы вы сейчас поднялись к ней. Да, господин Дронго рядом со мной. Сейчас узнаю.
— Он спрашивает, может ли он сюда прийти, — уточнил Барнард. — Вы оставили его у гаража рядом с телом погибшего.
— Уточните, где находится охранник, которого я к нему послал.
— Рядом с ним. Но этот парень явно напуган.
— Пусть Моргунас вернется в дом, — решил Дронго.
Барнард передал его слова врачу.
— Вы сегодня выезжали с виллы? — спросил Дронго.
— Да, — спокойно ответил секретарь, — я должен был заехать в город к нотариусу. Вы же слышали, что Кристин накануне дала мне распоряжение об этом.
— И вы были сегодня у нотариуса?
— Да. Но я не понимаю сути вашего вопроса. Почему вы спрашиваете об этом?
— Он считает каждого, кто выходил из дома, потенциальным убийцей, — ухмыльнулся Линдси, — вот поэтому и спрашивает вас.
У Барнарда не дрогнул ни один мускул лица. Он только снял очки и тщательно протер стекла.
— Вы выезжали с виллы, — терпеливо продолжил Дронго, — камеры зафиксировали, как вы выезжали отсюда. Вы были один?
— Конечно. Я взял один из двух автомобилей, стоящих у нас в гараже, и поехал в город.
— Вы были за рулем?
— Разумеется. Я всегда сам вожу машину. И в Лос-Анджелесе тоже. Мне не нравится, когда все решает водитель. Лучше вести машину самому. К тому же у наших телохранителей хватает забот и без этого.
— Вы выезжали ближе к вечеру, — заметил Дронго. — Теоретически вы могли сделать крюк и оказаться на пляже.
— Не мог, — спокойно ответил Барнард. — Я был в городе. А объехать нашу виллу и попасть на пляж практически невозможно. Рядом соседняя вилла, и есть лишь узкая дорожка между двумя заборами. Машина там вряд ли пройдет. Я бы не смог съездить в город и еще заехать на пляж.
— Я должен буду проверить у нотариуса, когда вы были у него, — сказал Дронго.
Барнард усмехнулся и достал свой мобильник. Он набрал номер нотариуса и громко сказал:
— Мистер Даусон. Добрый вечер. Говорит Даниэль Барнард. Я звоню вам по очень странному поводу. Вы не могли бы сообщить моему собеседнику, когда именно сегодня я был у вас.
Он протянул аппарат Дронго. Тот, нисколько не колеблясь, взял телефон.
— Добрый вечер, мистер Даусон, — сказал Дронго. — У нас возник спор с мистером Барнардом — мог ли он сегодня съездить в город и еще заехать на пляж.
— Он сегодня был у меня, — подтвердил нотариус. — Должен сказать, что вам следует верить мистеру Барнарду на слово. Я еще не встречал джентльмена с таким чувством ответственности за свои поступки, как мистер Барнард. У вас есть еще вопросы?
— Нет, — ответил Дронго, — спасибо, я все понял.
Он вернул телефон Барнарду. Тот был абсолютно спокоен.
— Как видите, ваши подозрения не имеют под собой никаких оснований, — ледяным тоном сказал он.
В этот момент в гостиную вбежал Моргунас.
— Где она? — спросил он. — Где Кристин?
— Пойдемте, я вас провожу, — предложил Барнард, — она у себя. Господин Дронго, я могу быть свободен? Или у вас есть еще вопросы ко мне?
— У меня их больше нет, — ответил Дронго.
Барнард сделал несколько шагов, затем обернулся.
— Мне кажется, что вы напрасно теряете время, — сказал он, — убийцу нужно искать совсем в другом месте. Я не считаю вас виновным в случившемся, хотя вас и нанимали для охраны Кристин и ее близких. Но вы не можете быть в ответе за все, что происходит вне нашего дома. И тем не менее не нужно свой профессиональный промах перекладывать на других.
Не дожидаясь ответа, он вышел в сопровождении Моргунаса. Линдси громко фыркнул.
— Вы еще и виноваты в случившемся, — усмехнулся визажист. — Вот такие дела, господин Дронго. Вам не нужно было сюда приезжать. У нас своя устоявшаяся компания, а чужой здесь вызывает только раздражение.
— Я прилетел сюда по приглашению миссис Линдегрен, — спокойно напомнил Дронго.
— Лучше бы мы вообще сюда не приезжали, — пробормотала Агнесса.
— Я думаю, что вы напрасно теряете здесь время, — продолжал Линдси. — Убийца сейчас уже где-нибудь далеко….
— Я учту ваше мнение, — ответил Дронго.
— Учтите, — иронично сказал Линдси, — возможно, тогда вы не станете подозревать кого-нибудь из нас и сумеете сделать верный вывод из того, что случилось.
— Что вы хотите сказать?
— То, что говорю. На вашем месте любой другой уже давно бы догадался о том, что здесь произошло.
Горлач нахмурился. Агнесса отвернулась. Дронго заинтересованно взглянул на Линдси.
— Я вас не совсем понимаю.
— Все ясно без слов, — возразил визажист, — просто никакого убийства не было. Я думал, что вы сразу все поймете.
— Интересно, — пробормотал Дронго, — в таком случае — кого мы принесли в дом и чей труп сейчас лежит рядом с гаражом?
— Несчастного Антонио Моничелли, — кивнул Линдси, — но убийства все равно не было. Мы все вместе обедали сегодня за столом, когда Юхан в очередной раз поспорил со своей матерью…
— Вы хотите сказать, что у них часто случаются подобные ссоры?
— Как вам не стыдно, Эдуардо, — вмешалась Агнесса, — заниматься сплетнями.
— Никаких сплетен, — хладнокровно возразил Линдси. — Юхан давно уже не ребенок. Жаль, Агнесса, что вы этого не замечаете. Он довольно брутальный тип, который проводит много времени со своими дамочками. И все время требует у матери денег…
— Вы его всегда не любили, — перебила визажиста Агнесса, — вам не нравится, что он пользуется успехом у женщин, что его все любят.
— Вы еще скажите, что я ревную его к женщинам, — поморщился Линдси, — вы же знаете, что у меня другие предпочтения.
— Именно поэтому вы его и не любите, — не успокаивалась Агнесса.
— Почему вы считаете, что ссора Юхана с матерью каким-то образом связана с произошедшим на побережье? — спросил Дронго, решив прервать этот ненужный спор.
— Вы не помните, что она сказала? — усмехнулся Линдси. — Она пообещала в последний раз дать ему деньги, но лишить его части наследства. По-моему, здесь нужно искать, кому выгодно то, что случилось. Моничелли вызывал явное раздражение у нашего молодого отпрыска. Ему не нравился ни выбор матери, ни этот победный плейбой, ни его успехи в бизнесе. К тому же мистер Барнард был сегодня у нотариуса и вполне мог завтра привезти его на виллу, чтобы изменить завещание Кристин. Я допускаю, что Юхан не хотел убивать своего отчима. Они повздорили на пляже, и Юхан его ударил. Потом пытался спасти, но ничего не вышло. Вы обратили внимание, что Алиса была в купальном костюме? Они там не купались, а занимались любовью, и, когда пришел Моничелли, между ними произошла ссора. Вот так все и было. Или так могло быть.
— Вы невыносимый лжец, Эдуардо, — снова вмешалась Агнесса, — подставляете мальчика, который вам ничего плохого не сделал. Разве он мог поднять руку на человека, которого любила его мать. Вы ничего не понимаете.
— Возможно, — согласился Линдси, — но господин Дронго готов подозревать даже меня, хотя ясно, что мне смерть Моничелли нужна была менее всего. Он не сделал мне ничего плохого.
— Но вы его тоже не любили, — неожиданно сказал Дронго, — ведь вам вообще не нравятся все, как вы говорите, плейбои?
— Не нужно так категорично. Я просто не понимаю мужчин, которые часто меняют женщин. Непостоянство в любви — признак непостоянства в жизни. Без постоянных приоритетов трудно жить.
