— Ага! — приветствовал он мое появление. — Вот и наш гонец!
Его сестра подвинулась, уступая мне место под тентом.
— Присаживайтесь, мистер Водоши. Хватит шушукаться с месье Кохе. Нам нужна правда — вся.
— Извините, что пришлось так стремительно удалиться, — сказал я, опускаясь на песок, — но случилась одна весьма неприятная вещь.
— Что, еще одна?
— Боюсь, что так. Нынче утром, когда я отлучился в деревню, кто-то вскрыл моей чемодан и кое-что прихватил с собой.
Скелтон так и рухнул рядом со мной, словно у него ноги подкосились.
— Н-да, действительно неприятно. Что-нибудь ценное пропало?
Я привычно прошелся по списку.
— И когда, говорите, это случилось? — вступила в разговор девушка.
— Когда я был в деревне. Между девятью и половиной одиннадцатого.
— Как, мы ведь видели вас в половине десятого, вы с майором разговаривали.
— Да, но из номера я вышел в девять.
— Слушайте, — доверительно наклонился ко мне Скелтон, — вы же не думаете, что майор отвлекал вас разговором, пока его жена орудовала в номере?
— Заткнись, Уоррен. Дело серьезное. Наверное, кто-то из слуг замешан.
— С чего бы это? — нетерпеливо фыркнул Скелтон. — Надоело. Стоит чему-нибудь пропасть, как все начинают тыкать пальцем в прислугу, либо посыльных, либо кого-нибудь еще, кто не может ответить. Если уж тебе так хочется быть серьезной, то скажи о папочке-швейцарце, что нынче утром пробирался по коридору!
— Это было в другой части дома, не там, где живет мистер Водоши. Вы в каком номере остановились, мистер Водоши?
— В шестом.
— Вот видишь. — Девушка начала втирать крем в руки. — А он был в другой части дома, через номер от меня. Там, где друг месье Кохе живет.
Я набрал в ладонь горсть песка и начал лениво пропускать его между пальцами.
— И что же это за номер? — равнодушно спросил я.
— Четырнадцатый, по-моему. И ничего швейцарец не крался. Просто уронил пятифранковую монету.
— А что месье Кохе на этот счет думает, мистер Водоши?
— Боюсь, он подозревает прислугу.
— Естественно, — живо откликнулась девушка. — Уоррен просто очень любит повыделываться. Ну да, как же, разумеется, все мы понимаем, что это должен быть старый богатенький дядюшка со склонностью к клептомании. А дело-то просто в том, что какой-нибудь бедняге горничной, захотелось подарить своему парню портсигар.
— А также золотую цепочку от часов, а также бриллиантовую булавку и еще в придачу пару фотопленок, — саркастически подхватил ее брат.
— Ладно, пусть это будет официант, которому сильно понадобились деньги.
— Или старик Дюкло, или майор. Кстати, мистер Водоши, что там насчет майора?
Я решил не делиться с ними историей жизни майора, рассказанной им самим.
— Да ничего особенного, он просто хотел извиниться за вчерашнее. Человек с яхты — его деверь. Когда-то они сильно не поладили из-за денег. Деверь снова затеял разговор на эту тему, ну и майор вышел из себя. Жена, говорит, тоже вспылила, а вовсе не хотела сказать, будто он не в себе.
— И все? А с чего это он все стал вам рассказывать?
— Мне кажется, он очень смущен всей это историей и хочет с кем-то поделиться. А я просто первым подвернулся ему под руку. — О том, что месье Дюкло были принесены сдержанные извинения и что у него тоже просили в долг денег, я умолчал. — Так или иначе, майор с женой уезжают и…
— Иными словами, Уоррен, — прервала меня девушка, — нам дают понять, что надо заниматься собственными делами, а в чужие нос не совать. Верно, мистер Водоши?
Верно, но я покраснел до мочек ушей и горячо запротестовал. Уоррен Скелтон перебил меня:
— Чую запах спиртного! Пошли, мистер Водоши. Мы угощаем. Купаться уже поздно, вот-вот к обеду позовут.
Пока он ходил за выпивкой, мы с девушкой прошли к столикам на нижней террасе.
— Не надо обращать внимания на все, что говорит Уоррен, — улыбнулась она. — Он еще ребенок, только что колледж окончил. Это его первая поездка за границу.
— А вы уже бывали?
Ответила она не сразу, и я даже подумал, что не расслышала вопроса. Вид у нее был такой, словно она колеблется, решая, сказать что-то серьезное или нет.
— Тоже впервые. — Присаживаясь за столик, она снова улыбнулась мне. — Уоррен говорит, что в вас есть какая-то загадка.
— Ах вот как?
— Говорит, что выглядите вы как человек, которому есть что скрывать. И еще что не может человек в совершенстве владеть больше чем одним языком — это неестественно. По-моему, он втайне надеется, что вы окажетесь шпионом или кем-нибудь в этом роде. Что-нибудь необычное, захватывающее.
— Шпионом? — Я снова почувствовал, что краснею.
— Говорю же вам, не стоит воспринимать его всерьез. — Она опять улыбнулась и посмотрела на меня своими умными веселыми глазами. Мне вдруг захотелось обо всем ей поведать, признаться, что мне действительно есть что скрывать, попробовать вызвать у нее сочувствие, попросить о помощи. Я перегнулся через столик.
— Мне хотелось бы… — начал я, но так и не сказал, чего бы мне хотелось, так как в этот момент появился ее брат с подносом в руках. И хорошо, что появился.
— Официанты накрывают столы на террасе, — пояснил он, — так что самому пришлось нести. — Он поднял бокал: — Ну что ж, мистер Водоши, за то, что приятелю горничной не понравится ваш портсигар!
— Или, — мрачно добавила девушка, — обе фотопленки. Их тоже нельзя забывать.
Пообедал я без аппетита.
Во-первых, снова разболелась голова, а во-вторых, вместе с супом мне принесли записку от Кохе. Управляющий будет признателен, если месье Водоши сможет уделить ему некоторое время и зайдет после обеда в кабинет. Да, месье Водоши сможет и будет рад уделить ему время. Но на самом деле перспектива этого свидания никак не радовала меня. Допустим, Кохе пришел к выводу, что похититель или похитительница — это действительно «бедняга горничная». Что мне прикажете делать? Такой поворот событий этот идиот Бегин не предусмотрел. Несчастная девочка будет, конечно, все отрицать. А я? Мне что же, стоять рядом и смотреть, как рьяный Кохе запугивает совершенно невинного человека, обвиняя его в краже, которой не было? Ужасно.
Но выяснилось, что беспокоился я напрасно. Горничной совершенно ничего не грозило.
У выхода с террасы меня атаковал месье Дюкло:
— Ну что, месье, решили обратиться в полицию?
— Пока нет. Идут вот к нашему управляющему.
Он мрачно потеребил бороду.
— Знаете, месье, я вот что думаю. Каждый час промедления работает на похитителя.
— Согласен, но…
— Как человек дела, рекомендую предпринять срочные меры. С Кохе следует вести себя твердо, месье. — Он воинственно выпятил бороду.
— Хорошо, месье, я буду тверд, я…
Не успел я договорить, как подошли Фогели, обменялись со мной рукопожатием и выразили сочувствие в связи с потерей. Месье Дюкло ничуть не смутило столь явное доказательство его измены.
— Мы, то есть месье Фогель и я, решили, что необходимо известить обо всем комиссара полиции.
— Пять тысяч франков, — внушительно кивнул герр Фогель, — серьезная сумма. Это явно дело полиции. Месье Ру придерживается того же мнения. Надо же думать о сохранности имущества других гостей. Мадемуазель Мартен, дама весьма нервная, уже боится за свои драгоценности. Месье Ру успокаивает ее, но он известил меня, что, если похитителя не обнаружат, он и сам будет вынужден уехать. Кохе будет указано на то, что к делу следует отнестись со всей серьезностью. Пять тысяч франков! — повторил он версию месье Дюкло, именно в такую сумму оценившего мои утраты. — Это не шутки.
— Вот именно, — подтвердила фрау Фогель.
— Итак, — победоносно резюмировал месье Дюкло, — все считают, что без полиции не обойтись.
— Что же касается ваших подозрений, — продолжал герр Фогель, понижая голос до шепота, — мы считаем, что с полицией ими делиться пока рано.
— Подозрений? — Я посмотрел на месье Дюкло. У него хватило совести отвести взгляд и смущенно затеребить шнурок от очков.
— Отлично вас понимаю, — довольно улыбнулся герр Фогель. — Лучше не говорить ничего, что могло бы быть истолковано, — он поспешно огляделся по сторонам и понизил голос, — как намек на некое лицо английской национальности, верно? — Он подмигнул мне. — Такие дела требуют крайнего тщания и осторожности, согласны?
— Да, да, — радостно закудахтала фрау Фогель.
Я пробормотал, что у меня вообще нет никаких подозрений, и поспешно удалился. С месье Дюкло, как выяснилось, опасно было иметь дело.
Кохе ждал меня в кабинете.
— А, это вы, месье Водоши, прошу вас, заходите. — Он закрыл дверь. — Присаживайтесь. Отлично. А теперь к делу.
