Коплан задумчиво сделал длинную затяжку и медленно выдохнул дым.
— Итак, неизвестный действует в Канаде, выдавая себя за меня, — подумал он вслух. — Мне это не очень нравится. Какие у него могут быть мотивы?
— Какими бы они ни были, мы можем сказать, что это очень тревожно, — сказал Старик, смахивая пепел со стола. — Почти невозможно, чтобы одним из ваших «запасных» имен воспользовался заурядный уголовник. На мой взгляд, это самозванство является частью какого-то плана.
— Однако этот тип не очень ловок, — заметил Коплан. — Он уже попал на заметку канадской полиции и может догадаться, что мы скоро обо всем узнаем.
— Да, но, может быть, для него это не важно. Представьте себе, что в данный момент он уже осуществил свой план и его работа закончена. Если он скрылся, вам придется искать его след.
Коплан задумчиво постукивал указательным пальцем по кончику сигареты.
— Этой историей надо заняться издалека, — решил он. — Прежде всего, где и как удалось увидеть или сфотографировать данные паспорта, которым я пользовался в той истории? Подождите, я постараюсь вспомнить...
Глядя в одну точку, он пытался воскресить в памяти подробности смертельной схватки, приведшей к уничтожению шпионской сети, охотившейся за научной информацией.
— Не ломайте себе голову, я достал досье, — сказал Старик, открывая один из боковых ящиков стола. — В нем есть оригинал вашего рапорта.
Коплан взял пронумерованные документы из серой картонной папки и пролистал их. Одни он просматривал очень бегло, другие внимательно читал. Он быстро вспомнил все подробности: убийство Джонатана Стрепера, Тео Уоллиса и Рене Маркотта (все трое были агентами французской разведки) стало вступлением, затем выход на Базальдо, жестокие схватки в Монреале и Нью-Йорке и, наконец, арест главаря банды после тяжелых потерь с обеих сторон.
Коплан поднял глаза.
— Самое любопытное, — произнес он, — что все основные действующие лица умерли или сидят в тюрьме. Не понимаю, как в таком случае один из них мог не только узнать данные моего паспорта, но и перевоплотиться в меня через такой короткий срок после разгрома сети.
— Надо думать, чистка была не такой полной, как вы считали, — философски заключил Старик. — Один из этих типов ускользнул. И он знает вас в лицо.
Вдруг Коплан стукнул себя по лбу.
— А ведь паспорта в досье нет! Куда он делся? Ошеломленный Старик ответил не сразу.
— Вы должны это знать лучше меня, — буркнул он наконец. — Если книжечки нет, значит, вы не вернули ее после возвращения. Может быть, вы сами уничтожили ее, прежде чем попасть в руки противника?
Коплан задумчиво раздавил окурок в пепельнице.
— Насколько я помню, нет... Кстати, а как проходило мое возвращение?
Он задал этот вопрос сам себе, поскольку в досье не было ничего по этому поводу.
Углубившись в воспоминания, он начал рассказывать:
— Из Монреаля до Торонто я доехал на машине. Там я сел в самолет и улетел в Нью-Йорк, где в события вмешалось ФБР...
И вдруг его осенило, и он щелкнул пальцами.
— Вспомнил! У красотки Кэрол Мэттьюс меня ждала западня. Пока ее дружки Арлан и Бадди держали меня на мушке, милашка обыскала мои карманы. Мой бумажник, паспорт и пистолет остались на столе, когда троица повезла меня на Манхэттен, в склад «Уотерфронт». После этого события понеслись так быстро, что я уже не вернулся в квартиру Кэрол. Выход на сцену агента ФБР Спалдинга позволил мне вернуть себе настоящее имя, под которым я и вернулся во Францию.
Старик с наслаждением потер руки.
— Вот видите, — саркастически заметил он, — в огне боя вы бросаетесь в атаку, не обращая внимания на детали. А потом в один прекрасный день что-то падает вам на голову. Нам на голову, мне... Я вдалбливаю это в головы всем агентам Службы стечение многих лет: когда вы выполняете задание, ничего не забывайте! Никогда!
Коплан счел момент неблагоприятным для того, чтобы высказывать пришедшее ему в голову возражение: очень удобно ничего не забывать, когда спокойно рассуждаешь в уютном кабинете, но все выглядит совсем иначе «на местности», когда слежка, схватки и сведения счетов следуют друг за другом в ускоренном темпе.
— Вино налито, надо его пить, — вздохнул Старик. — Содержимое бокала дегустировать будете вы. Если я правильно понимаю, никто даже не пытался подделать ваш паспорт. Его просто похитили и используют оригинал.
— Весьма вероятно, — согласился Коплан. — Гораздо проще заменить фотографию, чем делать весь паспорт с визами и печатями. Тем не менее факты таковы: Кэрол умерла, Арлан ненадолго пережил ее, а Бадди...
Он замолчал и продолжил другим тоном:
— Этот Бадди, которого я принимал за законченного негодяя, на самом деле оказался специальным агентом Норманом Дангеном, внедренным в сеть Гарриссона. После ликвидации сети он должен был вернуться в квартиру Кэрол. Это может стать отправной точкой...
— Сомневаюсь, — возразил Старик. — Ваши личные вещи наверняка были похищены до прихода полиции.
В кабинете повисла тяжелая тишина.
— Да, — согласился наконец Франсис. — Лучше пойти по еще горячему следу, чем углубляться в далекое прошлое. Но существует ли след в полном смысле этого слова?
Старик снял очки и стал тщательно протирать стекла.
— Этого типа ищет канадская конная полиция, — напомнил он, прежде чем дохнуть на линзы. — Мне кажется, что первым делом надо установить с ней контакт. Официальная версия будет такой: исчезновение Фернана Дюпюи, подтвержденное Министерством экономики в Париже, встревожило посольство... с небольшим опозданием. Оно поручает одному из сотрудников своей службы безопасности — то есть вам провести расследование, действуя совместно с канадскими службами. Что вы об этом скажете?
Коплан полностью поддержал программу.
— Дюпюи будет считаться белым как снег, до того момента, как я его поймаю, — добавил он. — Вы рассчитываете на это, да?
— Совершенно верно... Вы должны будете уладить с этим месье проблему, касающуюся только нас. Если он счел удобным превратиться в вас, значит, намеревался извлечь пользу, втянув нас в дело. Потребуйте у него оплаты счета.
Коплан поудобнее уселся в кресле, взял новую сигарету и помял ее в пальцах.
— Этот самозванец, очевидно, принадлежал к уничтоженной нами сети Гарриссона, — сказал он. — Это позволяет предположить, что он сосредоточил свою деятельность на поисках научно-технических новинок. С какой целью он взял себе именно мое запасное имя, а не любое другое?
Старик взял досье, лежавшее перед Копланом, но не стал его раскрывать. Он скрестил руки на папке и произнес:
— Не забывайте, что главная цель этой сети не была достигнута. Ее попытка внедрить агента в канадскую организацию, называющуюся «Техническая полувоенная миссия», провалилась из-за отказа Джонатана Стрепера работать на них, а его убийство повлекло ее разгром. Но Советы никогда не признают свое поражение. У меня такое впечатление, что они дали немного улечься пене и теперь возвращаются к делу. Это очень ловкий ход и вполне в их стиле — восстановить организацию под руководством француза или человека, выдающего себя за такового, в стране, где у нас есть дальние родственники, чья привязанность к нам никогда не ослабевала.
Челюсти Коплана сжались. Он знал, что в этой работе допустим любой обман, любая подлость, но его бесило, что его легендой могли воспользоваться для того, чтобы обманывать доверчивых людей, симпатизирующих Франции.
Старик был достаточно хорошим психологом, чтобы заметить его настроение, и хорошим реалистом, чтобы воспользоваться ситуацией.
— Вы проведете красивый матч, — проговорил он, полуприкрыв глаза. — Коплан против Коплана.
Но Франсис не отреагировал на шутку.
— Второе издание сети Гарриссона будет уничтожено быстрее, чем первое, поверьте мне, — пообещал он со спокойной решительностью. — Я незамедлительно возьмусь за дело.
Старик поздравил себя с тем, что привел Коплана в нужное расположение духа:
— Ваш билет на самолет, завизированный паспорт, письмо для посольства готовы. Сможете вылетать, когда захотите.
* * *
На следующий день «Боинг-747» компании «Эр-Франс» нес Франсиса Коплана над Атлантикой. Полет на большой высоте лишал пассажиров всегда привлекательного зрелища моря или земли внизу, но зато они могли спокойно подумать.
Коплан не заинтересовался иллюстрированными журналами, которые раздавала стюардесса. Откинувшись на спинку кресла, положив руки на подлокотники и вытянув ноги, Коплан вспомнил свою прошлую поездку в Канаду.
Тогда в Торонто его встретил Перри Уолборн, который, к сожалению вскоре погиб. Через двое суток к ним присоединился Жиль Кордо.
Интересный человек этот Кордо.
Хрупкий блондин лет сорока, невысокого роста, очкарик, совершенно неприметный на вид. Он казался крайне робким, однако был невероятно энергичным и поражал коллег смелостью, когда обстоятельства вынуждали проявлять ее.
