Вспоминал о своем нищее детство, голодную батрацкая юность, безнадежные скитания безработного в капиталистическом Кленовые. Чтобы все это вернулось, чтобы Демьянко и такие, как он, снова стали бессловесным "быдлом", стараются Тимошков и Павлюк, старались Иваньо и волки в человеческом обличье с "бойовкы" Довгого.
В думах и воспоминаниях проходила ночь, засыпал он под утро, а следующий день снова начинался хриплым кашлем Тимошков, похмельным басом Павлюка.
Ни Тимошков, ни Павлюк не доверяли ему. И Демьянко чувствовал это. Если бы не предупреждение о пакете, Павлюк давным-давно прикончил бы своего "помощника". Только эта осторожность спасала ему жизнь. Но до каких пор? … Молодой человек не знал и не мог знать. Он жил, как на лезвии ножа, ежедневно, ежечасно, ежеминутно рискуя собой.
Правда, последнее время Павлюк начал отпускать в город его самого, но Демьянко догадывался для чего: чтобы беспрепятственно поговорить с Тимошков. Между узнать, где спрятана документ, Демьянко так до сих пор и не удалось. А спрашивать он не хотел, боясь выдать себя.
Все на свете имеет конец. Наступил конец и их томительном ожиданию.
Однажды Демьянко, возвращаясь из очередной экспедиции в город, еще на лестнице в подвал крикнул:
– Прибыл!
– Кто пришел, чего вы орет? – Напустился на него Тимошков.
– Пароход прибыл – "Генерал Грант".
Помятое лицо Тимошков постепенно начало покрываться багровыми пятнами.
– Вы сами видели?
– Сам.
– А в какой части порта? – Спросил Павлюк.
– Во Приморским бульваром, рядом с угольной гаванью.
Павлюк встал:
– Пойду посмотрю.
– Вы мне не доверяете? – Демьянко сделал вид, будто обиделся.
– Я тоже не всегда доверяю, – пожал плечом Павлюк. – Почему же вы хотите, чтобы я доверял вам?
Часа через два вернулся.
– Да, "Генерал Грант", – ответил на вопросительный взгляд Тимошков. – Сегодня ночью попробуем счастья … Извлекайте подводные костюмы.
Тимошков принес чемодан, раскрыл. В нем лежали друг на другу два акваланги.
– Нас трое, но когда Тимошков доберется до парохода, я вернусь с его костюмом к вам. Вам придется подождать не более десяти минут, – объяснил Павлюк Демьянко, который с интересом рассматривал аппараты.
Неизвестно, поверил ему Демьянко или нет, но возражать не стал.
– Сделаем так, – продолжал Павлюк. – Разгружать пароход днем и ночью. Пространство вокруг него будет хорошо освещен. Соседний причал метров за пятьдесят, я хорошо разбирательств его сверху, с Приморского бульвара. Он завален бревнами, между которыми есть узкий проход к воде. Переберемся туда – с той стороны легче подплыть к пароходу. Выйдем с таким расчетом, чтобы попасть в порт часа в четыре – это самая темная пора …
Ни Демьянко, ни Тимошков не возражали.
– Пойду куплю водки, – сказал молодой человек.
– Идите, – поддержал Павлюк. – Надо будет выпить перед погружением. Вода в море теперь холодная.
– Нелепая идея это подводное плавание, – ворчал Тимошков. – Неужели нельзя было придумать что-то попроще?
– Что именно? – Ответил Павлюк вопросом на вопрос. – Придумайте, как иначе попасть на пароход? Может, подняться по трапу в качестве почетных гостей?
Демьянко раз выходил из подвала и поэтому не слышал ответа Тимошков.
– Неужели вы действительно собираетесь возвращаться за этим молокососом? – Спросил Тимошков.
Павлюк пожал плечами:
– Не будем преждевременно сушить этим головы. Посмотрим.
Когда Демьянко, сообщив Грицая о планах преступников, вернулся, Павлюк и Тимошков мирно беседовали между собой. Но как только он появился, сразу замолчали. Демьянко понял: говорили о нем.
Солнце медленно двигалось по небу. Когда оно зашло, наступили еще томливиши часа – ночные. Демьянко не находил себе места: ложился, вставал, снова ложился – пытался заснуть, курил. Павлюк, словно окаменевший, неподвижно сидел в углу. Тимошков ходил, семеня ногами, от стены до стены.
Полночь Павлюк вышел. Вернулся с плоским металлическим футляром. Наклонившись к чадно лампы, просунул в ушки на краях футляра прочную тясьму, повесил футляр на шею. Демьянко понял: в нем документ.
– Пора, – сказал Павлюк. – Проклятый месяц. Светло, как днем. – Вернулся в Демьянка: – Выкиньте все это в канализационную трубу.
Убогие пожитки жилья Тимошков полетели в вонючий колодец.
Наконец, отправились в путь. Добрались до места, которое Тимошков присмотрел еще раньше. Здесь стена, окружавшая порт, делала выступление, по которому можно было укрыться от посторонних глаз. Павлюк и Демьянко высадили своего хилого спутника на гребень стены. Он посмотрел вниз. Никого. Подал руку Павлюка, а когда тот оказался рядом, вместе вытащили Демьянка, и все трое соскочили со стены.
Постояли, прислушались. От причала, где разгружали "Генерала Гранта", доносились грохот лебедок, звонкие голоса.
Убедившись, что опасности нет, двинулись дальше: Павлюк впереди, за ним – Тимошков, сзади – Демьянко.
Пересекли железнодорожное полотно, ступили на причал. Он весь был завален толстыми бревнами. Проход между ними тянулся параллельно причалу, лишь в конце возвращал просто к воде.
Демьянко обогнал Тимошков и пошел сразу за Павлюком.
– Куда вы? – Зашипел Тимошков. – Не лезьте вперед.
– Тсс! – Цыкнул на него Демьянко. – Потом объясню.
Обещания он так и не выполнил.
Когда Павлюк повернул за угол, перед ним выросли трое с автоматами наперевес. В тот самый миг кто прыгнул сверху, прижал к земле Тимошков.
– Стреляйте, Демьянко! – Крикнул Павлюк, надеясь в общем смятении сунуть руку за пазуху и включить механизм, который сожжет документ. – Стреляйте!
– Моя фамилия не Демьянко, а Данилко, – не без иронии объяснил молодой человек, держа Павлюка за руки и не давая ему пошевелиться. – Выньте у него из-под рубашки футляр, товарищ Воробьев. Список предателей.
Скорцени – гитлеровский диверсант, который во время второй мировой войны организовал похищение Муссолини, взятого в плен войсками союзников.
УПА – так называемая "Украинская повстанческая армия" – националистическая бандитская шайка, остатки а некоторое время после войны разбойничали на территории западных областей Украины.
