Сюжет для политического триллера. В действительности — нормальный сценарий, один из десятка вариантов, уже обкатанных на других материках и в разных странах. Пришло наше время.
Ах, если бы знать, что нам не успел рассказать Шолтысик…
Информация шла сейчас самая горячая, и если бы попытка нейтрализации фургона удалась, наш источник в Кельне был бы раскрыт. Методом простого исключения на него вышли бы в течение нескольких часов. В тот час, когда фургон пересек германо-польскую границу, наш человек покинул свой кабинет в одном закрытом учреждении, а после, убедившись, что никого нет на хвосте, покинул город и отбыл в неизвестном направлении. Этим уходом рушилась тончайшая и долголетняя работа вербовки, а потом внедрения в закрытое правительственное учреждение, на первый взгляд не имевшее никакого отношения к разведке и бундесверу вообще, начатая еще в семидесятые годы. Мы теряли важнейший источник информации. Но по-иному поступить было невозможно.
На заключительном этапе фургон проходил по маршруту Кельце-Седлец, Малкиня-Гурна, Щитно, Бартошице и наконец — Багратионовск. Стволы приближались к границе, а остановить их можно было только силовым способом. Фургон шел по правительственному коридору, охранялся ненавязчиво, но значительными силами. Появление фургона в Багратионовске и его арест должны были стать сигналом к началу операции «Регтайм». После этого на все таможенные посты отправлялись люди Господина Ши и на одном из них пропускали контейнеры с биологическим оружием, и более того, сопровождали их до места временного складирования.
Казимеж Шолтысик был для нас подарком судьбы. Но это только на первый взгляд. Все пятьдесят и даже более прошлых лет шла на первый взгляд рутинная, но титаническая работа. В Европе ставилась агентура не просто на ближайшее оперативное, даже на далекое будущее. Генеральные секретари и Президенты приходят, уходят, общественно-экономические отношения имеют свойство меняться. И когда еще зеленым и «простым» служащим своей «конторы» я читал предположительные инструкции о возможных действиях при «невозможной», но все же вероятной «перемене вех», я смеялся. Настало время горького смеха.
Те люди, которые работали на необъятных просторах всемирного экономического пространства, были разными. И когда все произошло, естественно, они по-разному себя повели. Теперь нас осталось, ну, скажем так, пятая часть, в тот клуб, к которому принадлежал Александр Сергеевич Бухтояров и к которому почли бы за честь принадлежать многие, путь проходил не через телефонные звонки. Путь этот был долгим и никак не походил на дорогу в дюнах, хотя по иронии судьбы в этих самых дюнах и должен был завершиться.
У нас сейчас не было людей в Польше. Таких, которые могли бы остановить роковой фургон. Они экстренно туда перебрасывались.
Нам предстояло выйти на Бухтоярова, убедить его в своей искренности и необходимости плотного сотрудничества. Если сейчас не удержать Калининград, то лет через двадцать придется штурмовать Кенигсберг и укладывать в эти пески и суглинки Петров и Иванов. Тех, которых пока еще нет и в проектах. В проектах пока баллончик «Пепси», мороженое «Ятис», Анталия и, как следствие, — торжество демократии везде и всегда.
У Бухтоярова были люди в Польше, но не было информации о фургоне. Он знал об операции «Регтайм» в принципе, но не знал того, что она уже начата. Зворыкин предъявил покаянную голову. Меч ее не посек. Он видел Бухтоярова и Зверева в лицо и потому был включен в группу по контакту.
Путь их лежал в подземелье. Там, на втором и третьем уровнях, покоились германские военные заводы и склады. То, что в пивнушках, на кухнях и на плацкартных полках существовало в виде фантастической версии, о чем «знали» во всех городах Советского Союза и в Калининграде тем более, являлось реальностью. В свое время было принято решение подземный Кенигсберг оставить в покое. Достижение и постижение его являлось целью заманчивой, но чрезвычайно дорогой и по некоторым причинам опасной. Легендарные разведчики, которые работали в Пруссии и имена которых узнают не скоро, а скорей всего не узнают никогда, дали полную информацию о промышленном закрытом потенциале Кенигсберга и всего края. Но работы были прекращены…
От информатора из МИДа
«В последнее время масштабы деятельности „солдат идеи“ из „братской“ Литвы достигли каких-то патологических масштабов. На вопросники о будущем янтарного края уже никто и внимания не обращал. А между тем попадались документы и поинтересней. В оперативной разработке находился некоторое время Альфонсас Езнас, проживавший на Советском, 106, ранее не судимый, в сотрудничестве с иностранными спецслужбами не замеченный, от роду тридцати семи лет, автомеханик.
Когда наверх уходили материалы подобного рода, они просто подшивались в папки, загонялись в компьютер: ложились под сукно. И следовала просьба не нагнетать ситуацию, не взращивать шпиономанию.
Официальная позиция администрации была именно такой. Реакция непосредственных и прямых начальников — похожей.
Примерно полгода назад резко усилилась активность польских и литовских спецслужб на направлении, связанном с возможным нахождением в области биологического оружия или его компонентов».
Из вопросника, находящегося у А. Езнаса.
Задержание, допрос, обыск, изъятие не производилось
Организация а). Микробиологические учреждения. Медицинские, ветеринарные или агрокультурные, имеющие связь с исследованием патогенных микроорганизмов. б). Размещение этих учреждений, детали зданий и размер, состав персонала. в). Полный список учреждений с такими названиями — гигиенический, бактериологический, эпидемиологический, паразитологический, терапевтический, антибиотехнический и антиэпидемические станции.
Исследования г). Исследование новых медикаментов и антибиотиков в химических институтах и испытание действия этих препаратов на людях и животных в медицинских и ветеринарных учреждениях. д). Фермы для разведения животных и птиц, связанные с исследовательскими институтами, как с гражданскими, так и с военными.
Полевые испытания и места испытаний
…Производство и запасы. б). Фабрики, имеющие отходы с запахом перегара спирта. д). Необыкновенно высокие трубы, соединенные с постройками, имеющими плоскую крышу, без окон, с хорошим подходом к реке или к резервуару. ж). Фабрики, имеющие птицефермы или ежедневно получающие большое количество яиц.
И так далее и прочее.
Полная структурная инструкция и руководство к действию.
Бывший закрытый регион, сбор информации в котором был затруднительным, на волне перемен вдруг приоткрылся, поднялась крышка волшебного ящика, впуская любопытную публику.
Что интересно, с течением времени текст инструкции существенно не изменился. Какой она была двадцать лет назад, такой и осталась. Традиции — великая вещь.
При проверке Альфонсаса на предмет нежелательных связей была допущена небрежность. Его хозяева обнаружили интерес к своему сотруднику, и он исчез. Через дней примерно двадцать был найден в глухом лесу с перерезанным горлом. При вскрытии обнаружилось, что перед этим он был отравлен сильнодействующим средством.
Одновременно в местах компактного проживания литовцев в области были обнаружены подобные инструкции и документы, или стало известно об их наличии. Говорить о пятой колонне было недопустимо. Большинство из этих людей — честные люди, просто живущие на этой земле… Как, впрочем, было и во всех республиках, районах, углах. Люди просто живут, что-то делают или не делают. А в один прекрасный день происходит с ними нечто изумительное…
Естественно, и оружие биологическое в области было в ограниченных и достаточных количествах, и предприятия кое-какие. Только добраться до этого добра праздношатающемуся человеку было непросто, а охранные мероприятия с некоторых пор стали там просто беспрецедентными. Заработал инстинкт самосохранения. На него только и оставалась надежда.
Самое интересное, что в это самое время что-то неуловимо изменилось вокруг. В речах, в планах, в передвижениях официальных лиц. А на польской стороне прошли необъявленные нигде учения, на которых, по некоторым данным, присутствовали очень крупные чины из НАТО. В это же самое время администрация области в почти полном составе «эвакуировалась».
Некоторое поредение рядов во властных структурах было отмечено и в Москве.
Потом как будто тень какая-то легла на древний город Кенигсберг и его окрестности. И все…
Первая проба сил состоялась. Как бы штабная игра.
И ни один немец в области не сделал ни одного телодвижения, не раскрыл рта.
Тогда-то и стало окончательно ясно, что блокировал действия структур, непосредственно отвечающих за безопасность области в ситуации возможной агрессии, а речь шла именно об этом, не кто иной, как господин Шимяко. Ему, отошедшему от официоза, на первый взгляд отлученному от власти вообще, была дана на самом деле власть колоссальная. Теперь то золото мира, которое должно было обернуться последней заточкой под сердце нетрезвого и обалдевшего окончательно русского человека, текло через руки Господина Ши.
