Роджер вспомнил, как Вильяме приходил вчера к нему на квартиру, и сжал кулаки. Какое счастье, что у Боба нет семьи. Здесь хоть не останется сирот, как в доме у Пердомо, с сознанием своей вины подумал Роджер. Он подсознательно чувствовал какую-то вину перед убитыми. Словно он один был ответственен за этот муравейник, который удалось разворошить и который так больно стал бить по его окружению.
Теперь нужно было возвращаться в Мехико. Роджер ясно представлял, насколько это опасно и непредсказуемо. Но и оставаться в Мериде больше было нельзя. Тут он вспомнил про второй телефон. Что такого важного может быть в Четумале, в этом маленьком городке на краю болот, что туда решил позвонить Пердомо? И кто там мог быть? Практически это даже не город, а поселок, насчитывающий около восьми тысяч человек. Может, Луис Эррера прячется именно там? Он вдруг вспомнил… Он все вспомнил. Как он мог это забыть! Конечно, в Четумале нет ничего, там даже полицейский участок с несколькими сонными полицейскими. Но там, на краю Мексики, стоит станция слежения АНБ с американскими сотрудниками. Как он мог это забыть! И если у Пердомо были свои люди в посольстве, если полковник ЦРУ Пол Биксби оказался пособником мафии, то вполне вероятно, что среди сотрудников АНБ также были люди, связанные с Эррерой.
Он почувствовал, как кружится голова. И снова вспомнил слова Силвейры: «Не может столько людей в ЦРУ оказаться простым прикрытием для обычных торговцев наркотиками. За этим должно быть нечто другое». Он чувствовал, что Силвейра был прав. Он понимал, что в этом тотальном истреблении людей вокруг него есть некая логика, постичь которую он не мог. И оттого еще больше злился и совершал ошибки. Но и ждать, пока его уберут, как всех остальных, посвященных в тайну, он не хотел. Нужно было принимать какое-то решение. И в данном случае опять выбирать. Или ехать в Мехико, где он знал Боба Вильямса, или отправляться в Четумаль, чтобы выяснить, кому принадлежит второй телефон.
И опять нужно было поступать не как в кино, героически рискуя своей жизнью и разоблачая банду негодяев, а, исходя из реальных возможностей, поскорее добраться до истины, установив, кто и почему отдал приказ о ликвидации всей группы Роджера Робинсона в Мехико. И поэтому нужно было ехать не в маленький Четумаль, где он будет просто следующей мишенью для своих преследователей, а появиться неожиданно в Мехико, рассчитывая захватить Боба Вильямса врасплох и вытрясти из него тайну, которую так тщательно скрывали.
В этот раз из Мериды он выбирался с большими сложностями. На дорогах уже стояли полицейские посты, проверяющие каждую машину. Они явно искали американца, приехавшего в город и убившего Эулалио Пердомо. Но Роджер оказался готовым и к такому повороту событий. В кармане у него был мексиканский паспорт на имя одного из местных жителей. По-испански он говорил лучше самих мексиканцев, а одежду свою он поменял в одной из лавок, купив огромное сомбреро и яркий красный пиджак. В таком образе даже самый подозрительный полицейский не мог принять его за приезжего иностранца.
Из Мериды он добирался до Кампече два с половиной часа на попутной машине. Затем на автобусе доехал до Веракруса. И уже только там, на побережье, позволил себе нанять за двести долларов автомобиль, который согласился везти его ночью в Мехико. В город он приехал в половине пятого утра. Теперь ему нужно было найти дом, где жил Боб Вильяме. Но для этого нужно было позвонить в посольство, а он больше всего опасался быть узнанным.
Дежурным в посольстве мог оказаться сотрудник, слышавший его голос, и тогда сразу выяснится его чудесное спасение и за ним начнется настоящая охота настоящих профессионалов. И это будут уже не мексиканские провинциальные полицейские, которых можно обмануть большим сомбреро и ярким красным пиджаком. Это будут уже более компетентные люди, умеющие искать и находить нужных им людей.
На Вильямса ему все равно нужно выйти до утра. И здесь нужно придумать нечто такое, что может помочь ему найти адрес Боба Вильямса. Кроме того, ему нужно где-то отдохнуть и оставить свои вещи. К счастью, Мехико он знает прекрасно. Лучшее место, где можно скрыться, — это отель «Шератон». Вернее, это даже два отеля — «Шератон Тауэр», насчитывающий сто тридцать шесть номеров «люкс», и сам отель «Шератон», называемый в Мехико «Шератон Мария-Изабелла Отель», имеющий около семисот номеров. Там можно и отдохнуть, и спрятаться. В этом отеле его точно не будут искать. Кроме того, он расположен очень удобно, прямо в центре, рядом с монументом Свободы, на проспекте де ла Реформ. И там ему нужен будет телефон.
Через полчаса, уже в номере отеля, он звонил в госдепартамент, в Вашингтон. Расчет его был правильным. Весть о его гибели наверняка уже дошла до Лэнгли, и о ней знает каждый сотрудник. Но о его смерти, конечно, сразу не сообщили в другие ведомства, под прикрытием которых работала его группа. Здесь срабатывает обычная бюрократическая машина. Нужно официальное заключение о смерти, опознание трупов, приезд родственников, похороны. Принятие решения о замене погибших сотрудников. Отправка тел на родину. И только после всего этого официальное письмо с грифом особой секретности о замене местного резидента ЦРУ на нового, фамилия и имя которого будут внесены в специальный реестр для дипломатического прикрытия.
Но за два дня вся эта машина не должна была так быстро сработать. В этом и состоял весь расчет. Он позвонил в госдепартамент, в отдел по работе с местными резидентурами ЦРУ. Почти сразу трубку снял дежурный.
— Говорит Роджер Робинсон, из Мехико. Моя фамилия должна быть в вашем компьютере.
— Какой код? — спросил сонный дежурный.
— Гриф особой секретности. Список три «а» «джи», представленный ЦРУ. — Дежурный включил свой компьютер. Роджер замер. Он в любую секунду ждал удивленного крика:
«А вы разве живой?» — но все шло нормально. Через полминуты он услышал голос дежурного:
— Говорите, я вас слушаю, мистер Робинсон. Все в порядке. Ваша фамилия есть в компьютере.
Это было введено только при Президенте Буше, который сам в свое время был директором ЦРУ. Особый список местных резидентов ЦРУ должен был быть и в госдепартаменте США на случай чрезвычайных обстоятельств. При этом резидентам разрешалось выходить в госдепартамент, минуя даже послов. Правда, здесь имелась и обратная связь. В ЦРУ также был список послов, представлявших интересы США в — этих странах. И послы также могли звонить в ЦРУ, минуя своих резидентов. Такая взаимная система подстановки помогла получать более полную информацию. При этом резиденты автоматически были защищены дипломатическими паспортами, а послы имели действенную поддержку против очень зарвавшихся резидентов ЦРУ.
— Мне нужны данные на мистера Боба Вильямса, сотрудника нашего посольства в Мексике.
— Вам передать по факсу? — не удивился дежурный. Сотрудника посольства могли пытаться завербовать, и обязанностью местного резидента было предотвращать подобные факты.
— Нет, — ответил Роджер, — мне пока не нужно его личное дело. Дайте его точный адрес, телефон. И основные моменты его биографии. Посылать не нужно, вы можете прочесть мне данные компьютера устно.
— Хорошо. — Дежурный застучал на компьютере и затем начал читать монотонным голосом… — Родился… учился… учился… родители… учился… работал… работал… работал… адрес в США… адрес в Мехико-Сити… адрес в Аризоне, где живут родители… номер банковского счета… номер счета…
— Достаточно, — прервал этот монолог Роджер, — все в порядке. Благодарю вас.
— До свидания. — Дежурный даже не спросил, почему местный резидент ЦРУ звонит рано утром из Мехико, уточняя адрес и данные сотрудника посольства, который живет от него в двух шагах. Это было просто не его дело. Раз нужно, значит, нужно. Все ответственные сотрудники в этом отделе по работе с ЦРУ знали, что лишних вопросов просто нельзя задавать. На них все равно не будет никакого ответа.
Получив адрес, Роджер посмотрел на часы. Был уже шестой час утра. Нужно было торопиться. Он снова надел свой красный пиджак и большое сомбреро. После вчерашнего утра он не брился, и на лице была уже достаточно ощутимая щетина. Посмотрев еще раз на часы, он вышел из номера. К счастью, Боб, как и положено всем сотрудникам посольства, жил почти рядом, в трех кварталах от «Шератона», на улице Ливерпуля.
Роджер даже не стал брать такси. В городе он ориентировался прекрасно, сказывался опыт работы последних лет. Дом, где жил Вильяме, он нашел почти сразу. Это был трехэтажный дом, в котором, кроме Вильямса, жили еще две семьи из посольства. Он знал про этот дом и раньше, просто он не мог знать, что Боб Вильяме живет именно в этом доме. Осторожно поднявшись на третий этаж, он надвинул сомбреро почти на самые глаза и постучал в дверь. Подождав немного, он постучал еще раз.
