Вандам встал и зашагал по комнате. От нечего делать взялся за роман «Ребекка», который, как он предполагал, Вульф использовал для шифрования своих донесений. Майор прочел первую строчку: «Прошлой ночью мне приснилось, что я вернулась в Мандерлей». Он отложил книгу, затем снова взял ее и начал читать дальше. История беззащитной, запуганной девушки отвлекала его от собственных треволнений, однако когда ему стало ясно, что девушка выйдет замуж за привлекательного вдовца старше ее на много лет и что их совместную жизнь будет отравлять призрачное присутствие его первой жены, он отложил книгу в сторону. Насколько он сам старше Елены? Сколько еще память об Анджеле будет мешать ему начать новую жизнь? Она была само совершенство, а Елена, как и героиня романа, была молода, импульсивна и нуждалась в том, чтобы ее спасли от того образа жизни, который она ведет. Эти невольные мысли раздражали Уильяма — можно подумать, он собирается жениться на Елене! Он закурил. Почему время так медленно тянется? Почему телефон молчит? Как получилось, что Вульф выскользнул у него из рук дважды за одни сутки? Где Елена?
Где же, где же Елена?
Один раз в своей жизни Вандам уже подвергал женщину опасности. Это было связано с предыдущим крупным провалом, когда Рашид Али исчез прямо у Вандама из-под носа. Уильям тогда направил женщину для установления связи с немецким агентом, который подговорил Али к бегству и поменялся с ним одеждой. Майору казалось, что можно изменить ситуацию, если контактерша получит хоть какую-нибудь информацию о сбежавшем. На следующее утро женщину нашли мертвой в гостиничном номере. Напрашивались слишком страшные параллели…
Оставаться дома не имело смысла. Заснуть Уильям не мог, а больше заняться было нечем. Он решил присоединиться к Джейксу и остальным, невзирая на приказы доктора Абутнот. Вандам надел пиджак и фуражку, вышел из дома и вывел мотоцикл из гаража.
Елена и Вульф стояли рядом, близко к краю обрыва, и смотрели на мерцающие вдалеке огни Каира и гораздо более близкие огоньки крестьянских костров в темных деревнях. Елена представляла себе крестьянина — трудолюбивого, угнетенного нищетой, суеверного: вот он ложится на соломенный тюфяк, брошенный прямо на земляной пол, натягивает тонкое шерстяное одеяло и находит утешение в объятиях жены. Елена прошла через нищету и избавилась от нее, как она надеялась, навсегда, но иногда ей казалось, что вместе с ней она избавилась от чего-то еще, без чего теперь не могла жить. В Александрии, где она жила, будучи еще ребенком, люди окунали в синюю краску руки и оставляли отпечатки ладоней на грязных стенах — эти изображения должны были отпугивать злые силы. Не то чтобы Елена верила в эффективность таких знаков, но тогда, несмотря на крыс, на ночные крики избиваемых владельцем их дома женщин, на кишащих вокруг клещей, на раннюю смерть большинства окружавших ее детей, она все же твердо знала, что некая неведомая сила отводит от нее зло. Она пыталась вернуть себе это ощущение, приводя домой мужчин, ложась с ними в постель, принимая их подарки, заботу и деньги, но ничто не помогало.
Теперь Елена хотела покончить с недавними заблуждениями: слишком много времени и сил потрачено на поиски любви в местах, где ее заведомо быть не может. В частности, она не хотела повторять все это с Алексом Вульфом. Несколько раз Елена пыталась убедить себя: «Почему бы просто не повторить привычный ритуал еще один раз?» Вандам предлагал ей поступить именно так. Но каждый раз, когда она представляла, что занимается с Вульфом любовью, у нее возникало желание, от которого она не могла избавиться вот уже несколько недель: соблазнить Уильяма Вандама. Она знала, как это произойдет: Уильям посмотрит на нее с удивлением невинного ребенка и прикоснется к ее телу с восторгом в широко раскрытых глазах. Думая об этом, Елена ощущала себя беспомощной перед нахлынувшими чувствами. А Вульф… Предсказать, каким будет в постели он, не сложно — эгоистичным, умелым и невозмутимым.
Не говоря ни слова, она повернулась и пошла обратно к машине. Настало время, когда Вульфу положено сделать следующий шаг. Трапеза завершена: бутылка из-под шампанского и кофейный термос пусты, цыпленок и виноград съедены. Теперь он захочет получить вознаграждение. Елена наблюдала за своим спутником, сидя в машине. Он постоял еще немного у обрыва, повернулся, окликнул шофера и пошел к машине. Он двигался с самоуверенной грацией мужчины, занимающего высокое положение в обществе. Он чрезвычайно красив, гораздо импозантнее любого из ее предыдущих кавалеров, но Елена боялась его, как никого на свете. Ее пугали не ножи и шпионские тайны — она боялась его самого, его способности очаровывать, выработанной лишь для того, чтобы использовать людей в своих целях.
Елена горько усмехнулась про себя: «Сколько же можно мной пользоваться?»
Вульф сел в машину рядом с ней.
— Вам понравился пикник?
Она сделала усилие, чтобы казаться довольной.
— Да, все было очень мило, благодарю вас.
Машина тронулась. Теперь он или пригласит ее к себе, или отвезет к ней домой и зайдет выпить «рюмку на прощание». Нужно отказать ему так, чтобы не оттолкнуть окончательно. Эта мысль поразила Елену своей нелепостью: смешно, она ведет себя, как напуганная девственница. А для кого, собственно, хранить «сокровище» — для мистера Принца?
Она слишком долго молчит, а ведь ей следует быть милой и привлекательной, для этого, как известно, надо болтать без умолку.
— Вы слышали последние новости с фронтов? — спросила она и тут же поняла, что выбрала не самую удачную тему для светской беседы.
— Немцы побеждают, — отозвался Вульф. — Разумеется.
— Почему «разумеется»?
Он снисходительно улыбнулся.
— Мир делится на хозяев и рабов, Елена. — Он говорил так, как будто объяснял простейшие вещи школьнику. — Англичане слишком долго были хозяевами. Они размякли, и теперь их место займут другие.
— А египтяне… они рабы или хозяева?
Елена понимала, что ей лучше помолчать, но подобные заявления всегда приводили ее в ярость, и она ступила на тонкий лед.
— Бедуины — хозяева, — сказал он, — но обычные египтяне уже рождаются рабами.
«Он действительно верит в то, о чем говорит», — подумала Елена и пожала плечами.
Они въезжали в город. Время перевалило за полночь, окраины были пусты, хотя центр, наверное, еще бурлил.
— Где вы живете? — спросил Вульф.
Елена назвала адрес и печально подумала: «Итак, мы едем ко мне».
— Мы должны встретиться еще раз, — сказал Вульф.
— С удовольствием.
Когда они ехали по району Шари Аббас, Вульф велел водителю остановиться. Елена не понимала, чего ждать дальше.
— Благодарю вас за замечательный вечер. Скоро увидимся.
Произнеся эти слова, Вульф вылез из машины.
Она с удивлением смотрела ему вслед. Он склонился к окну водителя, дал ему денег и назвал адрес Елены. Водитель кивнул. Вульф хлопнул по крыше машины, и она тронулась с места. Елена обернулась: Вульф махал ей рукой. Когда машина начала поворачивать за угол, он пошел по направлению к реке.
Что бы это значило? Никаких приставаний, никакого приглашения домой, рюмки на ночь, обошлись даже без прощального поцелуя — что за игру он ведет?
Она размышляла над этим всю дорогу домой. Может быть, у Вульфа свои методы в общении с женщинами? Возможно, он эксцентричная натура. Как бы там ни было, Елена была ему благодарна: ей не пришлось ложиться с ним в постель. Она откинулась на спинку сиденья и расслабилась… Слава Богу.
Такси подъехало к ее дому. Неожиданно непонятно откуда выскочили три машины и с ревом понеслись на них. Одна остановилась прямо перед такси, другая сзади, третья — сбоку. Из темноты материализовались мужские фигуры. Все четыре дверцы такси разом распахнулись, и салон оказался под прицелом четырех пистолетов. Елена закричала.
Затем в автомобиль просунулась голова, и перепуганная Елена узнала Вандама.
— Его нет? — рявкнул Вандам.
Елена потихоньку приходила в себя.
— Я уж подумала, вы меня застрелите!
— Когда он вышел?
— В Шари Аббас.
— Как давно?
— Минут пять — десять назад. Я могу выйти из машины?
Майор подал ей руку, и она шагнула на тротуар.
— Мне жаль, что мы вас так напугали, — проговорил Уильям.
— Это называется — захлопнули дверь стойла, когда лошадь уже убежала.
— Да уж. — Он выглядел ужасно огорченным.
Елена смягчилась и дотронулась до его руки.
— Вы даже представить не можете, как я рада вас видеть.
Вандам бросил на нее странный взгляд, словно не зная, верить ей или нет.
— Почему бы вам не отослать ваших ребят и не зайти ко мне, чтобы спокойно поговорить?
Вандам помолчал.
— Ладно. — Он повернулся к одному из мужчин, капитану, судя по нашивкам. — Джейкс, допросите водителя такси, посмотрим, что из него можно вытянуть. Отпустите всех. Увидимся в штабе через час или около того.
