Часть четвертая
Тоскана
International Herald Tribune
«Интернэшнл геральд трибюн»
Теракт против лидера Национал-социалистской партии Германии
ОТ КОРРЕСПОНДЕНТА «НЬЮ-ЙОРК ТАЙМС» АЙЗЕКА ВУДА
БОНН. Юргена Краусса, неугомонного председателя возрожденной нацистской партии Германии, который опережал своих соперников на проходящих здесь выборах канцлера, сегодня утром застрелили прямо на предвыборном массовом митинге.
Пока никто не взял на себя ответственность за террористический акт.
Таким образом, борьбу за пост германского канцлера будут продолжать всего два кандидата, причем оба они считаются центристами. Иностранные дипломаты, выражая официально соболезнования в связи с убийством герра Краусса, в то же время с облегчением говорят…
Прежде я бывал в Риме несколько раз, но город никогда мне особенно не нравился. Не спорю, Италия – одна из чудесных стран на свете, пожалуй, даже моя любимая, и, тем не менее, Рим всегда казался мне каким-то мрачным, перенаселенным и скучным. Прекрасны, конечно же, площадь Микеланджело дель Кампидольо, собор Святого Петра, вилла Воргезе, улица Венето – они поражают воображение своей древностью, пышностью и помпезностью, но вся эта роскошь как-то довлеет над тобой и будто предвещает надвигающуюся беду. Ну и еще: куда бы вы ни направились в этом городе, всегда каким-то образом выйдете к памятнику королю Виктору Эммануилу II, этой безвкусной аляповатой скульптуре из брешианского белого мрамора, установленной на площади Венеции, вечно окутанной густой дымкой от выхлопов городского транспорта. Именно здесь любил произносить свои речи Муссолини, ну а я всегда старался, по возможности, обходить это место стороной.
Когда я прилетел в Рим, моросил дождичек и было, несмотря на начало лета, как-то неприятно холодновато. Перед зданием международного аэропорта Фьюмичино под усиливающимся дождем стояло несколько такси в тщетной надежде принять пассажиров и мчаться, куда скажут.
Я разыскал бар, заказал там чашечку кофе и долго смаковал его, чувствуя, как кофеин снимает тупую боль в лодыжке. Прибыл я сюда по фальшивому паспорту, которым снабдили меня колдуны и маги по части изготовления всяких фальшивых документов, работающие в технической службе ЦРУ (в тесном сотрудничестве, позвольте заметить, с Управлением иммиграции и натурализации США).
По паспорту я стал Бернардом Мейсоном, американским бизнесменом, прибывшим в Рим, чтобы уладить кое-какие тайные делишки с итальянским филиалом своей корпорации. Врученный мне паспорт казался безукоризненным: если бы я не был уведомлен, то подумал бы, что его использовали уже не один раз для всяких заграничных поездок, к тому же он побывал в руках неряхи. Но, разумеется, его сфабриковали только что специально для меня.
Я быстро разделался со второй чашечкой кофе с ликером «Корнетто» и заторопился в зал отдыха. Удобств там не было почти никаких: стоял лишь черно-белый телевизор и ничего больше. Около стены, под большим зеркалом, тянулся ряд раковин-умывальников, напротив находились четыре туалетные кабинки; входные двери туда вытянулись от пола до потолка и были выкрашены блестящей черной краской. Крайняя левая кабинка оказалась занятой, а в центре была свободна. Я немного постоял перед умывальниками, вымыл руки и лицо, причесался, дожидаясь, пока не откроется дверь левой кабинки. Наконец она распахнулась, вышел тучный низенький пожилой араб, на ходу затягивая потуже ремень на толстом брюхе. Он ушел из зала, даже не помыв руки, а я сразу же вошел в опустевшую кабинку и запер ее.
Подняв сиденье, я вскарабкался на стульчак и внимательно осмотрел пластмассовый бачок под самым потолком. Крышка его, как мне и говорили, легко поддалась, и вот у меня в руках толстый перевязанный пакет. В пухлом конверте из плотной манильской бумаги лежала завернутая в чистую холщевую тряпочку коробка с пятьюдесятью патронами калибра 0,45 дюйма от автоматического «кольта» и матовый вороненый полуавтоматический «СИГ-зауэр-220», совершенно новенький, в масле. Этот «СИГ», на мой взгляд, самый надежный из всех пистолетов на свете. Он комплектуется ночным прицелом из трития, длина ствола четыре дюйма, в стволе – шесть рифленых нарезов, а весит всего двадцать шесть унций без обоймы. Дай Бог, чтобы мне не пришлось применять это грозное оружие.
Настроение у меня было, прямо скажем, препоганое. Я ведь поклялся, что никогда больше не ввяжусь в смертельные игры, а тут на тебе – втянулся. И опять мне придется заниматься грязными делами, с которыми, как я думал, покончил когда-то раз и навсегда.
Завернув пистолет и патроны обратно в тряпку, я засунул их в наплечную сумку, а пакет оставил в бачке, закрыв его и крепко прижав.
Выходя из зала отдыха и направляясь к стоянке такси, я нутром почуял что-то неладное, что-то не то вокруг, какое-то чрезмерное оживление. Во всех аэропортах царит неразбериха, возбуждение, суета, поэтому это идеальное место для ведения слежки. За мной явно следили. Я каждой клеткой тела ощущал это. Не могу сказать, что я улавливал чьи-то мысли – слишком много народу сгрудилось в небольших толпах, повсюду звучало вавилонское смешение языков, а итальянский язык я знал так себе – в пределах надобностей по службе. Но я интуитивно чувствовал слежку. Ко мне медленно, но верно возвращался инстинкт, которым я некогда обладал в совершенстве, но который долго дремал во мне за ненадобностью.
И вот, наконец, я выследил свой «хвост». Это был плотный, смуглый человек лет под сорок или чуть больше, одетый в серо-зеленый спортивный костюм. Он сидел, будто отдыхая, около аптечного киоска, прикрывая лицо газетой «Коррьера делла сера».
Я ускорил шаг и выскочил наружу. Он тут же пристроился мне вслед, причем ничуть не маскируясь. Вот это-то и озадачило меня. Похоже, он нисколько не волновался, что его обнаружат, а это, по-видимому, означало, что его коллег тут полным-полно. Может даже, они нарочно делали все, чтобы я их засек.
Я сел в первое попавшееся такси – это оказался белый «мерседес» – и бросил шоферу:
– В «Гранд-отель», пожалуйста.
«Топтун» мгновенно кинулся в другое такси – я это заметил сразу же. Вероятно, теперь в слежку включится еще один автомобиль, а может, два или три. Через сорок минут езды по забитым транспортными потоками в этот утренний час пик улицам Рима такси, наконец-то, подъехало по узкой улочке Витториа Эмануель Орландо к парадному подъезду «Гранд-отеля». В мгновение ока к такси кинулись сразу четыре носильщика, погрузили мой багаж на тележку, помогли выйти из машины и проводили в уютный, элегантный вестибюль гостиницы.
Одному из носильщиков я отвалил более чем щедрые чаевые и обратился в конторку к портье. Тот, улыбнувшись, быстро просмотрел список лиц, забронировавших номера. Затем по его лицу пробежало тревожное выражение.
– Синьор… э-э, мистер Мейсон? – переспросил он с виноватым видом.
– Что, какие-то проблемы?
– Да вроде того, сэр. У нас нет на вас брони…
– Может, номер забронирован на имя моей компании? – предположил я. – Это «Транс атлантик».
Просмотрев еще раз список, портье отрицательно покачал головой.
– А вы знаете, когда посылали заявку?
Я положил ладонь на мраморную стойку конторки и сказал:
– Понятия не имею, черт бы их побрал. Ваш проклятый отель, конечно же, забит до отказа…
– Если вам нужен номер, сэр, уверен, что…
Я дал знак бригадиру носильщиков и сказал портье:
– Нет, здесь не остановлюсь. Уверен, что в «Экссельсиоре» подобных ошибок не допускают.
А бригадиру скомандовал:
– Вынесите мой багаж через служебный вход. Да не рядом с парадной дверью, а в задний. Ну а мне вызовите такси до «Экссельсиора» на улице Венето. Да поскорее.
Бригадир слегка склонил почтительно голову, жестом дал команду одному из носильщиков, и тот повез тележку с моим багажом к служебному входу в задней части вестибюля.
– Сэр, если и произошла какая-то ошибка, я уверен, мы сумеем очень быстро исправить ее, – сказал портье. – У нас есть свободный одиночный номер. Есть также несколько небольших номеров-люкс на выбор.
– Не хочется беспокоить вас, – кичливо ответил я и пошел вслед за тележкой с багажом к входу в вестибюль.
Через несколько минут к тыльной стороне гостиницы подъехало такси. Носильщик погрузил чемодан и сумку в багажник «опеля», я щедро отблагодарил его и сел в машину.
– В «Экссельсиор», синьор? – поинтересовался водитель.
– Нет, – ответил я. – В «Хасслер», вилла Медичи. На площадь Святой Троицы.
* * *
Гостиница «Хасслер» выходит фасадом на Испанскую лестницу, это одно из красивейших мест в Риме. Я в ней останавливался прежде, и сейчас ЦРУ зарезервировало здесь комнату по моей просьбе. Эпизод в «Гранд-отеле» был разыгран мною, конечно же, нарочно и, похоже, неплохо сработал – во всяком случае, «хвоста» больше не замечал. Я не знал, сколь долго меня не обнаружат, но пока все шло, как надо.
