— Если так, то вы должны иметь прикрытие, — заключил Старик. — Если это западня, я должен знать, с кем имею дело.
— Чего вы опасаетесь?
— Если бы у этой женщины был благовидный предлог, она по меньшей мере представилась бы.
И Старик добавил с иронией:
— На вашем месте пора уже остепениться! С вашей манией соблазнять первую встречную вы падете жертвой убийства из ревности. Я всегда думал, что вы кончите неприятностями такого рода!
Несмотря на обычную сутолоку, царившую в залах и на террасах кафе «Ла Пэ», Коплан сразу узнал свою анонимную посетительницу. Пробравшись между столиками, он подошел, улыбаясь, к молодой женщине, сидевшей одиноко в углу перед пустой кофейной чашкой.
— Сильвия! — воскликнул он. — Какой неожиданный сюрприз!
— Франсис! — эхом отозвалась она, сияя голубыми глазами.
Он сел рядом с ней, спиной к стене, и стал; разглядывать свою знакомую.
— Я уже забыл, что ты так хороша, — прошептал он. — Точно так же я забыл, что ты обожаешь тайны. Почему ты не назвала себя моему другу в «Кофизик»?
— Я в Париже инкогнито.
— Почему не сказать, что ты — моя знакомая из Вены? Я бы понял.
— Потому что это касается только нас двоих, — ответила она убежденно.
— Мне повезло. Я редко бываю в Париже, — сообщил Коплан.
Она лукаво поправила:
— Скажи лучше, что мне повезло. Я приезжаю экспромтом и застаю тебя.
— А какова цель твоего приезда… инкогнито?
— Представь себе, что мне дали пять выходных дней, и я решила провести их в Париже. Во всех туристических агентствах Вены висят большие афиши, рекламирующие красоты Парижа: Сену, Собор Парижской Богоматери, набережные… Афиши кричат: осень в Париже — это незабываемые воспоминания! Мне захотелось встретиться с тобой и составить коллекцию незабываемых воспоминаний.
Он поймал мяч на лету.
— Со своей стороны я сделаю для этого все возможное, Сильвия. Но это зависит и от тебя. Какие у тебя планы?
— У меня нет планов. Думая о Париже, я думала только о тебе… Надеюсь, ты еще не забыл гостиницу «Вайсес Кройц»?
— У меня прекрасная память, особенно на такие вещи.
Подошел официант, и Коплан заказал чинзано. Сильвия предпочла еще одну чашечку кофе.
Франсис спросил:
— В каком отеле ты остановилась?
— В «Амбассадоре», на бульваре Оссмана. Мне очень нравится этот отель: великолепное обслуживание.
— У тебя есть какие-нибудь дела, или ты действительно совершенно свободна?
— Я свободна, как ветер, — подтвердила она смеясь.
— Отлично! В таком случае, если ты не посчитаешь это посягательством на личную свободу, я беру управление операцией в свои руки. Согласна?
— Я на это рассчитывала, — призналась она. — Полагаюсь на тебя душой и телом, Франсис.
Он взял ее руку и нежно пожал ее.
— Я так много не требую, дарлинг, — прошептал он. — Поручаю заниматься твоей душой тому, кому это положено по праву, я буду довольствоваться остальным… В общем, уик-энд влюбленных?
Она быстро заморгала ресницами и выпалила:
— Я люблю Париж, потому что здесь моя любовь.
Коплан выпил глоток чинзано, закурил «Житан» и сказал решительным тоном:
— У меня сегодня вечером было назначено свидание, на десять часов. Придется отменить. Ты не возражаешь, если я позвоню? Я быстро…
Ом хотел встать, но она удержала его за руку.
— Мне очень жаль, — сказала она. — Если это для тебя важно, то я не рассержусь, и ты пойдешь на это свидание.
— Скажешь тоже! Речь идет о старом приятеле.
Он встал, подошел к телефонной кабине, взял у служащей жетон, накрылся и набрал номер, который знал наизусть.
— Господин Паскаль? — спросил он.
— Да, — пробрюзжал Старик.
— Коплан.
— Что там?
— Посетительницей «Кофизик» оказалась очаровательном австриячка по имени Сильвия Роммер. Вам говорит о чем-нибудь это имя?
— Секретарша Клауса Налози, так?
— Потрясающая память! — восторженно воскликнул Коплан. — Гениально!
— А какова цель этого неожиданного визита?
— Никакой, абсолютно никакой, если смотреть в профессиональном плане. Это визит… э… чисто дружеский. Сентиментальный, если угодно.
В голосе Старика слышалась горечь.
— Плохо кончите, Коплан!
— Вы так думаете?
— А вы так не думаете? — ответил Старик вопросом.
— Я польщен, — ответил Коплан. — Польщен, но скептичен.
Секунду помолчав, Старик спросил:
— Что наплела вам австрийская коллега? Я имею в виду, что она хочет от вас?
— У нее есть несколько свободных дней и только одно желание: любить вашего покорного слугу!
Старик дал волю своей язвительности.
— Вот оно что! Если я вас правильно понял, ей захотелось продолжения безумных ночей, проведенных с вами в деревенской гостинице в окрестностях Вены?
— Похоже.
— А что вы решили? Дать ей сатисфакцию?
— Ну а почему бы и нет?
Старик властно добавил:
— Если эта женщина вас вдохновляет, я не могу вам запретить доставить ей удовольствия, которых она от вас ждет. Только будьте осторожны! Отведите ее на холостяцкую квартиру на улице Ренуар. Я тотчас же дав необходимые инструкции.
— О’кей, — согласился Коплан.
Он вышел из кабины и вернулся к Сильвии.
— Все в порядке! — весело сообщил он ей. — Все улажено. Я полностью к твоим услугам до понедельника.
— Великолепно! — обрадовалась она. — Приехав бег предупреждения, я знала, что не буду разочарована Однако я рисковала…
От Оперы Коплан и Сильвия Роммер пошли пешком к саду Тюильри. Вечер был теплый, приятный и романтический.
Франсис обратил внимание своей спутницы на великолепные статуи Майоля, кажущиеся в сумерках живыми. Затем, чтобы исполнить желание красивой австриячки, они гуляли по набережным Сены, взявшись за руки. Они любовались Собором Парижской Богоматери, светящимся в ночи, и плутали по волнующим улицам острова Сите.
На ужин Коплан пригласил Сильвию в ресторан старого Парижа «Людовик XIV», где они отведали перепелку с виноградом, запивая восхитительным «Шато-Лафит-Ротшильдом», от которого щеки Сильвии запылали. После изысканного ужина взгляд молодой женщины стал томным и призывным, дающим понять партнеру, что для достойного завершения их встречи теперь пора перейти к более интимным и более жгучим наслаждениям.
Он прямо спросил у нее:
— Пойдем ко мне?
— Как хочешь. Я тебе уже сказала, что полагаюсь на тебя душой и телом.
— У меня не очень роскошно, но вполне комфортабельно и уютно.
С налетом цинизма она спросила:
— Кровать не очень жесткая?
— Она крепкая, — ответил Франсис в том же духе.
Они сели в такси и через двадцать минут были в Пасси, на улице Ренуар, 172-бис.
Она спросила:
— Ты здесь живешь?
— Да.
— Здесь красиво.
— Это район снобов, но мне здесь нравится.
В действительности этот дом принадлежал СВИК. Он был сконструирован наподобие театра, с кулисами и наблюдательным пунктом.
Жильцом первого и второго этажей, так называемым владельцем дома, был генерал в отставке, активный агент СВИК.
За время своей карьеры Коплан неоднократно использовал квартиру третьего этажа. Он всегда носил с собой ключи от дома и квартиры, и эта предусмотрительность часто оказывалась ему полезной.
Этот внешне безобидный дом был оснащен не только постом воздушного наблюдения за улицей, фотографирующим прохожих, но также системой тайных дверей и мебелью с двойным дном, подслушивающими и записывающими устройствами, прозрачными зеркалами…
Войдя в квартиру, Сильвия воскликнула:
— Здесь чудесно! Ты сам занимаешься квартирой?
— Да нет. Когда я отсутствую, приходит одна женщина… Когда я в Париже, она отдыхает… Ты выпьешь скоч?
— С удовольствием, — согласилась она.
— Снимай пальто и устраивайся поудобнее.
Она сняла коричневое пальто, оставшись в оранжевом трикотажном платье, по последней моде облегающем ее божественные безупречные формы.
— Садись на диван, — предложил ей Франсис.
Он придвинул низкий столик, поставил на него две рюмки и бутылку «Катти Сарк».
— К сожалению, у меня нет льда, — извинился он. — Я только что вернулся из путешествия и еще даже не успел включить холодильник.
— Я не пью скоч со льдом, я предпочитаю разбавлять его водой.
Он протянул Сильвии рюмку, предложил американскую сигарету, а сам закурил «Житан». Усевшись подле нее не диване, он прошептал:
— Очень приятно видеть тебя здесь. У меня такое чувство, что мне это грезится… Я не могу забыть минуть проведенные с тобой.
— Однако начало было не очень гладким, — напомнил она лукаво. — Вспомни наш первый ужин во Дворце. Когда я отказалась с тобой спать, ты надулся.
