Все прошло быстро и организованно. С наступлением темноты колонны с техникой, больными и ранеными двинулись в наш тыл. Многие самые отъявленные мерзавцы, особенно офицеры, каратели и кандидаты в диктаторы, которые находились в обозе Власова, успели бежать в американскую зону.
Власов быстро утратил свое высокомерие и гонор.
— Лучше было застрелиться, — мрачно сказал он.
Как же был пленен Власов? После того как наша разведка обнаружила месторасположение штаба Власова и его войск, за ним установили тщательное наблюдение, а дороги на запад перекрыли. Власов знал, что советские войска рядом, и по чьей-то рекомендации решил отойти в глубь расположения американских войск.
Однако его части рассыпались, и многие офицеры-власовцы искали встреч с советскими воинами, чтобы перейти к ним. Наш комбат капитан Якушев познакомился таким образом с одним офицером из войск Власова, в прошлом тоже капитаном и тоже комбатом.
Узнав о выступлении Власова, этот капитан прибежал к Якушеву. Недолго думая, Якушев вскочил в машину капитана Кучинского (Кучинский — офицер власовского штаба. — Ф. Т.) и помчался на перехват колонны Власова, успев предупредить об этом своего начальника штаба. Обогнав колонну легковых и специальных машин, Якушев поставил свою машину поперек дороги.
Колонна встала. Танки, находившиеся несколько впереди, продолжали движение и вскоре скрылись за поворотом лесной дороги.
В первой остановленной машине ехал Буняченко, который требование Якушева следовать за ним выполнить категорически отказался. В это время капитан Кучинский сообщил Якушеву, что в колонне находится Власов. Обежав все машины и бегло осмотрев их, они Власова не обнаружили. Положение становилось критическим. Шоферы выходили из машин и по немецкой выучке выстраивались у крыльев. С любопытством наблюдали они за капитанами, одного из которых они знали и, видимо, поэтому не поднимали тревоги. А может быть, и не хотели ее поднимать.
И вдруг шофер четвертой машины кивком головы показывает Якушеву, что Власов здесь. Заглянув внутрь, Якушев увидел на заднем сиденье двух перепуганных женщин. Он оглянулся на шофера, который только и ждал этого взгляда и вновь кивком головы подтвердил, что Власов здесь. Якушев рванул дверцу машины и увидел свернутый ковер. Он сорвал ковер и из-под него вытащил Власова. Недолго думая, на глазах всех Якушев потащил Власова к своей машине. К этому времени из леса стали появляться цепи автоматчиков мотострелкового батальона бригады полковника Мищенко.
— Быстро в штаб! — скомандовал шоферу Якушев, и тот рванул машину.
Шофер плохо ориентировался, и они стали плутать по лесу, забитому власовцами. Власов осмотрелся и, выбрав подходящий момент, выскочил из машины и побежал. Якушев на миг растерялся, а потом рванулся за ним, доставая пистолет из кобуры. Но, видя, что соревнование в беге не по плечу быстро выдохшемуся генералу, стрелять не стал...
Власова доставили в расположение корпуса».
Власов (первый слева) и его сообщники на скамье подсудимыхА вот как были задержаны остальные изменники.
Начальник штаба РОА Трухин, договорившись с американским командованием об условиях капитуляции частей РОА, 7 мая 1945 года выехал к Власову, чтобы согласовать этот вопрос с ним, но в пути был задержан советскими офицерами.
Зверев 9 мая собрал офицерский состав для обсуждения создавшегося положения. Несмотря на то что он уже договорился с американцами об условиях передачи им своих войск и настаивал перед собравшимися на принятии именно такого решения, подавляющим большинством было принято решение перейти на сторону Красной Армии, а не к американцам. Зверев, не согласившись с таким решением, пытался покончить жизнь самоубийством. Он выстрелил из пистолета себе в голову, но рана оказалась несмертельной.
Мальцев вместе со своим шефом гитлеровским генералом Ашенбренером сдался американцам еще 22 апреля 1945 года и был помещен в лагерь военнопленных. До 15 августа 1945 года он находился в лагере в городе Шербуре (Франция) вместе с немецкими генералами, но, обнаруженный советскими властями, по их настойчивому требованию был выдан. Не желая возвращаться в Советский Союз, Мальцев пытался оказать сопротивление и покончить жизнь самоубийством.
Меандров и Корбуков, перейдя в расположение американских войск, продолжали антисоветскую деятельность и предприняли ряд мер, чтобы добиться политического убежища для остатков РОА. Меандров взял на себя руководство КОНРом и РОА и ввел в состав КОНРа Корбукова. Для того чтобы показать участникам этих организаций, оказавшимся на оккупированной американцами территории, что борьба против Советской власти продолжается, Меандров издал два приказа о присвоении группе офицеров очередных воинских званий.
Во время посещения остатков КОНРа и РОА представителями духовенства Меандров обратился к ним с письменным заявлением, в котором просил оказать через папу Римского содействие в предоставлении остаткам частей РОА политического убежища в капиталистических странах Европы.
Однако Меандров и Корбуков, а также Шатов, Закутный и Благовещенский вскоре были обнаружены в американских лагерях и в соответствии с действовавшими тогда соглашениями между союзниками о репатриации и о выдаче лиц, совершивших во время войны злодеяния против человечности, в разное время были переданы советским властям. Меандров, узнав о том, что он обнаружен в американском лагере представителем советской военной администрации в Германии, совместно с другими изменниками Родины обратился к американцам с письмом, в котором просил не выдавать их советскому командованию.
Но и это не помогло.
Дольше других задержались у американцев Малышкин и Жиленков. Советские власти решительно потребовали их выдачи. 1 мая 1946 года был выдан Жиленков, а вскоре и Малышкин.
Так бесславно закончилось существование «комитета освобождения народов России» и его войск, именовавшихся «русской освободительной армией».
* * *
В заключение необходимо еще раз подчеркнуть, что таких, как Власов и его активные пособники, было сравнительно немного. Подавляющее большинство советских людей, оказавшихся в плену, стойко переносили издевательства и пытки, шли на смерть, но оставались верными своей Родине.
Гитлеровское командование и органы разведки поручили Власову попытаться склонить на свою сторону некоторых видных командиров Красной Армии, попавших в плен. С этой целью в декабре 1942 года немцы организовали встречу Власова с военнопленными советскими генералами, в том числе с бывшим командующим 19-й армией генерал-лейтенантом М. Ф. Лукиным и другими. Все они отказались принять участие в антисоветской борьбе на стороне фашистов. Генерал М. Ф. Лукин, у которого была ампутирована нога и не действовала рука, заявил Власову, что он никогда не изменит Родине, что он ненавидит гитлеровцев и никогда служить у них не будет.
Не только Власов, но и его сообщники проводили подобную работу. Так, Трухин на суде показал:
«С Михаилом Федоровичем Лукиным я знаком примерно с 1925 года. Мне пришлось служить вместе с ним в Украинском округе. Затем Лукин был переведен на службу в другой округ. Находясь в лагере Вустрау в качестве руководителя курсов восточного министерства, я узнал, что Лукин находится в Пинтенхорсте, и выехал к нему. При встрече Лукин произвел на меня впечатление сильно истощенного и исстрадавшегося человека. Я сообщил ему, что освобожден из плена и состою на службе у немцев. Лукин в ответ высказал свое враждебное отношение к немцам и уверенность в победе Красной Армии.
Позднее, когда я уже служил у Власова, мне стало известно, что Лукин за отказ перейти на сторону немцев переведен во французский лагерь военнопленных и содержится там на общих основаниях. Договорившись с немецкой администрацией о размещении Лукина в Дабендорфе, я с офицером-»добровольцем» послал Лукину письмо, в котором приглашал его приехать в Дабендорф. Лукин ответа мне не написал, но в устной форме через офицера передал, что предпочитает оставаться в лагере военнопленных».
* * *
Судебный процесс над Власовым и его соучастниками по тягчайшим преступлениям перед Родиной обнажил все убожество тех, кто из тщеславия, карьеристских побуждений или по трусости, ради шкурных интересов ревностно служил лютому врагу человечества — германскому фашизму, залившему кровью советского народа нашу священную землю. Советский суд наказал отступников сурово, но справедливо. Изменники Родины, поднявшие руку на свой народ в годы суровых испытаний, не имеют права на жизнь.
