— Вкуснятина, — промурлыкала Эмбер.
— Угу. Я подумал, что торчащие из них спички не позволят вам с миссис Дигби перепутать их с сырниками.
— Я потрясена, — сказала она.
И в сущности, так оно и было. Хотя в курс ее подготовки входило изучение основных составов взрывчатки, у нее никогда не возникало необходимости готовить собственные запасы Ее потрясло не только то, что Финн умел это делать, но и то, что он проявил инициативу.
— Что сказал об этом Брэндон?
— Ничего, — ответил Финн. — Я его не видел. — Он взглянул ей в лицо. — Полагаю, это не очень хорошо?
Эмбер покачала головой.
— Не знаю.
Подойдя к перилам, она посмотрела на лежащую внизу долину, словно Брэндон мог каким-то образом появиться из-за вершин деревьев. Бринкли пошлепал за ней и, встав на задние лапы, положил пушистые передние лапы на перила из красного дерева, а она принялась чесать у него за ушами.
Финн тоже подошел и обнял ее за плечи. Она отстранилась, смущенная тем, как хорошо ей стало в объятиях Финна.
— Эмбер?
Он повернулся к ней лицом, и в его глазах промелькнула обида.
— Возможно, его вызвал Джеймс для переговоров с группой воздушной поддержки. Он вполне может быть в Лос-Анджелесе. — Эмбер посмотрела на наручные часы. — Даю ему еще три часа, а потом позвоню.
Взглянув на Финна, она заметила, что брови у него насуплены, и вспомнила, что он не посвящен в ее с Брэндоном план.
— Если мы провалимся, — сказала она, — Джеймс должен организовать бомбежку острова.
По крайней мере, таков наш план. — Наклонив голову, она заглянула ему в глаза. — Мы можем не успеть вовремя выбраться оттуда. Ты уверен, что хочешь идти с нами?
— Уверен.
Эмбер встретилась с ним взглядом и была потрясена силой отраженных там желаний — желания быть с ней и желания участвовать в задании. Она покачала головой.
— Финн…
Чтобы заставить ее замолчать, он прижал палец к ее губам и обнял за шею. Не успела она как- то отреагировать, как его губы прижались к ее губам. Отчаянный голос разума, велевший ей отступиться, убежать, потерялся в дурмане удовольствия, победившем заодно и остатки боли, затаившиеся в ее теле.
— Эмбер, — пробормотал он, прервав поцелуй и прикасаясь губами к ее волосам.
В ее ушах продолжало звучать собственное имя, произнесенное его голосом, полным желания и острой потребности.
Потребности в ней.
Эмбер уперлась ладонями ему в грудь и отстранилась, разрывая их контакт и разрушая магию. Глядя ему в лицо, она с грустью видела, как твердеют его черты.
— Прости, — спеша заговорить первой, сказала она. — Я не могу этого сделать. Мы стремимся к разным вещам.
— Я хочу тебя. Ты хочешь меня.
Она покачала головой.
— Нет.
— Да, — сказал Финн. — И не говори мне, что ничего у нас не получится, потому что это не так. Во всяком случае, сейчас. — Он провел рукой по волосам, и она заметила, что он близок к отчаянию. — Или скажи мне. Скажи в открытую, что ты меня не хочешь. Скажи — и никогда больше не услышишь от меня ни слова на эту тему.
Эмбер сжала губы, пытаясь заставить себя произнести это. Все так упростилось бы сразу. Одна маленькая ложь, и ее проблема была бы решена. Она ведь лгала ему и прежде. Правду сказать, находясь на службе, она лгала почти каждый день.
Но нужные слова не хотели слетать с губ.
— Видишь? — сказал Финн. — Я прав.
Она подняла брови, потом уселась на пол, поджав под себя ноги. Прибежал Бринкли и положил голову ей на бедро, молча требуя ласки. Эмбер зарылась пальцами в негустом меху.
— Вы двое очень похожи, — сказала она, подняв голову, чтобы посмотреть Финну в глаза.
— Угу, — сказал он, опустился на колени и тоже погладил собаку. — Мы оба при виде тебя пускаем слюни.
Эмбер рассмеялась.
— И это тоже. — Она наклонилась к Бринкли и подставила щеку под слюнявый собачий поцелуй. — Но я имела в виду, что вы оба ворвались в мою жизнь. Его я приняла. Однако тебя принять е могу. Управление…
— Этого не разрешает. Я знаю. Мне сказала миссис Дигби. Но должен же найтись какой-то выход из положения.
— Зачем? Не всегда удается получить в жизни то, что хочешь, Финн. Поверь мне. Иногда приходится делать вынужденный выбор.
— Эмбер, я…
— Ну что? — оборвала она его. — Ну скажи мне, какой здесь может быть выход?
Она не смотрела на него, боясь, что ее глаза выражают слишком большую надежду. Потому что в тот момент она желала, чтобы у него нашелся ответ. Хотя и знала наверняка, что ответа нет.
Финн молчал.
Эмбер понимала, что уже высказала свою точку зрения, но не могла остановиться.
— Поставь себя на мое место, — сказала она. — Ты сам ушел бы по своей воле из Управления? — Она посмотрела ему в глаза. — Ушел бы?
Не отвечая, Финн поднялся на ноги, положил руки на перила веранды и устремил взгляд на долину.
— Я так не думаю. — Эмбер с трудом встала, чувствуя ломоту в костях, не имеющую ничего общего с ее болезнью. Она прикоснулась губами к щеке Финна, борясь с сильным желанием прильнуть к нему и не отпускать всю ночь. Вместо этого она направилась к дому. — Поспи немного. Завтра у нас трудный день.
Опасаясь, что глаза ее выдадут, она не стала оборачиваться и смотреть на него, а пошла прямо в дом и затем в свой кабинет, заперев за собой дверь в коридор.
Ему нужен был отдых, он это понимал, но сон не шел. Финн ворочался в постели, словно выискивая какое-то идеальное положение, которое поможет ему заснуть, но так и не находил его.
В мозгу вертелись слова Эмбер и терзали его. Не только потому, что он испытывал острую физическую потребность в ней, но и потому, что она была абсолютно права. Выхода не было. Разве что она предаст свою мечту или попытается ввести Управление в заблуждение. Однако, учитывая, что речь шла о разведывательном агентстве, такой обман едва ли был возможен.
Как он посмел просить ее отказаться от той мечты, к которой стремился сам? Тем более что не смог ответить на заданный ему вопрос: «Ты сам ушел бы по своей воле из Управления?»
Он не знал ответа. Действительно не знал. В свое время он отказался от мысли поступить в ФБР из-за матери и всю жизнь жалел об этом. Мог бы он уйти из Управления ради Эмбер? Ему нравилось думать, что мог бы; нравилось думать, что он тот тип мужчины, который ставит отношения выше карьеры. Но такие решения легко принимать, лежа в темноте в постели.
Настоящее испытание ожидало бы его, если бы ему предложили работать в агентстве. Но с испытаниями такого рода ему вряд ли суждено встретиться.
Раздосадованный этими мыслями, Финн заставил себя неподвижно лежать на спине с закрытыми глазами. Его окружали звуки дома Эмбер. Тихое царапанье сосновых веток о деревянную обшивку дома. Шум воды в трубах. Мягкая поступь шагов по лестнице. Скрип петель двери в его комнату.
Он сел на кровати, всматриваясь в темноту.
— Эмбер?
Ответа не последовало, однако послышался звук тихих шагов по деревянному полу. У Финна сильно забилось сердце, и он сунул руку под подушку, но, не найдя пистолета, был разочарован. Разве Эмбер не знает, что в каждой кровати должно быть спрятано оружие?
— Это я, — сказала она, вырисовываясь на фоне окна едва заметным силуэтом.
Финн снова откинулся на подушки.
— При данных обстоятельствах не стоит так подкрадываться.
— Извини. — Постель просела под ее весом, и Эмбер залезла под одеяло, свернувшись калачиком рядом с ним. — Можно мне загладить свою вину?
Его тело запылало жаром желания. Жаром, который он не собирался охлаждать.
— Что ты здесь делаешь? — спросил он, не сумев сдержать резких ноток в голосе.
Отодвинувшись от него, Эмбер села и включила небольшую лампу рядом с кроватью. Свет просачивался сзади, освещая ее волосы и делая похожей на ангела. Финн невольно улыбнулся. Эмбер была чем угодно, но только не ангелом.
— Ты сердишься, — просто сказала она. — Мне жаль.
Он закрыл глаза, чувствуя себя идиотом.
