— Знаю. Но это не значит, что тебе не больно.
Эмбер заморгала, и по ее щеке скатилась слеза.
— Конечно, больно. За несколько дней я потеряла Брэндона и Джеймса. — Лицо ее сморщилось. — Джеймса я потеряла уже давно, — поправилась она. — Просто не знала этого. — Она посмотрела на Финна. — Все, что у меня теперь есть, это ты.
— Не так, — возразил он. — Все, что теперь у нас есть, это мы.
Пребывая на небесах, Финн прижался губами к губам Эмбер, спрашивая себя, как долго это продлится. Сейчас она с ним. Но он знал, что это ненадолго. Ее восстановят, а он… Что ему делать дальше? Вернутьсяк карьере юриста? Тосковать по этой женщине, по этой жизни?
Такой судьбы он не хотел и потому отогнал от себя эти мысли, сконцентрировавшись на незамутненном блаженстве ее ласки. На него нахлынул ураган необузданных чувств, и он приник к ней, ни за что не желая отпускать, но понимая, что рано или поздно придется это сделать. — Финн?
В ее голосе слышалась не только страсть, но и резкие, тревожные нотки.
Он открыл глаза. Этот ветер шумел не у него в голове. Звук шел издалека… и приближался.
Эмбер припала к земле, нацелив пистолет в небо. Финн даже не представлял, будет ли работать оружие после их погружения в море и тем более сможет ли оно защитить от вертолета. Но он все же надеялся.
Вертолет появился над горящим комплексом, обшаривая землю лучом прожектора. Бежать было некуда, в любой момент машина могла оказаться над ними.
— В воду, — скомандовала Эмбер. Он кивнул, и они помчались к лагуне. Рядом с ними вспыхнул луч прожектора. Думая, что это конец, Финн сжался.
Послышался треск радиоусилителя, перекрывающий рев пламени, и затем голос:
— Ребекка, это Хан.
Эмбер с облегчением опустила плечи и обернулась, глядя вверх на вертолет и прикрывая ладонями глаза от света. Финн совершенно не понимал, что происходит.
— Брэндон, — прошептала она. — Брэндон жив, и он сейчас в вертолете Тома. — Она повернулась к Финну с сияющей улыбкой. — Похоже, мы нашли транспорт, который доставит нас домой.
Стульям в приемной перед кабинетом Шнелла недоставало как стиля, так и комфортности. Не то чтобы Эмбер это волновало. Ее мысли были слишком заняты выполненным заданием и отчетом о нем, чтобы беспокоиться о телесных удобствах.
— Скоро ты снова станешь оперативным работником, — неловко сказал Финн.
Понимая, что, встретив такого человека, как Шнелл, можно испугаться, Эмбер спрятала улыбку.
— Черт побери, тебе, наверное, дадут медаль.
— Медаль — может быть, — сказала она. — А вот восстановление в должности… — Не договорив, она покачала головой. — Нет.
Финн наморщил лоб.
— О чем ты, черт побери?
— О своей жизни, — ответила она. За последние несколько часов она много передумала. — Я увольняюсь. Не могу вернуться, по крайней мере после того, что произошло. Мне надо двигаться вперед. Хочу некоторое время рассчитывать только насобственные силы.
— Отказываешься от работы?
Она покачала головой.
— Не от работы. Только от нанимателя.
— И от его правил, — добавил Финн.
В его голосе она услышала надежду, и это едва не разбило ей сердце.
Она кивнула:
— Да.
Он сдвинул брови.
— Что? Чего ты не договариваешь? Хочешь сказать, что между нами ничего нет? Что мы даже не будем пробовать?
Страшась этого момента, Эмбер закрыла глаза. Одна часть ее желала бы никогда его не встречать, другая понимала, что, не узнай она его, в ее душе осталась бы прореха.
— Нам нельзя пробовать, Финн. — Она судорожно сглотнула. — Ко мне правила уже не применимы, но применимы к тебе.
Повисла тишина, а потом Финн заговорил, тщательно взвешивая каждое слово, будто не смел поверить скрытому смыслу их разговора.
— Насколько я знаю, в моей фирме интимные отношения не возбраняются.
— Ты не юрист, Финн. Степень у тебя есть, но в крови у тебя другое. Твое место в Управлении. Ты здорово дрался на острове. ЦРУ сглупило, что отказало тебе.
— Угу, — промычал он. — Напишу им письмо.
— Не беспокойся об этом, — сказала Эмбер. — Я сама напишу.
Заметив в его глазах свет, она не смогла сдержать улыбки.
— Я просила Шнелла взять тебя в Управление. Не сомневаюсь, что он возьмет. Разумеется, тебе придется пройти подготовку, но…
— Зачем?
— Затем, что это твое, Финн.
Она сморгнула, и по щеке ее покатилась слеза. Черт, сегодня с ней творится что-то странное.
— Я тебя люблю, — добавила она. — И это единственный подарок, который я могу тебе преподнести.
Она любит его. Она действительно его любит.
Финн снова и снова повторял эти слова, мысленно поворачивая их и так и сяк, лаская их, удивляясь им. Она его любит.
И все же они не смогут быть вместе, если он поступит в Управление. Какая-то неразрешимая загадка. Ему нужны обе их жизни. Но как, черт возьми, сложить их вместе?
Эмбер отчиталась по заданию и, чмокнув Финна в щеку, вышла из приемной. Глубоко вздохнув, Финн последовал за секретаршей в кабинет руководителя.
— Путь будет долгим, — сказал Шнелл. — Но из того, что рассказала Эмбер и что вижу я сам, можно заключить, что вы будете ценным приобретением.
— Благодарю вас, сэр.
Шнелл пролистал лежащую на столе папку.
— В пятницу группа наших агентов начнет обучение в Лондоне. Завтра можем посадить вас на самолет.
Финн сглотнул.
— У меня, гм, есть обязательства. Долги…
— Да. Об этом мы позаботились. Финн заморгал.
— Прошу прощения? Шнелл снова открыл папку.
— Студенческие ссуды, да? Финн молча кивнул.
— Сегодня утром их погасили. Это наш способ вас отблагодарить.
— О-о.
Он не знал, что еще сказать. Шнелл передал ему папку. Финн открыл ее. Авиабилет от Лос-Анджелеса до аэропорта Хитроу.
— Полагаю, паспорт у вас есть? Финн кивнул.
— Прекрасно. Тогда с этим все. Поговорим в Лондоне. — Шнелл умолк, глядя на Финна поверх очков в металлической оправе. — Или есть что-то еще?
Финн на миг запнулся, а потом встал.
— Нет, сэр. Это потрясающе. Спасибо вам. Большое спасибо.
— Не надо благодарить меня, — откликнулся Шнелл. — Просто делайте свою работу. И делайте хорошо.
— Лови, малыш! Давай!
Эмбер рассмеялась, глядя, как Бринкли поскакал за теннисным мячом. Она не смеялась больше суток, и эти звуки показались для ее слуха какими-то странными.
Высоко в небе пролетел на восток пассажирский реактивный самолет с брюхом, заполненным пассажирами. Эмбер тяжело вздохнула. На борту этого самолета Финна, возможно, не было. Но он летел на каком-то другом самолете. Направлялся в Лондон. Улетал из ее жизни.
Она пошла на риск и заплатила за это свою цену. Она хотела, чтобы он отказался от работы, остался с ней. Но попросить его об этом не могла. Как это говорится? «Если любишь кого-то, отпусти». Ну вот она и отпустила. И он ушел.
Закрыв глаза, Эмбер сосчитала до десяти, говоря себе, что приняла правильное решение, как бы больно от этого ни было.
За спиной она услышала безошибочно узнаваемый звук шин по гравию. Брэндон. Она взглянула на часы: рано он приехал. Но она ничего не имела против. Именно в тот момент, как никогда в жизни, она жаждала общения.
Эмбер повернулась и пошла к передней части дома. Бринкли побежал за ней следом. Когда они подходили к углу дома, Бринкли залаял и принялся носиться взад-вперед, словно спрашивая, почему она не спешит.
— Иду, — удивленно покачивая головой, сказала она.
Никогда до этого Бринкли не радовался так сильно появлению Брэндона.
Но едва она завернула за угол, как сердце бешено забилось в груди, словно она не просто спешила, а бегала вокруг дома на скорость. Финн сидел на корточках у своего обшарпанного «мустанга», зарывшись пальцами в шерсть Бринкли.
— Я… Разве ты не должен быть в самолете?
— Я сказал «нет».
Он встал — такой сильный и сексуальный в расстегнутой фланелевой рубашке, надетой поверх белой футболки.
