Далее Бонд рассказал про «Геенну» — как Хайдт похищал и копил секретную информацию с целью шантажа и вымогательства — и перечислил города, на которых были сосредоточены основные усилия: Лондон, Москва, Париж, Токио, Нью-Йорк и Мумбай. Более мелкие операции проводились в Белграде, Вашингтоне, Тайбэе и Сиднее.
Повисла пауза. Бонд представил, как Эм жует сигару, осмысливая полученные сведения.
— Вытаскивать информацию из мусора… Умный, мерзавец.
— Хайдт говорил, что мусорщиков никто не замечает. Так и есть. Они невидимки.
Эм вдруг усмехнулся, чего за ним не водилось.
— Вчера и мне эта мысль в голову пришла. — И серьезно добавил: — Ноль-ноль-семь, каковы рекомендации?
— Я бы задействовал «Шестерку» и наших людей в посольстве, чтобы как можно быстрее накрыть все подразделения «Грин уэй», пока действующие лица не начали исчезать. Заморозить все счета и отслеживать поступающие платежи — тогда мы вычислим остальных клиентов «Геенны».
— Что ж, — отозвался Эм на удивление тихо, — можно и так…
О чем это старик?
— Но мне кажется, торопиться не стоит. Нет ли смысла внедрить туда парочку агентов категории «один-один» и пока что не сворачивать «Геенну»? Очень уж интересно, что выбрасывают в подмосковном «Авиакосмосе». Мусор из пакистанского консульства в Мумбае тоже наверняка любопытный. Нужно только убедить прессу не рассказывать, чем занимался Хайдт. Попрошу ребят из «Шестерки» запустить дезинформацию, что он был связан с организованной преступностью. Без особых подробностей. В какой-то момент все выплывет, но мы к тому времени много интересного раскопаем.
Вот старый лис. Бонд чуть не расхохотался. Значит, ГМП займется переработкой мусора…
— Превосходный план, сэр.
Эм помолчал и вдруг рявкнул:
— Треклятый Осборн-Смит парализовал все движение в Лондоне! Я так вообще домой не попаду. Ну почему нельзя было дотянуть М-4 прямо до Эрлс-Корта?!
Связь прервалась.
Бонд отыскал визитку Фелисити Уиллинг и позвонил ей в офис — сообщить, что один из дарителей оказался преступником и погиб при аресте.
Однако его опередили. На девушку уже накинулись репортеры, требуя прокомментировать тесные связи «Грин уэй» с сицилийской мафией и неаполитанской Каморрой. Бонд отметил, что ребята из «Шестерки» времени даром не теряют.
Фелисити была в бешенстве: кто-то из журналистов намекнул, что она принимала пожертвования, зная о нечистоплотности Хайдта.
— Джин, у чертовых газетчиков вообще совести нет! Да, Хайдт вносил пятьдесят или шестьдесят тысяч фунтов в год, но, Боже мой, это ведь капля в море! Я бы немедленно разорвала отношения со всяким, кто преступает закон. А ты-то сам как, не пострадал?
— Во время рейда меня там не было. Ехал на машине, а тут звонят из полиции. Задали пару вопросов, и все. Чертовски неприятно, надо признать.
— Еще бы.
Спросив, как идут дела с грузом, он узнал, что тот оказался даже больше ожидаемого. Продовольствие уже отправлено в десять стран Африки — его хватит, чтобы сотни тысяч людей забыли о голоде на несколько месяцев.
Бонд поздравил ее и спросил:
— Поездка во Франшхок не отменяется?
— Нет уж, от выходных со мной ты не отвертишься.
Они договорились встретиться утром, и Бонд напомнил себе, что нужно обязательно заехать на мойку. Несмотря на аляповатую раскраску и бестолковый задний спойлер, он как-то привязался к своей «субару».
Распрощавшись с Фелисити, Бонд откинулся на спинку стула, с упоением вспоминая неподдельную радость в голосе девушки и их прошлые встречи. Еще он думал о будущем.
«…тебе приходится участвовать во всяких темных делах, но ведь ты мог бы держаться подальше от совсем уж грязных?»
С улыбкой Бонд бросил последний взгляд на визитку, отложил ее и натянул перчатки, чтобы вновь нырнуть в пучину документов и компьютерных файлов. По ходу работы он делал пометки насчет разных офисов «Грин уэй» и нюансов «Геенны», чтобы Эм и Таннеру было проще разобраться. Протрудившись около часа, Бонд решил, что неплохо бы чего-нибудь выпить.
Он с чувством потянулся… И замер. Внутри что-то щелкнуло. Знакомое ощущение, нет-нет да и возникающее у разведчиков — ведь они живут в мире, полном скрытых намеков, где все всегда не так, как кажется на первый взгляд. Очень часто такой тревожный толчок означает, что исходная посылка содержит ошибку. Вполне вероятно, катастрофическую.
Бонд уставился в свои записи. Губы у него пересохли, дыхание участилось, сердце колотилось как бешеное.
Еще раз пролистав сотни и сотни страниц, он схватил телефон, отправил Филли Мейденстоун срочное сообщение и, вскочив, стал мерить шагами тесную комнату в ожидании ответа. Мысли в голове теснились, метались и кружили, словно неистовые чайки над «Улицей забвения».
Филли ответила. Бонд схватил телефон, прочел сообщение и медленно-медленно откинулся на жесткую спинку стула.
Ощутив чью-то тень на лице, он поднял голову.
— Джеймс, я принесла кофе. Смотри, какая чашка! — Бхека Йордан протянула ему кружку с улыбающимися лицами кудесников мяча из «Бафана-бафана».
Бонд не отзывался и вообще никак не реагировал. Она поставила Кружку на стол.
— Джеймс?
Бонд даже не пытался скрыть охватившую его тревогу. Он прошептал:
— Кажется, я ошибся.
— Ты о чем?
— Обо всем. О «Геенне». Об «Инциденте-20».
— Рассказывай.
Он выпрямился.
— По нашим исходным данным, в сегодняшнем инциденте, который должен унести множество жизней, замешан некто Ной.
— Да. — Йордан села рядом. — Это Северан Хайдт.
Бонд покачал головой и обвел рукой коробки с документами:
— Я перерыл все бумажки до единой и просмотрел данные с большинства компьютеров. Ной нигде ни разу не упоминается. В разговорах с Хайдтом и Данном такое прозвище тоже не звучало. Если это и правда псевдоним Хайдта, то почему он нигде не встречается? Я связался с коллегой из МИ-6, она здорово сечет в компьютерах. Ты знаешь, что такое метаданные?
— Вспомогательная информация, хранящаяся в компьютерных файлах. На их основании одного нашего министра осудили за коррупцию.
Бонд кивнул, указывая на телефон:
— Коллега проверила с полдюжины сетевых источников, где упоминалось, что Хайдта прозвали Ноем. Судя по метаданным, вся информация размещена на этой неделе.
— В точности как данные о Джине Тероне для твоего прикрытия…
— Вот именно. Настоящий Ной пустил нас по следу Хайдта. Выходит, «Инцидент-20» с тысячами смертей — это не бомба в Йорке. «Геенна» и «Инцидент-20» никак не связаны. А значит, произойдет что-то еще, причем очень скоро. Сегодня вечером, как и сказано в самом первом электронном письме. Жизни людей до сих пор в опасности, хоть и неясно, о каких людях речь.
После удачной операции в «Грин уэй» перед ним стоял тот же вопрос: кто враг и чего он добивается?
Пока нет ответа, не будет и плана действий. А ответ найти нужно. Времени осталось мало.
«…подтвердить инцидент 20 вечером в пятницу, предполагаемое число жертв несколько тысяч…»
— Джеймс?
В его голове метались обрывки фактов, воспоминаний, теорий. Как и тогда, в недрах отдела разработок «Грин уэй», Бонд начал складывать обрывки информации, пытаясь восстановить пропущенную через шреддер картину «Инцидента-20». Он встал, сложил руки за спиной и наклонился вперед, всматриваясь в разложенные на столе бумаги.
Йордан молчала.
Наконец Бонд прошептал:
— Грегори Лэмб.
— Что-что?
Бонд снова опустился на стул.
— Мне понадобится помощь.
— Что случилось, Джин? Ты сказал, какое-то срочное дело?
Кроме них, в кабинете Фелисити никого не было. Офис ее организации находился в деловом районе Кейптауна, неподалеку от того самого клуба, где они познакомились в среду вечером. Бонд явился в разгар совещания, на которое собралось с десяток сотрудников, отвечавших за доставку продовольствия, и увел Фелисити для разговора наедине.
— Ты мне не поможешь? В Кейптауне не так много людей, кому я мог бы доверять.
— Ну разумеется.
Они присели на дешевый диванчик. Фелисити, одетая в черные джинсы и белую рубашку, придвинулась поближе, и их колени соприкоснулись.
— Для начала мне придется кое в чем сознаться. Боюсь, наш план поехать в Франшхок под угрозой. Вообще куча планов под угрозой.
Она молча нахмурилась и кивнула.
— И еще я прошу тебя сохранить все в тайне. Это очень важно. — Напряженный взгляд Бонда блуждал по лицу девушки.
— Конечно-конечно. Прошу, не тяни, а то я нервничаю.
— Я не тот, за кого себя выдавал. Время от времени я выполняю поручения британского правительства.
— Так ты… шпион? — прошептала она.
