Поднялся я с трудом. Вывихнутая лодыжка упорно не хотела поддерживать свою долю в моих ста восьмидесяти с лишним фунтов веса. Сместив центр тяжести на другую ногу, я посветил фонариком в лицо пленника.
– О, привет, Флиппо! – воскликнул я.
– Привет! – без особой радости отозвался он.
Коротышке-итальянцу, на сколько я помнил, было года двадцать три-двадцать четыре. В свое время я помог упрятать его в Сан-Квентин за участие в вооруженном ограблении. Несколько месяцев назад его выпустили, взяв на поруки.
– Начальнику тюрьмы это не понравится, – заявил я.
– Вы ошибаетесь, – заныл Флиппо. – Я тут ни при чем. Я собирался навестить друзей, а когда началась эта заваруха, решил спрятаться, потому что у меня несколько судимостей и меня наверняка упекли бы за решетку, даже не став разбираться. А вы теперь будете думать, что я тут замешан!
– Ты просто провидец, – сказал я и обратился к генералу:
– Где мы можем запереть эту пташку, чтобы она не упорхнула?
– В моем доме, в чулане. Окон в нем нет, а дверь укреплена.
– Очень хорошо. Шагом марш, Флиппо!
Генерал Плешков повел упирающегося итальянца вперед, а я ковылял сзади. Осмотрев пистолет Флиппо, я убедился, что в обойме недостает одного патрона, а заодно перезарядил собственный пистолет.
Мы схватили Флиппо возле самого дома генерала, поэтому идти пришлось недолго.
Генерал постучал в дверь и что-то сказал по-русски. Заскрипели засовы. Открыл нам дверь слуга с пышными усами. За его спиной стояли принцесса и статная пожилая женщина.
Мы завели Флиппо в чулан. Пока генерал рассказывал домочадцам про наше приключение, я обыскал пленника и отобрал перочинный нож и спички – больше ничего, что могло бы ему пригодиться, в карманах не оказалось. Потом генерал запер дверь и задвинул тяжелый засов.
– О, вы ранены! – воскликнула принцесса, заметив, что я хромаю.
– Просто лодыжку подвернул, – ответил я. – Но нога немного побаливает. У вас есть пластырь?
– Да.
Она что-то сказала усатому слуге, который кивнул, вышел из комнаты и вскоре вернулся с бинтами, пластырем и тазом с водой, над которой клубился пар.
– Сядьте, пожалуйста, – сказала принцесса.
Я помотал головой и потянулся за пластырем.
– Мне нужна холодная вода, так как я собираюсь снова выйти под дождь. Покажите мне, пожалуйста, где ванная, и я быстренько все сделаю сам.
Мы немного поспорили на сей счет, но в конце концов я пробился в ванную, где, обильно окропив лодыжку холодной водой, я туго перемотал ее пластырем. Потом я изрядно помучился, пытаясь засунуть ногу в мокрый ботинок, зато в итоге я вновь твердо стоял на ногах, хотя одна из них порядком ныла.
Вернувшись в комнату, я заметил, что снаружи стало тихо: стрельба прекратилась, да и дождь перестал, а из-под опущенных жалюзей пробивается серый утренний свет.
Я уже застегивал макинтош, когда во входную дверь постучали. Я услышал русскую речь, потом в комнату вошел молодой русский, которого я уже встречал на пляже.
– Александр, ты... – статная пожилая дама взвизгнула, увидев кровь на щеке юноши, и лишилась чувств.
Молодой человек даже глазом не моргнул, как будто привык, что при его появлении дамы падают в обморок.
– Они отплыли на яхте, – сказал он мне, пока принцесса и двое слуг поднимали пожилую даму и укладывали ее на оттоманку.
– Сколько их? – спросил я.
– Я насчитал десять, но мог пропустить одного или двух.
– А люди, которых я послал, не пытались их остановить?
Он пожал плечами.
– А что тут можно сделать? На пулемет не всякий полезет. Ваших людей выбили еще прежде, чем они успели занять позиций на крышах домов.
Тем временем пожилую даму привели в чувство и она стала засыпать паренька градом вопросов на русском языке. Принцесса натянула свой синий плащ. Дама оставила юношу с окровавленной щекой в покое и обратилась к принцессе.
– Все уже кончено, – сказала та. – Я хочу посмотреть, что они натворили.
Это предложение пришлось по душе всем. Пять минут спустя все мы, включая слуг, уже шагали вниз по склону. Вокруг и сзади, догоняя и обгоняя нас, вниз спешили и другие люди. Лица их под еле моросящим дождем казались усталыми и возбужденными.
Внезапно откуда-то сбоку выбежала женщина, подскочила ко мне и принялась что-то сбивчиво рассказывать. Я узнал в ней одну из служанок Хендриксона.
Понял я далеко не все.
– Подарки исчезли... Мистера Броуфи убили... Оливер...
– Я подойду позже, – сказал я остальными устремился следом за служанкой.
Она бежала со всех ног. Я, естественно, бежать не мог; не мог даже идти быстрым шагом. Когда я достиг дома Хенриксона, сам Хенриксон, служанка и еще несколько слуг ждали меня у порога.
– Они убили Оливера и Броуфи, – выпалил старик.
– Каким образом?
– Мы были в комнате на втором этаже. Стояли у окна и смотрели на вспышки выстрелов внизу. Оливер находился здесь, за входной дверью, а Броуфи охранял подарки. Мы услышали выстрел и почти сразу же в нашу комнату ворвался мужчина, вооруженный двумя пистолетами. Он продержал нас минут десять. Потом вышел и запер нас снаружи. Когда мы, наконец, взломали дверь, то... Броуфи и Оливер уже были убиты.
– Пойдемте посмотрим на них.
Шофер лежал на спине прямо у входной двери. Его смуглое горло было перерезано, так что виднелись шейные позвонки. Винтовка была рядом. Я нагнулся и взял ее. Из нее не стреляли.
Наверху дворецкий Броуфи распростерся возле стола, на котором с вечера были разложены подарки. Пистолет исчез. Я перевернул тело. Броуфи убили в упор выстрелом в грудь. Ткань пиджака вокруг раны была обожжена.
Большинство из подарков было на месте, но самых ценных и след простыл. Остальные валялись в беспорядке, упаковки были вскрыты.
– Как выглядел налетчик? – спросил я.
– Я его плохо разглядел, – сказал Хендриксон. – Света в комнате не было. Так, темный силуэт на фоне свечи, которая горела в холле. Довольно крупный, в черном плаще, в черной же маске, прикрывавшей голову и лицо, с прорезями для глаз.
– Шляпа?
– Нет, только маска.
Пока мы спускались, я коротко рассказал Хендриксону обо всем, что видел и что делал с тех пор, как мы расстались. Собственно рассказывать подробнее было не о чем.
– Как считаете, вам удастся что-то разузнать у того, которого вы поймали? – спросил старик, когда я уже собирался уходить.
– Вряд ли. Но они от меня не уйдут.
Главная улица Куффиньяла была запружена народом. Я увидел отряд морских пехотинцев с острова Мер, а также полицейских из Сан-Франциско. Полуодетые горожане окружили их плотной толпой. Все наперебой рассказывали о ночных событиях, удачах и потерях, о личном героизме и обо всем виденном. Слова «пулемет», «бомба», «бандит», «машина», «выстрел», «динамит» и «убитый» повторялись сотни раз на самый разный манер.
Мощный заряд, разнесший бронированное хранилище, не оставил от банка камня на камне. От ювелирного магазина тоже мало что уцелело. Бакалейную лавку напротив наспех переоборудовали под полевой госпиталь. Двое врачей творили чудеса над раненными жителями острова.
Завидев знакомое лицо – сержанта Роша из городской полиции, – я протолкался к нему сквозь толпу.
– Прибыли только что? – полюбопытствовал он после того, как мы обменялись рукопожатием. – Или были здесь?
– Был здесь.
– Что вам известно?
– Все.
– Еще не родился частный сыщик, который ответил бы иначе, – хмыкнул он, пробираясь следом за мной.
– Вы не наскочили по дороге на брошенную яхту? – спросил я, когда мы остались одни.
– Весь залив кишел этой ночью брошенными яхтами.
Это не пришло мне в голову.
– А где ваш катер? – спросил я.
– Прочесывает территориальные воды в поисках бандитов. Я остался здесь с парой своих людей, чтобы разобраться в том, что случилось.
– Что ж, вам повезло, – усмехнулся я. – Попробуйте незаметно посмотреть на ту сторону улицы. Видите толстяка с черными усами перед аптекой?
Возле аптеки стояли в одной кучке генерал Плешков, дама, упавшая в обморок, юный русский, окровавленная щека которого послужила причиной обморока, и бледнолицый тучный мужчина лет сорока с лишним, который также был с ними на свадьбе. Чуть в стороне возвышался Игнатий, а рядом с ним двое слуг и еще кто-то из челяди. Все возбужденно переговаривались и следили за жестикуляцией раскрасневшегося владельца аптеки, который взволнованно объяснял лейтенанту морских пехотинцев, что именно его личный автомобиль угнали налетчики, установили на нем пулемет, и что, по его мнению, нужно с этими налетчиками сделать.
– Да, – ответил Рош. – Вижу толстяка с усами.
– Вот ваша добыча. И женщина с двумя парнями – тоже.
