«Тони, позвони мне, — сказала Мейбл. — Это срочно».
Он набрал ее номер. Соседка ответила после второго гудка.
— Что случилось?
— Когда ты перестанешь выключать телефон? — отчитала она его. — Случился Джерри.
— Ты с ним говорила?
— Не я, а Иоланда. Он впутался во что-то дурное.
«Вот так новость», — чуть не ляпнул Валентайн.
— Иоланде звонили из «Американ экспресс», — продолжала Мейбл. — Джерри активно пользуется своей кредиткой. Он купил револьвер в Лас-Вегасе.
— Что-что?
— «Смит-Вессон» тридцать восьмого калибра. Иоланда встревожена. Я тоже.
Валентайн увидел впереди жилище Билла: одноэтажный фермерский дом с терракотовой черепицей и озеленением в стиле дикой природы. Валентайн притормозил.
— У меня к тебе просьба. Свяжись со всеми администраторами невадских казино, с которыми мы работаем. И попытайся раздобыть у них адрес школы Барта Калхуна.
— Хорошо. Можно узнать, что ты сделаешь, когда разыщешь Джерри?
«Сверну ему шею», — подумал Валентайн.
— Притащу за шкирку домой.
— Так и сказать Иоланде?
— Можешь говорить ей все что угодно.
Мейбл молчала. Валентайн въехал на дорожку к дому Билла. Вымещать на Мейбл свое недовольство было недостойно.
— Слушай, я что, превращаюсь в старого ворчуна?
— Да. Мне кажется, тебе нужно сложить вещи в чемодан и ехать домой.
— Так и сделаю, как только мне его вернут и я найду Джерри.
— Чудесно. Ты только помни одно.
— Что именно?
— Не выключай свой телефон!
Не успел Валентайн выбраться из машины, как Билл вышел ему навстречу, опираясь на металлическую трость. Билл был из индейцев навахо. Метр восемьдесят, каменное лицо, пронизывающий взгляд и копна волос. Огнестрельная рана, полученная им в Майами два месяца назад, заживала медленно. Он пока работал дома.
Они пожали друг другу руки. Валентайн справился о его ноге. Билл сказал, что все в порядке, и спросил об ухе. Напавший тогда на Билла отстрелил Валентайну ухо. Валентайн показал Биллу новенькое ухо.
— Искусственная кожа? — не поверил тот.
— Нет, настоящая. Только не спрашивай, откуда они ее срезали.
Они вошли в дом, который имел форму буквы «U». Комнаты выходили во двор, в котором был тщательно воссоздан японский сад с водопадиком и прудом с золотыми рыбками. Позади участок отгораживала стена, закрывавшая обзор. Биллу и его другу Алексу так больше нравилось. На столе в гостиной стояли кувшин с лимонадом и поднос со стаканами. Билл налил лимонада себе и гостю. Они выпили за здоровье друг друга.
— Что привело тебя в Лас-Вегас? — спросил Билл.
Валентайн посмотрел на водопад в саду. Лучше не рассказывать Биллу, что он ищет Джерри. Если Джерри нарушает закон, Биллу придется как-то отреагировать на это. А ставить друга в неловкое положение ему не хотелось.
— Так, консультирую кое-кого, — ответил Валентайн. — Но я к тебе не поэтому приехал.
Билл потягивал лимонад, дожидаясь продолжения.
— Сегодня ко мне в гости заглянул мужик в чулке. Божился, что я убил его подружку, стриптизершу из «Розового пони». Ну, мы слегка помахались, и он сбежал.
— Полицию вызвал?
— Тут начинается самое плохое. Мне кажется, он как раз сам полицейский.
Билл приподнял бровь.
— Я обедал с Ником Никокрополисом. Ник сказал, что ему звонили из ФБР по поводу все той же стриптизерши. Фэбээровцы считают, она отмывала казиношные фишки.
— Есть предположения, как твое имя оказалось в этой истории?
— Нет. А ты об этом деле что-нибудь слышал?
— Да слышал, — кивнул Билли. — Но говорить мне о нем не положено.
— Даже со старым другом?
Обычай навахо предписывал не встречаться взглядом с собеседником. Но сейчас Билл смотрел ему прямо в глаза.
— Даже с тобой. Когда с тобой свяжется ФБР — уж поверь мне, это обязательно случится, — ты должен будешь с ними сотрудничать. Что бы ни спросили, рассказывай все как есть. Иначе тебе небо с овчинку покажется.
— Так я же ничего не знаю.
— Это уж пусть они сами судят, ладно?
Валентайн отпил лимонада. Билл редко читал ему лекции. Значит, ФБР напугало его не меньше, чем Ника. Бюро оккупировало Лас-Вегас после 11 сентября[12] и, помимо проведения обширной наблюдательной операции, еще присматривало за денежными потоками казино. Они стали Большим Братом и осложняли жизнь людям.
Билл по-прежнему смотрел на него точно ястреб.
— Да как скажешь, — согласился Валентайн.
— Хочешь — верь, хочешь — не верь, но я как раз собирался тебе позвонить, — начал Билл, когда они допили лимонад.
— Тебе не хватало моего бодрого голоса?
— Я тут проверял одно дело. И совершенно запутался.
Они перешли в кабинет. Стены украшали изделия коренных американцев и снимки из Нью-Мексико, где на ранчо жили родители Билла. Узнав, что их сын — гей, они прогнали его еще подростком. Но потом помирились с ним, и теперь их фотографии стояли и висели везде.
Билл взял пульт и включил телевизор на столе.
— Вот запись ограбления на прошлой неделе. Все произошло так стремительно, что казино уверено: здесь не обошлось без своих. Всех работников проверили на детекторе лжи. Все чисты, как младенцы.
На пленке появилась женщина лет пятидесяти пяти с прической, как у Долли Партон.[13] Она сидела в кассе за решеткой и должна была обменивать фишки клиентов на деньги, когда те решали закончить игру. К ее окошку подошел бородатый мужчина и сунул пистолет между прутьями решетки. Женщина приложила руки к голове, словно собираясь закричать. Бородатый помахал пистолетом, чтобы она замолчала.
Женщина открыла ящичек с деньгами и начала вытаскивать пачки купюр и просовывать их между прутьями. Бородатый распихал их по карманам ветровки и убежал. Женщина снова приложила руки к голове. Потом нажала на тревожную кнопку, и в казино поднялась суматоха.
Билл остановил пленку.
— Что скажешь?
— А ее на детекторе проверяли? — уточнил Валентайн.
Билл снова нарушил обычай и посмотрел ему в глаза.
— Кассиршу?
— Ну да. Сдается мне, не проверяли. Учитывая ту психологическую травму, которую она получила.
— Думаешь, она замешана?
Это казалось столь очевидным, что Валентайн не сразу ответил.
— Я там у нее насчитал двенадцать ящичков с наличными. Она открыла тот, в котором сложены крупные купюры, хотя грабитель об этом не просил. Она в доле.
Билл перемотал пленку, просмотрел ее снова и расхохотался во весь голос.
— Вот ты сказал, и теперь все стало ясно, правда?
Было почти три часа. И Валентайн понял, что беседы с Биллом не помогут ему найти сына. Он попрощался и уже собирался уйти, как заметил большую коробку «Федерал Экспресс» на столе. В строке «отправитель» значилась какая-то компания в Японии. В строке «получатель» — Чанс Ньюман. Она была открыта, и Валентайн заглянул внутрь.
— Вчера перехватили наши друзья из «Федэкса», — пояснил Билл. — В сопроводительном письме сказано, что там карманные компьютеры, а на самом деле это компьютеры для подсчета карт. Я позвонил Чансу Ньюману, спросил, что это. Он сказал, что это вроде тренажеров для его службы охраны, чтобы они могли определять счетчиков.
Объяснения Чанса звучали вполне разумно. Проще всего вычислить счетчиков карт, заметив, как они вводят данные в компьютер. На рынок поступило несколько неплохих моделей. Вот только приборы, высланные Чансу из Японии, были не компьютерами, а «тупиками».
Весь день Валентайна и так донимали тревожные вопросы, и вот еще один на его голову. Зачем Чанс потратил двадцать пять тысяч долларов на знакомство с незаконным прибором, о котором он, по всей видимости, уже знал? Уж слишком велика сумма, даже для такого богатея, как Чанс.
Валентайн дождался, пока Билл отвернется, достал «тупик» из коробки, сунул его в карман и направился к двери.
— Я тебе позвоню, — бросил он на прощание.
— Здорово, Джерри, готов размять кости?
Джерри оторвался от мужского журнала, который читал. В дверном проеме, разделявшем их номера в мотеле, стоял Паш. На нем были джинсы и футболка такого размера, что он в ней терялся. Джерри сказал ему как-то, что футболки его размера тоже бывают, но Паш только рассмеялся такому предположению.
— Хочу чувствовать себя гладиатором.
Поднявшись со стула, Джерри подошел к окну и задернул шторы, потом включил телевизор и прибавил звука. Администрация гостиницы не отвечала за пропажу вещей из номеров, поэтому он решил принять меры.
— Ну, готов.
Он вышел за Пашем в соседнюю комнату. Там, как всегда, был жуткий кавардак. По утрам приходила горничная и застилала кровати. Но к вечеру казалось, что по номеру прогулялось торнадо.
